Ратибор. Забытые боги
Шрифт:
Но Деа было на это плевать. Супруги начали спорить, и в какой-то момент сенатор махнул Илье рукой – уйди, мол, не слушай разборки.
Илья вышел и прошёл к себе – уже месяц он спал в маленькой, но отдельной комнате. Прилёг отдохнуть, да так и уснул, видимо, сказалось волнение. А ведь зря волновался, римские нравы были свободными, супруги имели любовников и любовниц, причём в открытую. И то сказать, язычники.
Поздно ночью он проснулся от прикосновения женских рук.
– Это я, Деа. Мой властитель спит. Мне не удалось тебя отстоять, ты
– Мне жалко, – соврал Илья.
– Правда? Я так и знала. Тогда не будем терять времени…
Ушла Деа от него под утро, оставив на прощание перед разлукой золотой браслет с изумрудами. Когда Илья при свете дня разглядел его, то ахнул: да он же стоит огромных денег! Что по сравнению с ним его жалкое жалованье?
На третий день к нему в комнату вошёл Лео:
– Собирайся, парень, сенатор ждать тебя не будет. Можешь с вещами идти на пристань.
– Да какие у меня вещи?
Из всех вещей – запасная туника и набедренная повязка. Все подаренные Деа украшения были на нём – остерегался Илья оставлять их в комнате. Зачем соблазнять слуг? Могут украсть, такие случаи в доме иногда происходили.
Свернув всё в узелок, он зашёл попрощаться к Фидию – тот занимался колесницей. Обнялись.
Илья забежал к учителю Гектору – попрощался и с ним. Надо и к госпоже зайти, всё-таки общались куда как тесно, и подарками она его одаривала. По большому счёту – хорошая баба, да с мужем ей не повезло.
Но тут он воздержался, не пошёл. Явится в дом, а там Сервилий.
Илья побрёл к порту. На причале уже сидел на бочке Юлий и болтал ногами. После того боя они не виделись, и Илья опасался, что Юлий затаил на него злобу.
Увидев Илью, Юлий спрыгнул с бочки, подошёл:
– Аве, Илия.
– Аве, Юлий. Ты не обиделся на меня?
– Ты оказался сильнее, чем я ожидал, – на что обижаться?
– Отлично, тогда мы уживёмся в доме сенатора.
– Пошли к кораблю.
Корабль оказался биремой, судном с двумя рядами вёсел. Впереди таран, как у военного судна. Такие суда Рим использовал как посыльные или патрульные. Воевали чаще на триремах, вмещавших большое число воинов и пару баллист с запасом горшков с греческим огнём.
Капитан безразлично осмотрел и Илию, и Юлия. Он стоял у трапа, где остановились и они.
Вскоре раздался стук окованных колёс по булыжной мостовой, и показалась колесница, за которой бежали слуги. Свита была положена сенатору, а вот слугам колесницы не по чину.
Сервилий важно сошёл с колесницы и кивнул капитану, который расплылся в улыбке. Похоже, сенатор в Риме на самом деле важная персона.
Первым на борт по трапу взошёл Сервилий, за ним – капитан. Сенатор поместился в единственной каюте на корме. Его слуги, в том числе и Илья, – под палубой, на носу судна.
Как только все разместились, бирема тут же отошла от берега и развернулась носом на север. Под мерные удары барабана гребцы стали грести.
Илье было интересно. Ход бирема по спокойному морю развила приличный, около семи-восьми узлов.
Мерный плеск вёсел, шипение воды, разрезаемой тараном, небольшое покачивание судна, запах моря – такие знакомые ощущения!
Прислуга сенатора расположилась в узком помещении под палубой, на носу судна – оно предназначалось для десанта в случае боевых действий. Рим почти постоянно с кем-то воевал – с пиратами Средиземноморья, Карфагеном, с варварами на всех границах.
Плыли в виду берега на удалении нескольких миль. Плавание выдалось спокойным: погода стояла безветренная, шторма не было.
Достигнув устья Тибра – реки, на которой стоял Рим, бирема зашла в него. Вверх против течения ей не пришлось подниматься долго, столица империи была недалеко от Тирренского моря. По грязной реке сновали лодки и небольшие суда.
Бирема ошвартовалась у пристани. Но сенатор восседал на корме, не думая спускаться на берег. Зато двое слуг сразу сбежали по трапу и исчезли в переулке.
Вскоре подъехала двуколка, запряжённая мулом. Вот тогда сенатор не спеша сошёл с корабля и, поддерживаемый с двух сторон под локти слугами, уселся на мягкое сиденье. Повозка тронулась, слуги шли за ней пешком.
Илья с интересом разглядывал Вечный город, но он ему не показался. Первые этажи зданий глухие, без окон, дома стоят тесно, вплотную друг к другу. Но, что занятно, на дверях висят деревянные колотушки – прообраз современных электрических звонков. Народа на улицах много, но по большей части это простой люд. Попадались и стоящие женщины с набелёнными лицами.
– Ты чего глазеешь? – толкнул его локтем Юлий. – Неужели проституток не видел? Всего два асса.
Да, Илья в очередной раз убедился в том, что нравы в Риме были свободными.
Но чем дальше процессия отходила от реки, тем более широкими были улицы и тем больше и роскошнее дома. Но богатство в них только угадывалось. Сам дом располагался внутри, по периметру был застроен строениями для прислуги и хозяйственными постройками, образовывавшими уютный и закрытый внутренний дворик. Единственно – у входа были портики с колоннами, а внизу на мраморе выложено мозаикой слово «сальве» – добро пожаловать.
Повозка сенатора въехала в ворота такого дома, вошли слуги, и привратник запер ворота.
Юлий на правах старожила показал Илье его топчан в комнате:
– Будем жить вместе.
Илья оказался единственным новичком, прибывшим с сенатором в Рим.
Побросав вещи, они отправились обедать. На корабле прислугу кормили однообразно – похлёбкой из бобов и отварной рыбой с сухарями. Впрочем, военное судно – не передвижная харчевня.
Их накормили ячменной кашей с мясом и горячими лепёшками, потом подали два вида сыра к красному вину, а под конец и вовсе деликатес – оливки в винном соусе. Расщедрился сенатор по случаю благополучного прибытия!