Рассвет для тебя
Шрифт:
Он усмехнулся:
— По-моему, тебе это давно известно.
Она расхохоталась:
— Никогда не знала, что ты геронтофил. Надо было предупреждать.
Парень лишь отмахнулся:
— Говори что хочешь.
Он направился в ванную, и скоро оттуда послышался шум воды. Евгения сжала кулаки. Будь ее воля, она бы его утопила. Ну что ж, всему свое время.
Супруг вышел
— Я собираюсь спать.
Ее опять захлестнула обида. Она уже не существовала для него как женщина. Виталий мог находиться с ней в одной постели и никак не реагировать.
— Давай спать.
Она попробовала последнюю попытку, нырнув к нему под одеяло обнаженная. Он отстранил ее рукой:
— Не надо.
— Что ты думаешь делать дальше?
— Свалить отсюда.
Женя усмехнулась:
— Вместе с ней? На какие шиши? У тебя же нет ни гроша.
— Я заработаю.
Ей захотелось наброситься на него, исполосовать лицо длинными наращенными ногтями, однако она сдержала порыв и кротко попросила:
— Возьми меня с собой.
Муж усмехнулся:
— Ты никуда не поедешь, во всяком случае, со мной. Ты молодая и красивая, найди себе хахаля, который о тебе позаботится.
Она закусила губу:
— Зря ты так.
— Ты тоже не болтай ерунды.
— Спокойной ночи, дорогой!
Виталий тихонько засмеялся. Что ж, смеется тот, кто смеется последний. Он не знал: жена оставила это право за собой.
Глава 41
Гога Сванидзе обитал в новостройке на Большом проспекте. Оперативникам повезло: в момент их приезда хозяин обедал вместе с семьей. Дверь милиционерам открыла его худенькая жена.
— Нам Георгия Ревазовича.
— Гоша, тебя!
— Кто еще там? — явно разозленный глава семьи вышел в прихожую. — Что вам нужно?
Удостоверение Скворцова уперлось ему в нос:
— Поговорить.
Сванидзе засуетился:
— Проходите, — он дрожал всем телом. — У вас ко мне дело?
Киселев показал ему фотографию Лаковской:
— Она приходила к тебе?
Гога хотел соврать, но не решился:
— Да.
— Зачем?
Он сглотнул слюну:
— Просила прикончить муженька, предлагала хорошие деньги.
— И ты согласился?
Кавказец
— Нет.
Павел усмехнулся:
— Можно узнать почему? Боялся, что не заплатит?
— У меня дети, — Сванидзе показал пальцем на испуганно наблюдавшую за ними маленькую девочку. — Легкие заработки не приносят счастья.
— Как она отреагировала на ваш отказ?
— Обещала перезвонить.
— Перезвонила? — Оперативник уже знал ответ.
Гога покачал головой:
— Нет.
Глава 42
— Это вовсе не значит, что она оставила свою мысль, — доказывала Катя, наливая гостям чая. — Евгения могла решить: это даже к лучшему. Пусть убийство совершит тот, кто никак с ними не пересекался. Самое страшное, что, судя по всему, она нашла человека.
— Задаешь ты нам работу, — усмехнулся Павел, беря печенье.
— Ты бы пришел к такому же выводу.
— Теперь — да.
Глава 43
Павел застал Тамару Биеву за утренним чаепитием. Она радушно пригласила его к столу и поинтересовалась:
— Нашли убийцу?
Удивлению оперативника не было предела.
— С чего вы решили, что это убийство? — насколько он помнил, в разговоре с ней речь шла о самоубийстве.
Она кокетливо повела плечом:
— Антонина Михайловна проговорилась. Тяжело пожилой женщине сидеть в одиночестве, вот и стала она приходить к нам. А там, знаете, слово за слово. Вы скажите, я права?
Киселев ничего не ответил.
— Ну, как хотите, — она обиженно отвернулась к окну.
Оперативник решил не играть в молчанку.
— Версия об убийстве Евгении Лаковской нами также рассматривается, — пояснил он. — Наравне с другими версиями. Пока не найден ее супруг…
— Значит, Витальку не нашли, — Биева задумчиво посмотрела на гостя.
— Нет, — Павел наклонился к ней. — Скажите, вы не видели ничего необычного?
— В каком смысле?
— Может быть, в подъезд заходили люди, которые до этого не попадались вам на глаза, или приезжали чужие машины.
Тамара наморщила лоб:
— Людей незнакомых не припомню. А вот машина была.
Киселев не выразил радости. Автомобиль мог приезжать не к Лаковским. И все-таки это было уже кое-что.
— Марку не запомнили?
— «Дэу Ланос».
— Откуда такая уверенность?