Раунд 1. Любовный нокаут
Шрифт:
Он все еще прерывисто дышал, когда я закончила, только теперь и я почувствовала себя выжатой как лимон.
Тут раздался свисток Тренера.
– Ну на сегодня хватит. Марш в душ. А потом на ужин. Похоже, ты целого быка готов слопать сейчас. Завтра в шесть вечера ты должен быть в полной боевой готовности.
Ремингтон поднялся с пола, где мы работали над его спиной, и я вместе с ним. Его голубые глаза сверкали, и он сжимал мои пальцы чуть дольше, чем я ожидала.
– Тебе еще не надоело со мной возиться?
Я вспомнила наш разговор в самолете и усмехнулась.
– Пока нет. Но не беспокойся, все еще впереди. Если ты продолжишь так надрываться во время тренировок, то мы достигнем этого раньше,
Он рассмеялся, небрежно накинул полотенце на плечи и направился в душ. Спустя пару часов он, скорее всего, уже спал мертвецким сном после такой изнурительной нагрузки. Я же, напротив, ворочалась в кровати, не в силах заснуть. Я уже три раза ущипнула себя за трицепс, снова убедившись, что не поправилась, но все равно в недоумении гадала, что означало его глубокомысленное «м-м-м»…
Я снова вспомнила наш разговор в самолете, ощущение его пальцев на моей руке и взгляд его голубых глаз, когда я направлялась к нему после тренировки, чтобы заняться его телом. Я думала о том, как он подшучивал надо мной все последние три дня, что его явно забавляло, и отказывалась понимать, почему от этих мыслей все внутри у меня сжимается и волны то жара, то озноба прокатываются по телу.
У меня полетят надпочечники, если будут с такой силой вырабатывать адреналин.
Я попыталась думать о чем-нибудь другом, но не могла лежать спокойно, все время ерзала, испытывая острейшее желание выйти на улицу и пробежаться. Пробежаться так быстро, чтобы сердце выскакивало из груди, чтобы чувствовать эйфорию от выброса эндорфинов, а не те непонятные, раздражающие эмоции или нестерпимое желание, возникающие у меня всякий раз, когда я вижу Ремингтона Тейта. Хотя я и не призналась в этом Мелани, но я была твердо уверена в том, что он действительно испытывал ко мне желание в ночь нашего знакомства в Сиэтле. И я ломала голову, пытаясь понять, что же все-таки произошло и почему он просто нанял меня на работу.
Однако за возможность работать мне теперь придется расплачиваться сексуальной пыткой. Ну и ладно, как-нибудь переживу. Просто получше выстрою свою защиту от его чар завтра. Преисполнившись решимости, я схватила плеер с прикроватной тумбочки, включила музыку, готовая слушать что угодно, кроме песен, которые он ставил для меня в самолете.
Глава 4
Пробежка
– Реми! Реми, выходи на бой! РЕМИНГТООООН!
Женщины, сидевшие позади меня, кричали во всю глотку.
Так что можете себе представить, насколько невообразимо трудно не думать о мужчине, когда все вокруг меня выкрикивали его имя, и особенно когда меня саму переполнял адреналин от предвкушения боя, который вот-вот начнется.
Меня вновь посетило восхитительное и такое знакомое чувство, что кипело во мне, когда я сидела среди зрителей в бойцовском клубе Атланты, ожидая выхода Ремингтона на ринг. Я ощущала себя так, словно сама участвую в соревнованиях и мое тело полностью готово к ним. Моя кровь кипела и стремительно неслась по жилам, надпочечники накачивали меня нужными гормонами, а разум был ясным, как только что промытый хрусталь. Я сидела неподвижно, но это всего лишь видимое спокойствие – спокойствие подготовки. Когда внешне все тихо, а внутри бушует пламя. Те несколько мгновений, когда ты внутренне сосредотачиваешься, собираешься, чтобы в нужный, точно рассчитанный момент вся твоя сконцентрированная внутри энергия вырвалась наружу в идеально спланированном взрыве.
