Рассказы
Шрифт:
Л у ш а. Ой, что вы это, Серафиима Ананьевна. Ой, страсти-то какие. Неужто обокрал.
С е р а ф и м а. Что-о? Я тебе покажу такие слова про господ говорить. С этаких лет произносить.
Л у ш а. И что это теперь будет, Серафима Ананьевна, я ведь никому не скажу, ей-Богу, это к кому же барыня пошла-то? Ей-Богу я никому, только разве Феньке Ворохловых, да Ксюше почмейстеровой. Ей-Богу.
С е р а ф и м а. Скажите пожалуйста. Она не скажет. Да еще кто тебе позволит ябедничать-то. Тут для ябеды почище тебя люди найдутся. Коли кому нужно рассказать, так я и сама сумею. Тебя
А р д а н о в. Все. Кончено. (Вытирает лоб платком. Входит Серафима).
С е р а ф и м а. (Жеманно) Ах, барин, уж и не знаю, как вам сказать... Уж и не смею, уж и руки и ноги, как говорится, к гортани прилипли.
А р д а н о в. (Раздраженно) Чего вам? Отвяжитесь вы от меня.
С е р а ф и м а. Уж виновата, барин, а должна я вам все сказать, чтобы вы не подумали, что я потатчицей была... Как цветы все через мои руки проходили и два раза даже с письмами. Писем-то я, виновата, прочесть не удосужилась. Так только уголочком глаза зыркнула, когда барыня читали.
А р д а н о в. Что вы там мелете?
С е р а ф и м а. Ей-Богу, только и успела уголочком зыркнуть, а прочесть не смогла. Видела, что как будто "е" и потом "е", и потом опять "е", а больше не разобрала. Конечно, кабы знать, что дело так повернется, так можно было бы эти самые письма выкрасть.
А р д а н о в. Какие письма? Говорите сейчас же в чем дело. Слышите? Я вам приказываю, сейчас же отвечайте.
С е р а ф и м а. Ей-Богу, через преданность мою. Я перед барином своим чиста и противу барина не потатчица. А господин Долгов цветы барыне посылал. Так все не симпатично и два раза с письмом. "Е" только разобрала и "е" и еще "е". Ей-Богу, лопни глаза... Вот образ-то на стене.
А р д а н о в. (Вставая) Где барыня?
С е р а ф и м а (Мечется) Она-с, они-с...
А р д а н о в. (Бросает шляпу на пол) Отвечай сейчас же или я тебе...
С е р а ф и м а. Ой-ой-ой. Смертынька моя. Ушла барыня, ушла из дому совсем, своими глазами видела...
А р д а н о в. Что-о? Ушла? Куда?
С е р а ф и м а. Да уж видно туда... туда... (Арданова раскрывает дверь из своей комнаты. Она очень бледная, в том же платье, в каком была у Долгова).
А р д а н о в а. (Спокойно) Что здесь случилось? Что за крик?
А р д а н о в (Изумленно и смущенно). Ты? Где ты была?
А р д а н о в а. Я? Как видишь дома.
А р д а н о в. А как же она говорит что ты...
А р д а н о в а. (Серафиме) Уйдите отсюда. (Серафима, съежившись, уходит) Она видела, как я вечером пошла пройтись, и не видала, как я вернулась - у меня был ключ с собой. Вот и все. Может быть благоразумнее с моей стороны было бы не возвращаться.
А р д а н о в. (Начиная сердиться) То есть, как это так? И, вообще, что это значит? Эти цветы и записочки от Долгова, о которых вся прислуга знает? Потрудитесь отвечать.
А р д а н о в а. Потрудитесь не кричать. А теперь слушайте. Совершенно верно, Долгов посылал мне все время цветы и два раза присоединял очень любезные письма. Если бы вы поинтересовались ими в свое время, вы бы их прочли. Но ведь вас никогда не было дома. А теперь вы мне потрудитесь сказать, где мои деньги.
А р д а н о в. (Растерянно) Деньги... Какая ты смешная. Да я же тебе сказал, что отвезу их... ну и отвезу... Какая ты...
А р д а н о в а. (Молча подходит к бюро, открывает его и долго молча смотрит на Арданова).
А р д а н о в. Дорогая... Лизочка... Я и сам не знаю, как это вышло... Я... Прости меня... Я всю жизнь. (Опускается на стул, закрывает лицо руками) Лиза. Ты, конечно, в праве презирать меня и бросить меня... но... Лиза, прости меня. Ведь я же люблю, я люблю тебя, Лиза.
А р д а н о в а. (Вдруг вспыхивая, кричит вся дрожа) Что ты сказал. Какое ты слово сказал? Как ты смел. Как ты смел огненное слово сказать. Смерть и тлен ваши слова. Смерть и тлен. Как смеете вы. Как смеете вы. (Закрывает лицо и громко рыдает. Арданов бросается к ней.)
А р д а н о в. Лизочка. Милая. Ты больна. Ты измучилась. Это я такой подлец. Я последнее время совсем не был с тобой. Лизочка, я не мог. Я проигрывал твои деньги и чувствовал себя таким подлецом перед тобой, что нарочно поддерживал в себе эту злобу, это раздражение. Понимаешь. Нарочно сердился, потому что мне уж очень было стыдно... Пожалей меня, Лиза. Сколько раз я был груб с тобой только потому, что боялся расплакаться.
А р д а н о в а. (Устало) Мне все равно. (За окном начинает тихо играть шарманка, тягучий хриплый вальс.)
А р д а н о в. Лиза, дорогая, я тебе выплачу эти деньги. Понемногу. Верь мне. Ведь я же тебя... (Спохватившись) Ну не буду, не буду. Только ты верь мне, я тебе верну все.
А р д а н о в а. Да ты не волнуйся. Сегодня твои именины, считай, что я тебе подарила эти деньги. Это мой подарок.
А р д а н о в. Нет, Лизочка, милая, ты знаешь, что я никогда не соглашусь.
А р д а н о в а. (Нетерпеливо.) Ну, хорошо, хорошо. Я пойду переоденусь, ведь сегодня гости. (Уходит).
А р д а н о в. (Идет за ней) Дорогая. Я всегда знал, что ты святая, а я подлец. Если бы я этого не знал, то наверное не поступал бы так. Ах, я совсем не то говорю. Я так взволнован. (Уходит).
С е р а ф и м а. (Заглядывает в комнату) Ну и слава те Господи. А то уж я совсем расстроилась. И вся дрожу, и вся дрожу. (Зовет) Лушка. Иди стол накрывать. (Поднимает шляпу с полу, обтирает рукавом и сдувает с нее пыль.) Как он шляпу-то швырнул, так у меня прямо в нутре что-то перевернулось. Верно становая жила лопнула. (Слушает шарманку, открывает окно и кричит) Пошел вон. Пошел вон. Чего с утра дудишь? Господа не любят. (Шарманка умолкает) И шарманки-то нынче не подумавши играют.
Л у ш а (Входя) А как же вы, Серафима Ананьевна, говорили - ведь барыня-то вернулись.