Равновесие
Шрифт:
За все тряпки пришлось отдать двадцать серебрянных. Но это было лучше, чем разбираться с возжелавшими его спутниц матросами.
Обвешавшись свертками, мужчины вернулись на корабль. Пираты почти сразу и отшвартовались, отправляясь на встречу с просторами Бескрайнего моря.
Нарядам женщины обрадовались похоже больше чем свободе. По крайней мере, когда Берга появился на пирсе, таких эмоций они не выказывали. Выдав темному Кахира, они заперлись в каюте, собираясь полностью посвятить себя примерке.
К полному ужасу Берги мальчишка был ребенком. То есть его глаза, пусть и остались такими же черными, полнились
Том, принявший отчаяние Берги насчет роли няньки, благородно избавил его от этого бремени, предложив Кахиру подержаться за штурвал. Тот с радостью согласился, отправившись с пиратом, но стало только хуже. Теперь было необязательно сдерживать себя и Берга предался панике с полной самоотдачей. Оттого появившаяся на палубе Сауле даже не успела улыбнуться солнцу и ветру, как была сметена все на тот же бак, все за ту же баллисту. И уже с женщиной сдерживать себя Берга не стал. Сжав худые плечи он зашипел ей прямо в лицо:
— Кто остался в Империи? Кто ведет войну? Почему ты не сказала что Всадники покинули Империю?
— Ой! — округлила глаза Сауле и попыталась отстраниться, но мертвая хватка Берги не отпускала. — А откуда ты знаешь?
— Не от тебя! — взвыл Берга. — Что он надумал? Почему отпустил Всадников, почему сбежал сам?
— Успокойся, пожалуйста, — вздохнула Сауле, оглядевшись, но спасать ее никто не спешил. Матросы спокойно занимались своими делами, не замечая происходящего. От юта несся счастливый смех Кахира и вторивший ему пугающий хохот пирата. — Он… это его задумка. Все по плану. — Сауле говорила, смотрела как ползут вверх брови Берги и сама понимала, как глупо звучат слова. А главное она сама не понимала, зачем и почему, а значит и Берга ей не поверит. — Почему ты у него не спросишь… раз узнал, — тоскливо протянула она, отворачиваясь.
— Да потому что, — взревел Берга, заставив девушку вздрогнуть, осекся и уже тише продолжил, — потому что это твой сын. В смысле там, с пиратом рядом, не Темный, а твой сын. Я не знаю, что произошло вчера, но Темный исчез!
— Ой!
— Многозначительно, — вздохнул Берга, отпуская ее плечи. — Расскажи что знаешь, иначе я рискую не дожить до империи, сдохну от потрясений.
Сауле кратко пересказала ему, что знала, опустив свою роль и положение, посчитала это не важным.
— Ну, мать же, ну, — прошипел Берга, утыкаясь себе в ладони. Девушка так спокойно говорила об отъезде двоих Всадников, о странном поведении третьего, о напряжении в замке, что хотелось ее вновь встряхнуть. Причем как можно сильнее. У самого Берги от услышанного волосы зашевелились. Он теперь понятия не имел, чем может закончиться это путешествие. Что сейчас происходит в Империи. Может и Империи уже никакой нет, а они глупцы самостоятельно плывут в лапы к Свету.
— Ты не беспокойся, — на плечо легла маленькая теплая ладонь. — Он же Император, ему виднее.
— Ты конечно извини, милашка, — криво усмехнулся Берга, не замечая как вздрогнула Сауле от такого обращения, — но сейчас он ребенок. Обычный, мать его, ребенок.
— И все же, ему виднее. Тем более, Кагар хороший парень, а еще там остался Даргос, а Темный скоро вернется. Все будет хорошо.
Берга махнул рукой, не желая спорить с женщиной. К тому же, тратить самообладание, переживая за то, чего не можешь исправить все равно бесполезно.
Глава 16
Дыра, точнее даже вырубленный в горе тоннель предстал перед Всадниками весьма неожиданно. Они обходили особо высокое и неприступное нагромождение камней, когда им открылся… бьющий из склона очередной вершины свет.
— Это что? — настороженно буркнул Анвар щурясь от непривычного зрелища. Среди камней в этих горах было достаточно темно, а солнце проносилось над головой, словно огненный шар из боевого амулета.
— Сейчас проверим, — пожав плечом, невозмутимо заявил Ашту и целеустремленно двинулся к свету, уже не обращая внимания на преграды.
Анвар тихо выругался, желая припомнить, чем обычно оканчивалось любопытство Несущего хаос, но следом пошел. А то вдруг это и есть их цель, не хотелось пройти мимо из-за своей подозрительности.
У начала тоннеля Всадники переглянулись и, хмыкнув в унисон, шагнули вперед.
Зрелище, представшее их взору с другой стороны, было оригинальным и поистине колоссальным.
Достаточно широкая — когорта легко поместиться — выложенная диким камнем дорога создавала впечатление излишне узкой.
Справа от нее на долгие часы вокруг раскинулся пустырь, окруженный горами. Казалось, на нем может поместиться и при этом затеряться сразу и светлая и темная армии. Слева возносились стены гор, черные и пугающие, с белым налетом льдов в вышине. Сама дорога возвышалась над местностью на уровень нескольких замков поставленных друг на друга, а по ее краям, подпирая небо, стояли полуразрушенные остовы арок, видимо некогда составлявших единую анфиладу. По обтесанным камням, щербатым и присыпанным пылью времен, ветер гонял облачка поземки. Впереди черной громадой возносился неотличимый от окружающих гор замок.
Оба Всадника недоверчиво ступили на предложенную кем-то дорогу.
Идти по голой, обдуваемой ветром искусственной гряде было неуютно и очень-очень холодно.
— Такое ощущение, будто мы идем в пасть к великану, — недовольно поежившись, пробурчал Анвар. К счастью, оставлять удобные во всех смыслах одеяла пустынников, как и облегчать сумки за счет теплых вещей, им с Ашту в голову не пришло, и теперь можно было хоть как-то укрыться от пронизывающего холода.
— Возможно так и есть, но уверяю, друг мой, этот великан давно сдох — от холода и голода. — Ашту хохотнул, глядя на нахохленного друга, но сам тоже не излучал прежней радости по поводу путешествия, тут же спрятав покрасневший нос обратно в накрученное одеяло.
Чем дальше они отходили от прохода в горе, тем сильнее и злее становился ветер. Он уже не гонял поземку, сдув ее напрочь с дороги и обнажив кое-где обледеневшие камни. Он постоянно и нудно дул в одном направлении, пытаясь разрушить все еще держащиеся постройки былых лет. От его безумного напора Всадники пытались заслониться тонкой шерстяной преградой, но такому дикому нраву она проигрывала, и один бок отмерз гораздо сильнее другого.
— Хоть ты иди задом наперед, — заворчал недовольно уже Ашту, провожая взглядом примерзшие к камням, иссушенные временем и сохраненные морозом останки кого-то похожего на человека.