Расстояние

Гилтроу Хелен

Неожиданно Крейги подает голос:

– Я их засек.

– Давай ссылку.

Я все еще пытаюсь найти ту же камеру, которую видит Крейги, когда он говорит:

– Она вся в крови. Карла, почему она вся в крови?

Мы все предусмотрели и обговорили. Сколько времени потребуется, чтобы установить ее личность, куда ее повезут и по какой дороге, будет ли полицейское сопровождение.

Но этого в плане не было. Крови быть не должно.

Сейчас Кейт в бронированной

машине скорой помощи. Крейги подключается к их линии, но, когда я спрашиваю, насколько серьезно ее состояние, он отвечает: «Пока не знаю».

Если произошло что-то серьезное, возможно, нам придется прервать операцию. Ее увезут в больницу. Черт, черт, черт, что нам теперь делать? Через несколько часов ее личность будет установлена. Об этом моментально станет известно – Эллис обязательно постарается. Кроме того, ее местонахождение станет известно Филдингу. Он отправит другого человека выполнить заказ, и его мы не сможем вычислить. Можно ли поручить это Эллису? Ему под силу выставить охрану.

Внутренний голос тихо шепчет: «Ты имеешь дело со спецслужбами. Они позволили Йоханссону попасть в Программу, потому что там была она, но она скоро покинет ее пределы. Они убили Грейвса и Гамильтона без помощи Филдинга. Если Кейт окажется в больнице, можно считать ее трупом».

– Продолжаем действовать.

– Что?

– Продолжаем операцию. Предупредите всех, что она ранена. Пусть врач будет наготове. Ее личность установлена?

Крейги молчит; до меня доносятся обрывки разговоров по рации: скорая помощь, охрана Программы, полиция…

– Они выяснили, что она не заключенная. Все.

– Что еще?

Опять разговоры на заднем плане.

– Машина скорой помощи подъехала к приемному покою медицинского центра. Да. Они перевезут ее из тюремной больницы.

– Каков их предположительный маршрут?

– Ждем.

– Полицейский эскорт? – Пожалуйста, только не это.

– Да. – Черт, черт, черт. – Карла… – В голосе Кейт слышится предостережение. Он понимает, мы не можем рисковать и ввязываться в потасовку с полицией.

– Сколько машин? Следи за ними. И установи маршрут.

Крейги делает паузу, а затем:

– Они считают ее волонтером. Полагают, что в системе какая-то ошибка.

Но они ведь все проверят.

– Маршрут?

– Работаю.

Через несколько секунд маршрут появляется на моем экране: пульсирующая красная лента, похожая на артерию, на карте города.

– Они выехали. Одна полицейская машина.

– Зачем ей эскорт, если она волонтер? – Я говорю так, будто меня могут услышать и поверить, что меры предосторожности излишни. – Необходимо, чтобы машину отозвали. Пусть им дадут более ответственное задание.

– Сообщи планируемое место нападения на предполагаемом маршруте.

– Нападения? Хочешь сказать, будет стрельба?

– Да, спрогнозируй потери. – Крейги,

делай же что-нибудь.

Мне не удается увидеть происходящее. Камеры наблюдения дают сбой, я могу лишь слышать и представлять картинку.

Вчера вечером мы много раз репетировали то, что им предстоит сделать, в старом самолетном ангаре в Оксфордшире.

Машина скорой помощи, теперь сопровождаемая полицейской, сбрасывает скорость на сложном участке, ей навстречу движется по встречной полосе минивэн. «Скорая» тормозит, пытается его объехать, в этот момент рядом с минивэном появляется второй, а третий блокирует путь сзади. Они в ловушке. Водитель «скорой» тянется к рации, его никто не пытается остановить. Помощь не прибудет.

В это время двое уже открывают задние двери машины скорой помощи и залезают внутрь. Один упирается рукой в грудь фельдшера и говорит:

– Мы вам ничего не сделаем.

Это голос Робби. Другой рукой он перерезает ремни на носилках и срывает кислородную маску.

Затем они выходят, держа под руки женщину с кровавой повязкой на животе. Они помогают ей сесть в один из минивэнов, запрыгивают следом, и три автомобиля уезжают.

В моем наушнике слышно, как Крейги шумно выдыхает. В этом звуке облегчение, ликование, радость? Я не понимаю.

– Все, – произносит он. – Дело сделано.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном, это голос молодого, храброго мужчины.

Интересно, дрожат ли при этом его руки?

– У нас получилось, Карла. Все сработало.

Сработало. Мы вытащили ее. Машины уже въезжают в гараж, участники операции рассредоточиваются по городу. Кэтрин в «мерседесе» с тонированными стеклами направляется в конспиративный дом на севере Лондона, где невысокий, молчаливый доктор займется ее раной.

Ей больно, но она будет жить. И мы сможем поговорить.

Я опускаюсь в кресло и протягиваю руку к «мышке», чтобы закрыть файл с картой. Красная линия исчезла. Затем появляется изображение камер наблюдения Программы. Улицы почти пусты. Йоханссона там больше нет.

Я машинально начинаю переключаться с камеры на камеру и просматривать улицы и переулки. Он должен был позвонить Уитману и дать сигнал забирать его. Возможно, он именно сейчас идет к воротам.

Однако я до сих пор его не вижу. С ним ведь все в порядке, правда? Операция закончена, Кэтрин в безопасности, ему пора уходить.

Непонятно, откуда в моей душе появляется ужас, внезапно я ощущаю панический страх.

Я переключаюсь с камеры на камеру, пытаясь высмотреть знакомое лицо или узнать его фигуру по походке, – не он, не он, не он.

Где же Йоханссон? Возможно, у него проблемы, и он затаился. Беру телефон и набираю номер Уитмана.

– Он вам звонил?

– Нет.

Задыхаясь, я произношу:

– Не ждите, вытаскивайте его.

Уитман колеблется, но все же спрашивает: