Растерянный рай

Ле Гуин Урсула Кребер

Она устроилась поудобнее на краю арыка, лицом к Луису. Солнце грело ей плечи. Затылок прикрывала шляпа, неумело сплетенная Луизитой из соломы.

— Скомпрометированные обороты, — заметил Луис.

— Подозрительная идеология, — согласилась Синь.

Слова

вдруг показались ей очень вкусными, такие длинные — «скомпрометированный!», «идеологически!» — потому что здесь все слова были маленькие, короткие, тяжелые: еда, крыша, топор, дать, делать, спасти, жить. Вышедшие из употребления длинные, воздушные слова пролетели, притягивая внутренний взор, точно порхающая на ветру марипоза.

— Ну, — пробормотал Луис, — не знаю…

Он задумался. Синь наблюдала.

— Когда я сломал колено, и мне пришлось отлеживаться, — выговорил он, — я решил, что без восторга нет смысла жить.

— Благодати? — помолчав, переспросила Синь сухо.

— Нет. Благодать — это форма виртуальной нереальности. Я сказал — восторга. На борту я не знал его. Испытывал только здесь. Иногда. Мгновения безоговорочного бытия. Восторг.

Синь вздохнула.

— Заслуженного.

— О да.

Они еще немного посидели молча. Южный ветер подул, и стих, и задул снова, принося запах мокрой земли и цветущей фасоли.

— Когда я стану бабкой, мне говорят,

Я пройду под небесами

Мира иного, — прошептал Луис.

— Ох, — выдавила Синь, и запнулась в полувздохе-полувсхлипе.

Луис взял ее за руку.

— Алехо пошел с мальчишками на рыбалку, вверх по ручью, — пробормотала она.

Он кивнул.

— Я слишком много тревожусь, — проговорила она. — Тревога убивает восторг.

Луис снова кивнул.

— Но я о другом думал… — проговорил он, помедлив, — когда я молился, или что это было, я думал… думал о земле. — Он набрал в ладони крошковатого равнинного чернозема, и отпустил, глядя, как тот просыпается из рук. — Думал, что если бы я только мог, я бы встал и танцевал по ней… Потанцуй за меня, Синь! — попросил он вдруг.

Та посидела еще минуту, потом встала — тяжело было подниматься с низкого бережка, старушечьи колени подгибались — и замерла.

— Так глупо себя чувствую, — пожаловалась она.

А потом подняла руки, и развела, точно крылья. Посмотрела вниз, на свои ноги, и сбросила сандалии, оставшись босиком. Шаг вправо-влево-вперед-назад. Синь подступила к Луису, протянула ему руки и, взявшись, подняла старика на ноги. Луис рассмеялся; Синь чуть улыбнулась, покачиваясь из стороны в сторону. Ноги ее отрывались от земли и опускались вновь, а Луис стоял недвижно, держа ее за руки. Так они и танцевали.