Ратник 2
Шрифт:
– Так вроде и все, – хмыкнул Татень. Подумав, добавил: – Еще скажу, что погоня за нами была. Врабий за нами целый десяток послал. От той погони мы ушли, а тех, кто за нами гнался, малость угомонили. Ярик, на сколько душ, не считал?
Ярослав еще на поляне посчитал, скольких врагов «угомонила» красавица ведьма.
– Семерых, – ответил парень.
– И что, вы втроем с десятерыми справились? – удивился воевода. – И семерых воинов уложили?
– Выходит, что так, – хмыкнул Татень. – Повезло нам, да еще лес помог.
Старый ратник не стал рассказывать о своем собственном подвиге, о котором услышал от младшего товарища. Скромный. А может, пока ехали, пораскинул мозгами, да и понял, что драться дубиной против десятерых воинов – это глупо и слишком неправдоподобно. Так что, лучше смолчать, а подробности расспрашивать никто не станет.
Пожав плечами, старый ратник сказал:
– Нового мы с Яриком ничего не вызнали, можно было предположить, что Врабий именно так и пойдет, да и про пожар – тоже не велика хитрость.
Ярославу стало немного не по себе. Это что же такое получается? Они вместе с ратником и оборотнем ездили в разведку, потом удирали, только ради того, чтобы подтвердить уже имеющиеся предположения? А что, без разведки-то было не обойтись?
А Клест, словно отвечая на его невысказанный упрек, кивнул:
– Что ж, молодцы. На поварню сходите, закусите, да и спать ступайте. Вижу, умаялись. Отдыхайте, а как в поход выступать станем, я вас прикажу разбудить.
Ярослав уже повернулся, чтобы пойти на поварню, но неожиданно Татень спросил:
– Воевода, ты уж прости меня старика, но полюбопытствовать хочу – сколько ты человек с собой собираешься брать?
В мире, что покинул Ярослав, вряд ли бы простой воин спросил военачальника – сколько ты с собой людей берешь? Но тут мир иной, да и войска такие, что в его реальности только на взвод потянут. Поэтому, Клест ответил:
– Так всю дружину и собираюсь взять. Оставлю здесь человек пять, включая новичков. Мы Врабия прямо на дороге и встретим, пока он раздумывает, да перестраивается – мы его и возьмем.
Ярослав мысленно похвалил воеводу. Правильно. Идеальный вариант встретить вражеское войско на марше, пока оно не готово к бою. Кажется, римская пехота, считавшаяся в свое время лучшей в мире, терпела поражения именно тогда, когда она была на марше, не успевая развернуться в боевые позиции. Правда, Ярослав не мог вспомнить – кто громил римлян? Не то Ганнибал, не то Спартак. А может, и тот и другой? Но старый воин был с этим не согласен.
– Зачем всех тащить, если у Врабия меньше войск? – заявил Татень. – У него же две дюжины осталось, не больше. А мы всю дружину приведем, так в чем доблесть?
– А я не доблесть хочу проявить, а жизнь своих ратников сохранить, – спокойно отозвался Клест. – Если у меня будет хоть небольшой, но перевес, больше вероятности лёгкой победы. А чем быстрее войну закончим, тем лучше.
Фух! Ярослав мысленно выдохнул. Он опасался, что воевода, слегка помешанный на честности, вдруг согласиться со стариком. Но нет же, хватило ума решить все правильно. Какая к лешему честность с бесчестными людьми?
Старый ратник открыл рот, чтобы возразить, но теперь и Ярослав позволил себе вмешаться.
– Татень, а сам-то Врабий с нами по-честному поступает? – спросил парень. Увидев, что старый ратник призадумался, пошел в атаку: – Его на божий суд вызвали, а он нас живьем решил сжечь? Мы в разведку втроем пошли, и что? Он за нами в погоню троих послал? Нет же, целый десяток. Врабий ни о какой честности не думает, а только власти жаждет.
Но от Татеня разумные слова отлетали, словно от стенки горох.
– Если мы подлостью с врагом уравняемся, так зачем такая победа? – упрямо заявил старый воин. – Уж лучше умереть, чем сподличать.
Ярослав едва не завыл. Подумал – и чего ведьма разбудила старика? Пусть бы спал себе на поляне, да глупости не говорил, и воеводу не смущал.
Но Клеста было сложно смутить.
– Ладно, старый, убедил ты меня, – кивнул Клест. – Ты воин бывалый, я тебя очень уважаю. Не обессудь – всю дружину с собой возьму. Но коли до боя дойдет, то посмотрим – сколько людей понадобится. Если что, то ты в бой вступать не станешь, чтобы честь сохранить. Посидишь где-нибудь в кустиках, посмотришь со стороны. Добро?
– Да что ты такое мелешь-то, воевода? – возмутился Татень. – С чего это я в кустах сидеть стану, если бой будет?
– А не хочешь в кустах сидеть, тогда помалкивай, да мою волю выполняй, – хмыкнул воевода.
Он еще раз внимательно осмотрел свой панцирь. Вроде бы, остался доволен. Посмотрев на ратников, сказал:
– Так что, ступайте-ка на поварню, пока там не все съели. А то скоро в поход идти, а по дороге есть некогда.
Глава 15. Долги и намерения
Клест решил выступать утром. Пусть и дружинники, и кони пока отдохнут, да и какой толк выступать в поход вечером, если через час-другой придется становиться на ночлег? Нет уж, пусть все выспятся, как следует, потому что неизвестно, когда в следующий раз удастся толком поспать.
К вящей радости десятника Рубца, его десяток тоже отправится в путь, а вот Алатырю придется брать на себя начальствование и над остающимися – увечными ветеранами и новичками, за исключением Ярослава. Как-то уже само-собой получилось, что Сколов перешел в иную страту – не новичков, а тех ратников, что бились рядом с самим воеводой. Специального названия для таких воинов еще не придумали, но Ярослав вспомнил, что этих дружинников много позже станут именовать боярами. Но это не те бояре, что станут заседать в Боярской Думе, иметь свои собственные вотчины, полученные от князя и приводить к своему господину свои дружины. Нет, пока это лишь старший дружинник, которого можно отправить в самую гущу боя, а еще, коли понадобится. И пока такой ратник не может рассчитывать даже на какие-то простые бонусы – хорошие доспехи или особая пища. Нет, все то же самое, как и у всех.