Равиен, дорога обратно
Шрифт:
— У меня две новости. Хорошая и плохая.
— Начни с плохой, — предложил я.
— Вайка говорит, что ход, который указан на нашей карте, опасен. Там случаются обвалы, а еще оттуда часто пахнет магом и смертью.
Тай презрительно фыркнул, потом задумался:
— Она же у тебя не трусливая, тем более живет тут уже давно. Наверное, знает, что говорит.
— Ну и какая хорошая? — спросил я, поглядывая то на одного, то на другого. Обвалы — очень плохо, но после той поляны страшнее звучало предупреждение про запах мага и смерть.
— Вайка показала
Тай небрежно пожал плечами и согласно кивнул, а я напрягся, вспоминая знакомое слово… «геладомард». Матервестер!
— Эй! У них там матриархат, и они всех мужиков того… — в памяти вдруг резко, почти дословно, возник текст из учебника.
— Ты что-то путаешь, — с сомнением пожала плечами Таня. — Вайка сказала, что там главные самцы, они встретят нас не очень ласково и постараются напугать, но испуг показывать не надо, а надо показать им это, — она ткнула пальцем в шкурку. — И они отведут нас к шаманке, а та, в свою очередь, покажет дорогу за перевал.
— Ну еще не родилась та обезьяна, которой бы я испугался, — хмыкнул Тай и, встав, подал Тане руку. — Пошли тогда к шаманке.
Татьяна:
Это называется — «Они немного попугайт»?! Вернусь в пещеру и убью всех мышей и драконов! Да я чуть не… оконфузилась, когда нам на головы с какой-то офигенно высокой скалы с диким ревом посыпались… Э… Я так испугалась, что кроме черно-серых грив ничего не увидела.
А, еще клыки. То есть КЛЫКИ! И еще раз: КЛЫКИ!
Ей-кошка, таким клыкам любая тигра позавидует, даже саблезубая. Она не умеет выворачивать верхнюю губу почти наизнанку так, что эти кривые желтые сабли в темно-розовых деснах сверкают на солнце. А их хозяева продолжают оглушительно орать и прыгать вокруг.
А как хорошо все начиналось! Мы выбрались из чертова подземелья на свежий воздух и так ошалели от счастья, что полчаса прыгали и валялись на травке, как маленькие дети в детсадовском дворике.
Даже Ромка забыл о своих печалях и бесился вместе с нами.
Потом мы доели последнюю жареную змею — я была категорически против выкинутых припасов. Мы охотились, потом я жарила, и вообще, нечего пещерную фауну зазря переводить. Мышка вон мне призналась, что это, оказывается, деликатес, и обычным мышам достается далеко не каждый день, а она на меня два гнезда извела.
А потом мы собрались и пошли. Между двумя высокими утесами, один из которых лысый, а другой порос густым кустарником так, что красноватого камня почти не видно. Вайка сказала, что они называются «Зеиру Альку» — два облика. Человек и зверь.
Она еще что-то патетически декламировала про то, что под шерстью зверя тот же камень, что и у человека, но с ее акцентом это звучало так забавно, что я начала ржать, и мышка обиделась. Впрочем, ненадолго.
Вот с этих, блин, альков нам на голову клыкострашие и спрыгнуло! А, главное, неожиданно, потому что не пахло совсем.
Тай попытался оттереть меня плечом и закрыть собой, но наткнулся на мой взгляд и с усмешкой уступил. Теперь мы все трое стояли спинами друг к другу и настороженно разглядывали нападавших. На удивление, прекратив орать, те не кинулись на нас с ходу, а окружили и тоже пристально таращились. Изучали. Мы их, они нас.
Это действительно оказались обезьяны, офигеть, хвостом не махнуть! Но какие! Покрупней гориллы, морда вытянутая, как у павиана-гиганта, только черная, а не раскрашенная под маску шамана. И гривы! На зависть львам, ей-кошка!
И они стояли, не выпуская из рук короткие копья с внушительными черными лезвиями. Вот нафига копья тому, у кого зубы длиннее?
— Чужаки! Что вам надо в долине Гелладе?
Тай:
— Мы идем к вашей шаманке. У нас к ней письмо от одной из летучих мышей, — знатная была бы драка. Но один я бы ее проиграл, точно. Таких обезьян можно и испугаться. Нет, десяток я бы завалил. Ладно, вместе с Ромкой завалили бы. Да, вместе мы завалили бы обезьян пятнадцать. Но их тут больше двадцати, точно.
— Покажи! — один из воинов протянул лапу.
Таня достала из сумки рулон из змеиной кожи. Протянула обезьяну. Тот осторожно забрал письмо, причем вроде как даже поклонился. Ну, голову склонил точно. Потом стал читать. Судя по его лицу, все шло нормально. Я уже приготовился выдохнуть и тут он выдал:
— Самка и лис пойдут с нами. Маг умрет. Маги — зло, им нет пути в долину Гелладе.
— Сам ты — зло, — рыкнул я, перетекая в лонгвеста.
— Это мой маг! — эхом рыкнула Таня и перетекла в энтакату. Мы встали так, чтобы Ромка был между нами.
— Первый, кто тронет мага — умрет, — уточнил я, хотя это и так было ясно.
— Этот маг захватил ваш разум. Когда мы убьем его, вы станете свободны.
Я просто оскалился в ответ. Да, мои клыки не такие впечатляющие. Но тоже острые.
Таня молчать не стала:
— Сам ты… захватыватель! Это МОЙ маг, это Я его привязала!
Один обезьян все же рискнул ткнуть копьем в Ромку. Но я даже не успел зубами клацнуть. Древко перехватил крупный самец. Его черно-серая грива пестрела седыми прядями.
— Отведем их к Лели. Она разберется. Пещерный дракон не направил бы к нам врага. — Обезьян обернулся к нам. — Идите за нами, чужаки.
Татьяна:
Травка… солнышко… тепло… благодать. Вроде бы.
Все так и есть, вот только…
Шаманка оказалась совсем не страшная, и ни капли не шаманистая, как я себе представляла. И она не была обезьяной. Обычная, средних лет женщина в опрятной холщовой рубахе и темной юбке, с косами, заплетенными короной вокруг головы. Наши провожатые, то есть конвой, кланялись ей очень почтительно и объяснялись коротко и внятно. И про нас, и про шкурку змеи от пещерной драконицы, и про мага, которого надо убить, но…