Расстрельщик
Шрифт:
– Ухожу, – буркнул Корнеев. – Меняю место работы.
– Надоело, значит? – понимающе сказал собеседник.
– Слишком беспокойно.
– Беспокойно – не то слово. Ты ж в охранники нанимался, а не в строители.
Он дважды за последнюю пару минут употребил слово «строитель». И только со второго раза Корнеева зацепило.
– Про строителей – это к чему?
– Тебе этой работы не досталось, да? А дружки твои хорошо попотели.
– Когда? – быстро спросил Корнеев.
– Вот недавно совсем, на днях. В песке, в пыли, воротничок рубашки грязнее грязи. Я его спрашиваю: «Ты что – уголек рубал?» А он огрызается: «Храм Христа Спасителя строил». Еще бы не злиться – шел в охрану, а попал почти в стройбат.
– Может, землю копали? – высказал осторожное предположение Корнеев.
– Какая земля? – хмыкнул сосед. – Он по уши в цементе извалялся.
В доме надо искать. В гараже или в подвале. Корнеев поставил пустую бутылку на капот «Вольво».
– Посидим у меня, – предложил сосед, уловив перемену в его настроении.
– Я зайду попозже – дела.
Корнеев поспешил к своим. Христич стоял в дверях дома. Неподалеку топтались горе-сыщики. По лицам можно было без труда определить: ничего не нашли. И не найдут.
– Охранники Молотова недавно возились здесь с цементом, – сказал Корнеев.
Полковник посмотрел на него задумчиво.
– Трупы в доме. Надо искать свежую кладку или что-то в этом роде.
– Я обошел все комнаты, но ничего такого не видел, – сказал Христич.
– Гараж! Или подвал!
Христич направился к встроенному в дом гаражу. Полковник смахивал на взявшего след пса. Разве только не тянулся носом к земле.
Гараж был пуст. Стены, когда-то побеленные, успели покрыться налетом пыли. Слой пыли лежал и на полках, и на одиноком верстаке в углу. Христич посмотрел на Корнеева. Тот пожал плечами. Оставался подвал. Только начали туда спускаться, Корнеев увидел на ступенях следы цемента – где больше заметные, где меньше, но он теперь не сомневался – здесь.
Неяркое освещение после солнечного света казалось недостаточным. Корнеев сейчас шел первым, старательно тараща глаза, никак не мог освоиться с полутьмой.
– Вот, – показал рукой. – Та самая кровать. Помните? На ней лежал якобы раненый Базылев, когда снимался сюжет для телевидения. Тут они этот спектакль разыгрывали.
– Да, похоже, – согласился Христич.
Его интересовало совсем другое. Но того пока не было.
– Почему младший Базылев согласился играть роль Базылева-старшего? – спросил полковник. – Как думаешь?
– Это все Молотов, мне кажется. Либо убедил, что так необходимо сделать ради старшего брата, либо просто предложил заработать денег. Теперь уже спросить не у кого…
Корнеев хотел сказать еще что-то, но отвлекся, потому что один из станков стоял не на прежнем месте. Корнеев на это не обратил бы внимания, если бы не заметил, что станок находится точно там, где раньше был медицинский шкаф со стеклянными стенками. Теперь шкаф ютился в углу. Но раньше он точно стоял не там, сомнений в этом не могло быть – он бы не попал в кадр, когда здесь шла телевизионная съемка. А в том сюжете шкаф присутствовал, Корнеев это хорошо помнил.
Станок покоился на бетонном основании, высоком, сантиметров на десять поднимающемся над уровнем пола. Корнеев всмотрелся. Свежий бетон. Вот она, могила.
Он обернулся к Христичу и, увидев глаза полковника, понял – тот уже сам обо всем догадался.
– Здесь – Алла Базылева, – сказал Корнеев. – И мальчик, я думаю. – У него даже сел голос. – А вот здесь – младший Базылев, Андрей, – показал рукой на другой станок, под тем тоже было бетонное основание, но оно выглядело несколько старее предыдущего. – Под тем вон станком скорее всего старший Базылев. Настоящую мастерскую здесь открыли. Видите?
Христич не ответил, прошелся по подвалу, заложив руки в карманы брюк.
– Завтра приступим, – сказал он после некоторого раздумья. – Пришлю людей, взломаем бетон…
Развернулся и пошел к ведущей из подвала лестнице, ссутулившись, словно ему стало невыносимо холодно.
Когда Корнеев поднялся наверх, Христич стоял у машины.
– Уезжаем, Вадим.
Корнеев оглянулся на дом. За окнами ничего было не видать. Как будто все вымерло.
– Как ты догадался про подвал? – спросил полковник.
– Сосед подсказал.
– Какой сосед?
– Из этого дома, – Корнеев махнул рукой, указывая направление.
– Ты сегодня с ним разговаривал?
Вопрос прозвучал как упрек. По крайней мере, так показалось Корнееву.
– Да, – коротко ответил он.
Христич, наверное, считал, что не следовало ему лишний раз засвечиваться. Чтобы не стоять под осуждающим взглядом полковника, Корнеев пошел в дом.
– Вадим! – позвал его Христич.
Но Корнеев лишь дернул плечом и даже не обернулся. Хотел напоследок посмотреть, как там дела, в доме.
В коридоре он увидел одного из тех, с кем приехал из Москвы. Тот шагал Корнееву навстречу, торопливо пряча под пиджак пистолет. Пистолет был с глушителем. Парень заметил Корнеева, убавил шаг и зыркнул взглядом в сторону. Вышел из дома, грохнув дверью.
Двое охранников по-прежнему лежали на полу в гостиной. Но уже мертвые. Обоим стреляли в голову. Корнеев глядел на них, все понимал, но не мог поверить. Слишком жестоким и бессмысленным казалось ему то, как с ними поступили.