Равника
Шрифт:
Он крутил головой по сторонам, высматривая признаки засады — и понял, что снова потерял Крыску из виду. Он смутно догадывался, что она по-прежнему должна идти где-то рядом с ними, но теперь ему было трудно вспомнить даже то, как она выглядит и на что похож её голос.
И всё-таки есть вещи похуже, чем иметь союзника, которого никто больше не видит и не слышит.
Раль сделал глубокий вдох, проверил Аккумулятор, который после Маяка был заряжен под завязку, и, обогнав Кайю, первым вошёл в просторный круглый амфитеатр
Одна из незапамятных Враски, колдунья-лич, ждала их, чтобы засвидетельствовать своё почтение: — Приветствую, Гильдмейстер Зарек. Приветствую, Гильдмейстер Кайя. Рой Гольгари рад вашему визиту в Свогтос, — eё голос был похож на шелест опавших листьев по надгробию.
Раль уже не единожды встречался с этой лич.
Но хоть убейте, я не могу вспомнить её имени!
Где-то на краю его сознания тихий голосок прошептал: «Сторрев».
Раль натянуто улыбнулся и подумал: Ну спасибо, Крыска.
— Пустяки.
— Мы благодарны вам за столь радушный приём, Сторрев, — произнёс Раль с налётом торжественности. Ему показалось, что незапамятная выглядит слегка удивлённой и, возможно, даже слегка польщённой тем, что он знает её по имени, и снова подумал — уже с большей искренностью — Спасибо, Крыска.
Ему послышался тихий смешок.
— Наступили тяжёлые времена, — сказала Кайя, — и мы пришли повидаться с Мазиреком. Мазирек, предводитель краулов, был правой рукой Враски — и наиболее вероятным кандидатом на то, чтобы сменить её на посту гильдмейстера Гольгари.
Сторрев вздохнула, кивнула и сказала: — Прошу за мной.
Они пересекли амфитеатр и проследовали за лич в Свогтос, подземную цитадель Гольгари. Некогда величественный оржовский собор, воздушный и блистательный, столетия назад он провалился сюда сквозь промоину. Оржовы покинули его, и вскоре гольгари присвоили его развалины.
Сторрев привела их в просторные покои, прозванные Музеем Скульптуры. В центре их пересекала приподнятая каменная дорожка, по обе стороны от которой выстроились статуи. Вот только это были не настоящие статуи. Это были жертвы — жертвы Враски. Подобно Исперии, каждая из них навечно застыла в камне. Но, в отличие от Исперии, на лице которой в последний миг отразилось лишь лёгкое удивление, каждый из этих трофеев был пойман в момент предсмертного ужаса, с руками, слишком поздно вскинутыми к лицу в тщетной попытке заслониться от смертоносного мистического взгляда горгоны.
Несколько представителей гильдии собралось на дальнем конце дорожки вокруг массивного каменного трона Враски. То, что ни один из них так и не решился сесть на трон, о многом говорило. Хотя, честно признаться, такое кресло Раль и сам не спешил бы занять. Оно полностью состояло из мёртвых врагов Враски, переплетённых друг с другом, поставленных в нужные позы и навечно обращённых в камень, чтобы Враска могла напоследок унизить их, сделав опорой для своего седалища.
Когда они приблизились, Раль заметил, что среди собравшихся гольгари не было Мазирека.
Сторрев слегка поклонилась, и Раль, Кайя и Тейо (но, разумеется, не Крыска) были по очереди представлены краулу Аздомасу из гвардии Крунстраз, предводительнице девкаринов Изони, троллю Варольцу и эльфийской шаманке Цеврае.
— Мазирек? — спросил Раль.
Прежде чем заговорить, Аздомас издал несколько гортанных щёлкающих звуков. И в этом щёлканье, и в его речи слышались нотки мрачной злости: — Мазирек оказался ещё одним союзником Боласа. Королева раскрыла его перед самым отбытием.
— Его раскрыла Враска?
— Да, — подтвердила Сторрев своим шелестящим лиственным голосом. — Враска освободила незапамятных и выдала нам нашего мучителя Мазирека.
— Ему пришлось дорого заплатить за предательство Роя, — поставил точку в этом разговоре Аздомас.
Кайя по очереди посмотрела на Аздомаса, Сторрев, Изони, Цевраю, а затем подняла взгляд, чтобы встретиться глазами с огромным, поросшим грибами троллем Варольцем. Казалось, что она их оценивает — и прикидывает, как побыстрее разделаться с каждым из них, если возникнет такая необходимость.
Раль, в свою очередь, не считал нужным столь тщательно продумывать свои действия, имея за спиной переполненный энергией Аккумулятор. Тем не менее, он был готов ко всему.
— Могу ли я поинтересоваться…, — осторожно начала Кайя, — кто ваш новый гильдмейстер? Мы пришли говорить с ним.
Все обменялись опасными взглядами, которые ответили на её вопрос ещё до того, как Сторрев произнесла: — Каждый из присутствующих — исключая меня — имеет притязания на престол Враски.
— Престол Враски принадлежит только Враске.
Раль повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как из расплывчатого контура постепенно проступает — воплощается в этом мире — чья-то фигура.
Это была Враска.
Когда её очертания приобрели чёткость, Раль, вовремя спохватившись, заслонил глаза рукой. Кайя сделала то же самое. Что до Тейо — похоже, его руки подтолкнула вверх его невидимая подруга. Раль включил Аккумулятор. Кайя выхватила свои длинные кинжалы. Оба были как никогда готовы к сражению с вероломной горгоной.
Не обращая на них внимания, Враска изрекла: — Кто-нибудь желает оспорить моё право на трон?
Сторрев, Аздомас, Варольц и Цеврая мгновенно склонились в низком поклоне, хором произнеся: — Нет, Ваше Величество. Лицо Изони не выражало особой радости, но всё-таки она поклонилась, выдавив из себя то же заверение, всего на полсекунды позже своих товарищей.
Раль осмелился взглянуть на Враску. Её глаза не светились, из чего следовало, что она пока не собиралась применять свою магию, чтобы обратить кого-нибудь в камень. Это немного успокаивало, но он знал, как быстро Враска способна применить эту магию. Кроме того, в её распоряжении были и другие умения, другое оружие. К примеру, сабля, висящая у неё на поясе.