Рассвет закату вопреки
Шрифт:
Рейн подавленно замолчал, дожидаясь ответа, как будто бы приговора.
– Я над этим подумаю. И жду от тебя самый полный отчет о взрыве на шахтах. Ты ведь наверняка сам проводил там расследование? – ответил ему, наконец, капитан. – Если, конечно, ты хочешь хоть как-то помочь своей старшей дочери, а возможно и сыну. И не струсишь опять.
Рейн скривился. Очень ему не хотелось иметь дело с этим Авериным. Но новый лиглянский правитель точно не даст отсидеться опять в недрах замка. Диль, так внезапно вышедший с ним на связь, был настроен
– Я пришлю все, что есть, – буркнул Либерум Рейн после паузы. – И если… – тут он замялся, словно решаясь сказать, а потом резко выдохнул: – у тебя все же что-то получится, передай нашей Нэрис: я очень любил ее мать. И всех наших детей. Но… уж так получилось. Цепь фатальных совпадений.
На последних словах лиглянец все-таки ткнул в панель управления связью и отключился. Сбежал.
Дал же Солнышку родственничков Создатель…
6. Подпольный заговор
Планета Зигейна (b Малиста) двойная звездная система Малиста, (HD 188015), Созвездие Лисички (Vulpecula) Резиденция королевы Агаты.
Правильно Куста всегда говорила: «Вода смоет все твои беды и капли ее заберут все болезни». Так и случилось. Острое воспоминание о белоглазой старухе всплыло так ярко и неожиданно, что я замерла, стоя под струями теплой воды.
«Личинка» стоявшая рядом со мной и пристально следившая за каждым движением, вздрогнула, бросив весьма выразительный взгляд.
Я и не собиралась сбегать. Прямо сейчас это глупо. Куда я такая? Безоружная, слабая, голая и голодная.
Выйдя из накатившего вдруг оцепенения я с сожалением шагнула из-под полога тонких струй теплой воды. Эта влажная нежность, она тоже о чем-то мне напоминала. Ласковые прикосновения, вызывающие целую бурю эмоций. Но память упорно безмолвствовала. Странное ощущение: как будто бы часть меня вдруг предательски отказалась служить, переметнувшись в отряды врагов, которых, увы, оказалось немало.
Ничего… Разберемся. Как кто-то мне очень знакомый и близкий любил говорить.
– Просыпаться, – буркнула карлица, коснувшись невидимой мне панели. И в ту же секунду задул теплый ветер. Я закрыла глаза, снова вспомнив. Изумрудная зелень бескрайнего горизонта, черный мягкий и зыбкий песок под ногами, свежий ветер, щекочущий ершик коротких волос. Я бегу, задыхаясь от бурлящего, радостного восторга, ноги трогают теплые волны, догоняя меня на бегу. Где это было, когда и со мной ли?
– Одеваться! – в реальность меня снова выдернул назойливый и стрекочущий голос.
Я открыла глаза, с интересом взглянув на протянутую мне одежду, расправленную на коротких руках карлицы. Тонкий, полупрозрачный комбинезон черного цвета. Странный: длинные просторные штанины на круглой кокетке заканчивались эластичными широкими манжетами на лодыжках. Такого же плана и рукава, при этом открытые плечи, совершенно нескромное декольте. Бесшовное одеяние должно было плотно обтягивать тело, а полупрозрачная ткань… Никакого белья (ну, конечно же!) не нашлось. Логично.
– Я этого не надену! – оттолкнув руки девушки твердо сказала упрямая я.
– Холодно голой ходить! – резонно она возразила.
– Эта одежда может служить лишь для возбуждения совершенно чужих мне мужчин, в ней никакого тепла! – я выдала вдруг аргумент, непонятно как в голову влезший.
Она снова нахмурилась, вопросительно выгнув густую и темную бровь и уставилась на меня.
– У тебя не такая! – я весьма выразительно ткнула пальцем в ее плотный комбинезон, даже на вид очень удобный.
– Я – уродец, неправильный человек! – сказала она убежденно и даже с какой-то гордостью. И прочтя на моем лице прочитав явное недоумение, громко добавила: – Личинка нормального человека, убожество!
Шервовы жабры, да что у них тут такое творится? Пусть память моя и хромала, но все человеческое сознание воспротивилось сказанному. Малышка была очень даже красива: огромные темные глаза на выразительном смуглом лице, крохотные ручки, силу которых я уже ощутила, крепкая ладненькая фигурка, мускулистые линии которой не могла скрыть даже плотная ткань ее комбинезона. Волосы – повод для искренней зависти многих женщин. Не уродец и не убожество.
Но спор на столь щекотливую тему мог длиться часами и ни к чему нужному мне все равно бы не привел.
Что же мне делать?
Не голой же рассекать по Зигейне. Услышав вдруг громкий грохот за нашими спинами, я вздрогнула и испуганно обернулась.
В углу пустой комнаты, центр которой сомнительно украшал внушительных размеров постамент с «моей» капсулой, каменный пол вдруг провалился. В образовавшемся квадратном отверстии возникло облако пыли, сопровождаемое звуками сиплого кашля. Судя по тембру – мужского.
Этого мне не хватало… Выхватив полупрозрачное одеяние из рук «личинки» я попыталась хотя бы прикрыться. Одеваться бессмысленно, да и не успею.
К моему удивлению, девушка взирала на происходящее совершенно спокойно. Словно во всех приличных зигенских домах именно так в гости и ходят.
– Кто это? – вырвалось нервное у меня.
– Рыжий задниц, – ответила мне «личинка», только плечами пожав.
Удивиться я не успела, поскольку из дырки в углу показалась… та самая задница. Наглая очень и рыжая. Пыльная только немного.
Наконец-то ему дали правильное имя. Оно Горынычу шло явно больше, чем прежнее.
Выдающаяся часть песьего тела двигалась энергично и даже весьма угрожающе. Жуткий хвост, почти полностью лишенный живых мышц и кожи, весело постукивал белыми косточками о каменную плитку пола. Длинный какой… этот рыжий негодник. Когда он собирался заканчиваться головой? Или с двух сторон у него теперь хвост и та самая рыжая задница? А думает чем? А болтать как нам с ним теперь по душам?