Даже сейчас мое тело все еще помнило идеальное положение на низком старте, когда ноги упираются в стартовые колодки, руки лежат на черте, когда все чувства, кажется, сосредотачиваются на ожидании единственного звука – выстрела. И тогда всё – я имею в виду именно всё – отзывается на этот звук, ты за
Теперь, похоже, единственное, чего я могу дождаться, – это объявление его имени. Когда я наконец услышала: «Ремингтон Тейт РИИИИИП!», меня изнутри захлестнула волна, готовая нести меня вперед, но… бежать мне было некуда, внутренняя энергия не высвобождалась, и только сильнейшая боль пронизывала все мое тело. Боль, питающаяся все теми же гормонами, которые продолжали вырабатываться, и никакой человек не в силах остановить такой процесс.
Я вскочила с места, как и все присутствующие в зале, но это все, что я могла сделать, наблюдая за тем, как Ремингтон в своей умопомрачительной манере выходит на ринг. Толпа начала безумствовать, приветствуя его, и у меня мгновенно закружилась голова. Вот он нарочито медленно, с вызовом развернулся – живое олицетворение самых смелых фантазий женщины: взъерошенные черные волосы, загорелая грудь, улыбка с ямочками на щеках – просто убийственная улыбка – и это все Ремингтон Тейт. Он – само совершенство, и я почувствовала, как новая порция гормонов впрыскивается в мою кровь, когда он красовался перед толпой, так откровенно выставленный на всеобщее обозрение в своих низких боксерских шортах и настолько ошеломляюще сексуальный, что сразу стал центром моей вселенной.
Да, именно так – центром моей вселенной.
С тех пор как я перестала участвовать в соревнованиях, я немного обросла жирком и теперь могу похвастаться здоровыми восемнадцатью процентами. Я стала более фигуристой, чем когда-либо, с небольшими дополнительными округлостями сзади и спереди. Но я никогда так остро не ощущала свое тело, все его внутренние и внешние резервы, как в те минуты, когда общалась с этим мужчиной. Я даже не знала, сумею ли когда-нибудь привыкнуть к этому, не знала, что могу сделать, чтобы не реагировать на него так остро и сильно. Смогу ли когда-нибудь позволить себе принять тот факт – да, приходится признать это, – что он лишает меня контроля над моим собственным телом.
– А теперь знаменитый и прославленный Оуэн Уилкс, Ирландский Кузнечик!
Пока его дерзкий рыжеволосый противник занимал свое место на ринге, Ремингтон пристальным взглядом обвел толпу, пока не заметил меня. Наши глаза встретились, у меня мгновенно перехватило дыхание, и губы расползлись в дурацкой улыбке. На его щеках появились ямочки, и лицо осветилось потрясающей улыбкой, такой же идеальной, как и его тело. Она пронзила меня, заставляя вибрировать каждый кончик моих нервов.
Я продолжала улыбаться как ненормальная, когда раздался гонг, и я вопреки своему желанию задержала дыхание, когда начался бой. Забавная парочка. Ремингтон выглядел как скучающий ротвейлер, а его противник, оправдывая свое прозвище, резво прыгал по всему рингу вокруг него, подобно маленькому задиристому кенгуренку.
Ремингтон быстро нокаутировал его, затем еще одного и еще… продолжая выигрывать один бой за другим, он выбил всех своих противников. Из того, что рассказал мне Пит, я поняла, что последние восемь финалистов из каждого города будут соревноваться в следующем из назначенных городов и все это сведется к большому бою в конце тура в Нью-Йорке, где два победителя будут участвовать в длинном 16-раундовом бою вместо нескольких 3-раундовых.
Между тем на ринг вышел человек, больше похожий на борца-тяжеловеса, чем на боксера. У него дряблый, объемистый брюшной пресс, и он примерно вдвое шире Ремингтона. Какое-то неистовое, животное чувство опасности сжало мне сердце, я вскочила на ноги с безмолвным криком «Н-е-ет!» И в этот момент боец, которого называли Мясником, нанес страшный удар в грудную клетку Реми. Удар был настолько силен, что я услышала, как из груди Реми вырывается дыхание.