Растения рассказывают

Турманина Валерия Ильинична

В сводке Л. Б. Махатадзе "Дубравы Армении" и 1957) приведены относящиеся к 30-м годам случаи появления лесов на Лермонтовском перевале, вытеснения дуба буком и грабом в некоторых местообитаниях. В последние столетия в юго-восточном Закавказье наблюдается исчезновение каштана и бука из лесов Зангезура, вытеснение пояса рододендрона кавказского и березняков, продвижение на север нагорных ксерофитов из Передней Азии. Для всего Закавказья, отмечает Л. Б. Махатадзе, характерно усиление увлажнения и потепления за последние 300 лет, сочетающиеся с усилением континентальности.

Таким образом, картина изменения природы в последнем тысячелетии для Закавказья нарисована пока в самых общих чертах. Намечается при этом противоположность хода увлажненности для Западного Закавказья по сравнению с Восточным и Центральным, где увлажненность была больше в X - XVI вв., а в Западом Закавказье - в XVII - XIX

вв. Рассмотрев изменение природы за тысячелетие на обширной территории от арктических пустынь Ледовитого океана до знойных пустынь Закавказья, можно сделать вывод, что изменения эти были весьма значительными. Проявление одновременно происходивших климатических воздействий трансформировалось по-своему в каждой природной зоне и в зависимости от деятельности человека могло усиливаться или, наоборот, оставаться малозаметным. Смещение зональных границ в этот интервал было возможным в пределах 200 - 300 км, а вертикальные пояса в горах сдвигались на 200 - 300 м. И хотя изменения происходили всюду, но традиционно обращалось внимание на изменения в высокогорьях, лесотундре, лесостепи, так как именно здесь встречаются свидетели былых благоприятных или, напротив, тяжелых условий для произрастания деревьев. Эти лесные массивы или отдельные деревья наводили на мысль о значительных переменах в природной обстановке.

Для чего могут быть использованы полученные сведения

Чередуются века, поколения людей сменяются новыми поколениями. Прохладные столетия чередуются с теплыми. Мелкие озера превращаются в болота и луга, а потом снова в озера. И люди являются сюда то с косами, то с сетями, то с кузовками для клюквы. Суходолы и степи могут десятилетиями радовать окрестных жителей то высокими урожаями, то при систематических засухах ввергать в отчаяние. Но люди всегда пытались сочетать свои потребности с возможностями вечно меняющейся природы, и там, где это делалось разумно, гармоничное сосуществование природы и человека на протяжении всего тысячелетия было вполне осуществимо. Если же гармония нарушалась, то страдали и природа, и человек. В этом отношении наша плановая система хозяйствования создает огромные возможности для использования природных ресурсов без нарушения той гармонии, о которой столько лет мечтали лучшие умы человечества. И воссозданная картина изменений природных условий за тысячелетие может в какой-то мере помочь рациональному использованию вечно меняющейся природы.

Болото

Подмечено, что все значительные природные изменения происходили одновременно во всех зонах примерно через каждые 300 - 400 лет. К таким же выводам я пришла в 1975 г. и потом неоднократно выступала с ими на всесоюзных совещаниях, в печати. Но справедливости ради нужно сразу же отметить, что далеко не всеми разделяется такая точка зрения. Сегодня в этом вопросе наметилось три направления, представители которых, будучи специалистами в самых разных областях (географии, геологии, истории, биологии, климатологии), по-разному оценивают характер этих изменений. Представители первого направления считают, что со времени голоценового оптимума все пять тысячелетий крупных естественных колебаний климата не происходило. Фиксируемые отклонения носят местный характер и обусловлены хозяйственной деятельностью человека, вулканизмом, неотектоническими процессами и не имеют четко выраженной продолжительности. Наиболее яркими представителями этого направления можно считать Л. С. Берга, М. И. Будыко, С. В. Кирикова, Л. Г. Динесмана. С некоторой долей условности сюда могут быть отнесены и палеогеографы, занимающиеся голоценом, М. И. Нейштадт, Н. А. Хотинский. Представители второго направления решительно стоят на позициях строго ритмического изменения климата и контролируемых климатом гляциальных и других процессов, имеющих глобальный характер и обусловленных космическими первопричинами.

