Равиен, дорога обратно
Шрифт:
Я раньше не замечал, чтобы у эмоций был такой сильный и неприятный аромат. Страх — пахнет, да. А остальное — нет. Боль не пахла. Зло не пахло. Значит, это…
Я потряс головой, но по-прежнему чуял, что через стенку кому-то очень плохо. Очень. Оборотню. Коту-оборотню. Р-р-р-р!
Глава 6
Татьяна:
Нет, не получается у меня сделать вид, что я оглохла, ослепла и нюх потеряла. Блин! Чувствую я этого котёнка, чувствую! Это дико нервирует и злит. Даже не злит,
Я могу убить мага, который сейчас его мучает. Могу снять привязку. Но это означает, что придётся засветиться, как рождественская звезда. А мне надо тихо умыкнуть магёнка и исчезнуть, не вызывая подозрений и погонь. Мир спасать вообще непросто, поэтому дополнительные бонусы в виде гоняющихся за нами магов без надобности.
Блин! Не получается у мне сейчас успокоиться!
Утешать себя, что, спасая мир (звучит удивительно по-дурацки!), я освобождаю и этого кота, удавалось всё хуже.
А тут ещё лис уши навострил и нервно водит носом возле той стены, за которой плачет котёнок. Когда он успел в зверя перетечь? Хотя… неважно…
Всё отвратительно. Нет, всё ещё хуже… Но я стараюсь, дышу носом, как учили, и считаю про себя… дохлых магов.
Не поняла, чернобурка что, тоже чует? Бета не должен… хотя у нас же уже пошла привязка, раз я приняла его в стаю. Миарми говорила, что сильная бета может улавливать некоторые вещи через альфу. «Это одна из основных функций хорошей, правильной альфы — умножать возможности своей стаи, открывать в них новые способности», — сами собой всплыли в памяти её слова. Вот лучше бы этот «мачо» обнаружил в себе умение не лезть, куда не просят!
Аш-ш-ш! Я уже психую и злюсь до умопомрачения. Правильное дыхание совсем не помогает. Мурашки табуном по спине от особенно горестного стона там, в соседней комнате. Ну, зараза же! Была б сейчас в звериной ипостаси, посшибала бы хвостом стулья.
Главное, что я со своим инстинктом согласна на все сто! А помочь… не могу… АР-Ш-Ш-Ш-Ш!!!
Надо абстрагироваться. Нужно на что-то отвлечься… Я огляделась. Да-а-а, перевести внимание тут и не на что: всё то же помещение, всё тот же напряжённо прислушивающийся оборотень. Владелец этой конуры так и лежит в отключке.
А я уже больше не могу спокойно сидеть…
Дважды споткнувшись об лиса в своих метаниях от стены к столу, потом к кровати, к двери, рыкнула:
— Убери ходули с прохода!
Зря я на него окрысилась, конечно… а с другой стороны, чего он растопырился, занял всё свободное пространство и щёлкает зубами на стену?! Сама знаю, что там практически совсем капец…
Добило меня то, что лис даже не огрызнулся: прижав уши к голове, уткнулся носом в перегородку и жалобно заскулил. Блин! Блин-блин-блин! Всё, терпение лопнуло!
— Сторожи магёныша! — а сама метнулась ко входу
Интересующая нас дверь как раз распахнулась, и оттуда вывалилась девчонка. Прилично под градусом, а на лице настолько паскудное выражение… что даже при том, что хорошенькая и мордашка кукольная, смотреть противно. Аш-ш-ш…
— Сиди тихо, тварь! Утром продолжим… будешь у меня шёлковый! — и, пошатываясь, двинулась к лестнице. Дверью о косяк эта кукла шваркнула с такой силой, что та не захлопнулась, а лишь грохнула на весь коридор. Магичка скрылась за поворотом, а я, как заворожённая, уставилась в появившуюся щель.
Тай:
Мне никогда раньше не было так плохо. Теперь же я был готов отгрызть собственный хвост. Вроде бы, не моя боль, а мне хоть когтями загородку царапай. Тоска, как в полнолунье. Выть хочется. Рычать, кусать, рвать на куски, раздирать на части… Вскрыть грудь, чтобы не было так паршиво. Словно сейчас умру. Душно, тошно. Сдохнуть… Да, выползти наружу и там околеть. Но не тут. Не среди каменных стен. Чувство, что меня обманули. Предали. Внутренности выворачивает наизнанку от обиды. Мечты не исполнились. Разочарование и боль. Внутри и снаружи. Нет, не так. Тела и души. Откуда у меня муки души? Никогда не сталкивался с этим раньше.
Ша! Я понял. Это не мои переживания. Уф-ф-ф! Чуть не слился с чужими ощущениями. Такого точно прежде не было. Заболел я, что ли?
— Сторожи мальчишку!
Ща! А сама, значит, туда, откуда накатывает эта странная боль?
Я прокрался следом за самкой и, высунув морду, огляделся. Магичка. Мелкая совсем, как и тот щенок, которого я не стал охранять. А за дверью, которую она закрыла, — источник страданий. Кот. Оборотень, готовый умереть из-за растерзанной души. Жутковатые какие-то чудеса тут творятся.
Прижав уши и распластавшись по полу, я приготовился прыгнуть и шмыгнуть. Прыгнуть на тропу и шмыгнуть туда, где мучился кот.
Татьяна:
Я вздрогнула всем телом, когда руки вдруг коснулось что-то тёплое и пушистое, и чуть не перетекла в пантеру. Спонтанно! Ужас! Это ж надо было так потеряться в нервах, чтобы едва не перекинуться, как вчерашний котёнок, — непроизвольно, на эмоциях! Позорище, а ещё большее позорище, что я вообще не заметила, как лис просочился следом за мной и высунул ушастую башку в коридор.
— Не мешай! — шёпотом рявкнула я и обеими руками запихнула мохнатую морду обратно в комнату. — Нечего толпой бегать!
И пока чернобурка не опомнился, захлопнула нашу дверь. Сделав два шага, оказалась возле соседних «апартаментов» и осторожно заглянула в оставленную хозяйкой щель.
Точно такая же кровать, стол у окна, разбросанные вещи, только женские… и миазмы боли, сбивающие с ног!
Я протиснулась в помещение и, крадучись, двинулась вглубь, к постели. Скомканное бельё в красных потёках, а всё вокруг пропитано страданием и отчаяньем, даже воздух. Внутри медленно, но верно зрело тихое бешенство. Убью гадину! Поймаю и убью!