Ученые третьего направления пытаются сочетать оба подхода и основное внимание уделяют сбору массового фактического материала и его математической обработке. Обработка метеорологических данных за последние 200 лет позволила целому ряду ученых придерживаться мнения о региональном проявлении квазиритмичности, хотя в основе ее лежит единая космическая первопричина. К этой же группе ученых, к которой принадлежит и автор, могут быть отнесены историки - собиратели фактов, наиболее яркими представителями которых может считаться Ле Руа Ладюри. На сборе фактов настаивают представители всех трех направлений. Однако факты по последнему тысячелетию собираются с большим трудом. Если бы эти факты могли быть получены только из записей, то после фундаментальных

работ М. А. Боголепова, И. Е. Буминского, С. В. Кирикова, Г. И. Швеца, проанализировавших большинство летописных свидетельств, все было бы известно и не было бы места для разногласий. Но записи всегда бывают посвящены явлениям выдающимся, поражавшим современников. Поэтому по ним бывает чрезвычайно трудно составить представление о типичных условиях. Восстановленная с помощью фито-индикационных методов динамика природы за тысячелетие дает объективное представление о вековых колебаниях климата и ритмичности их проявления.

Колебания климата за тысячелетие

Анализ динамики растительности свидетельствует в пользу того, что резких, катастрофических смен климатической обстановки в течение нашего тысячелетия не было. И можно вполне согласиться с выводами некоторых ученых, объясняющих изменения в оледенении незначительными колебаниями увлажненности и температур в летний и зимний периоды.

Выделяемые периоды повышенной и пониженной увлажненности не означают того, что внутри этих периодов не было засух, холодных или теплых зим с необычной снежностью и т. п. Можно говорить лишь о преобладающей вековой тенденции к увеличению влажности или ее уменьшению. Можно выделить четыре периода с заметным преобладанием тех или иных климатических условий длительностью около трехсот лет каждый.

Первый этап или период (IX - XII вв.) характеризуется относительно высокими температурами и уменьшением увлажненности по всей Восточной Европе и в горах Кавказа, за исключением юго-восточных хребтов Большого и Малого Кавказа и Центрального Закавказья.

Среднеиюльские температуры в этот период были на 1 -3° выше современных во всех зонах, а суммы эффективных температур выше 10° (судя по произрастанию растительности) устойчиво держались на уровне выше 200 - 500° по сравнению с современными и могли подниматься еще выше в более южных широтах. О колебаниях осадков трудно говорить, так как на растительность влияют не абсолютные величины, а увлажненность, т. е. осадки, трансформируемые в зависимости от температур и испаряемости, поэтому в конкретных условиях они отличаются.

Белое, Баренцево, Черное моря находились в последней трансгрессивной фазе, что влияло на ландшафты прибрежной зоны. Каспийское море традиционно изображалось в форме круга с Абакунским заливом в виде отдельного моря.

Продвижение лесов выше в горы в Хибинах и на Полярном Урале, выход лесов к побережью Кольского полуострова, где лимитирующим фактором является температура, дают возможность предположить, что летние температуры были на 1,5° выше современных и июльская изотерма +10° могла выходить к побережью.

В зоне хвойных и хвойно-широколиственных лесов значительное укрепление позиций широколиственных лесов, особенно дуба в западных секторах района, свидетельствует о более теплых условиях летних периодов, а сокращение площадей дубрав к юго-востоку - о достаточной континентальности, являющейся губительной для дуба на юго-востоке.

В Карпатах, Крыму, на Кавказе леса продвинулись выше современного уровня на 200 - 300 м. Для верховьев Баксанской долины (где высотный градиент 0,6° при подъеме на 100 м) продвижение деревьев на 200 и даже местами на 300 м выше современного уровня дает основание предполагать, что летние температуры могли подниматься соответственно на 1 - 3° выше современных по южным склонам. В степях Причерноморья часто случались засухи, неурожаи. Степные пожары и черные тучи пыли от полчищ кочевников - типичная картина степи той поры, хотя, по летописным данным, уровни рек были достаточно высокими за счет зимних осадков. В Прикаспии при поливах выращивали виноград что возможно при условии, что и летние, и зимние температуры будут выше современных.

Стоит заметить, что этому периоду предшествовали столетия повышенной увлажненности, когда в горах наступали ледники, разливался Каспий, в степи развивалось злаковое высокотравье (IV - VIII вв.), как о том свидетельствуют греческие и римские источники. Два века до начала нашего летосчисления и три века позже него выделялись холодными зимами и сухими летними резонами.

Переход ко второму периоду, начавшемуся в конце XII - начале XIII в., характеризуется повсеместным продвижением в горах ледников и сходом мощных селей. Именно в это время граница лесов в горах снизилась, и только в нашем веке леса начали восстанавливать свои позиции, что дает основание считать снижение летних температур наибольшим за тысячелетие. В это время еловые леса на Русской равнине, по палинологическим данным, сократились, а березовые и сосновые леса расширили площади. Однако широколиственные леса продолжали сохранять свои позиции, что возможно при относительно высоких температурах.