Рай для негодяев
Шрифт:
– Считай, что во второй раз родился, – прошипел Соломон на ухо Вальтеру. – Крепче на ногах надо стоять, ботаник.
– Генетик, с твоего позволения, – огрызнулся Шварц.
– Я бы не позволил, – хмыкнул Шнобель. – Зачем человеческую породу портить.
– Вас испортишь, – не остался в долгу Химик.
Перед рассветом новоселы вышли на исходные позиции, которые присмотрел для них Феликс Буров. Возможно, когда-то очень давно эти огромные валуны были частью окрестных скал, но время, солнце и ветер сделали свое дело, сбросив их с высоты на грешную землю. Травы вокруг валунов почти не было, только мелкий щебень, которому со временем предстояло превратиться в пыль. Правда, сейчас он угрожающе скрипел под ногами, заставляя людей испуганно приседать на месте. До лагеря Кабана было рукой подать. Снайпер, которому предстояло сделать, быть может, самый важный в своей жизни выстрел, решил устроиться повыше. И Феликс с тревогой наблюдал, как он поднимается по склону горы, пытаясь найти удобную позицию. Крался Базиль почти бесшумно, но забрезживший рассвет мог спутать ему все карты.
– Без команды не стрелять, – прошипел Буров, оборачиваясь назад.
Его приказ приняли к сведению, промолчал даже словоохотливый Соломон, проникшийся, наконец, ответственностью момента. Только Вучко, сидевший на корточках за спиной Феликса, расстроенно крякнул:
– Шнурок на ботинке порвался.
– Разуйся, – приказал Буров. – Если споткнешься на бегу – тебе конец.
Буров уже различал в предутренней дымке очертания хижин, где расположились на ночлег самые близкие к вождю отморозки. Их приятели, считавшиеся рангом пониже в бандитской иерархии, лежали вповалку вокруг затухающих костров. Пленные сидели в отдалении, что значительно облегчало Вучко и Кузнецу задачу. Охраняли незадачливых новоселов двое часовых с карабинами в руках. Особого рвения ни один, ни другой не проявляли, уверенные, видимо, в том, что связанные люди не убегут, а спасать их из плена в этом диком месте просто некому. Слабое шевеление вокруг костерка пробудило хищные инстинкты Вучко, зашипевшего прямо в ухо Феликсу:
– Мы их устраним ножами, командир, без шума и пыли. Клянусь. Никто даже не заметит.
– Действуйте, – разрешил Буров.
Это было нарушением его собственного плана, но Феликс надеялся, что люди Хромого уже заняли свои позиции и вот-вот начнут обстрел просыпающегося стана. Благо времени для этого у них было более чем достаточно. Две тени скользнули к почти погасшему костру из утреннего тумана. Ни хрипов, ни вскриков Буров не услышал. Часовые ушли в мир иной, не попрощавшись с миром этим.
– Приготовиться, – негромко скомандовал Феликс и поднял к плечу карабин.
Местное светило оказалось даже более расторопным, чем Буров ожидал. Оно как-то слишком уж внезапно вывалилось из-за гор, осветив в несколько минут всю поляну. К счастью, свет его пока что бил в глаза людям Кабана, с ворчанием и глухими проклятиями поднимающимся с земли, и почти не мешал стрелкам, изготовившимся для решительной битвы. Две стрелы, вылетевшие из зарослей, застали врасплох не только головорезов, но и Бурова. Однако Феликсу они не причинили вреда, зато для двоих его противников жизнь закончилась раньше, чем они успели продрать глаза. Смерть негодяев не осталась незамеченной их товарищами, поднявшими громкий крик. Ответом их проклятиям стал град, хлынувший с неба. Упали еще несколько человек, а остальные бросились к карабинам, стоявшим в аккуратных пирамидках по всему лагерю. Ор подчиненных разбудил вождя. Во всяком случае, головорез, первым появившийся в проеме хижины, очень походил на Кабана, каким его описывал Хромой Тимур. Будучи человеком опытным и много чего в жизни повидавшим, Марк не бросился к кострам, где погибали его люди, а скользнул за дерево, росшее посреди поляны. Кажется, это был саговник, чей толстый ствол надежно прикрывал Кабана от стрел, летящих из леса.
– Стреляйте, идиоты! – крикнул он своим людям, и эти слова оказались последними в его жизни. Снайпер, не раз провожавший важных персон на тот свет, не промахнулся и в этот раз. Тело Кабана еще продолжало стоять у саговника, но головы на его плечах уже не было. Лишь кровавая клякса медленно растекалась по шершавой коре эдемского гиганта.
Буров дождался, когда обезумевшие от ярости головорезы ринутся к кипарисовому лесу, чтобы отомстить за смерть своего вождя, и только потом бросил через плечо:
– Огонь!
Восемь человек упали, как подкошенные, а остальные остановились, не добежав до зарослей нескольких шагов. Новоселы воспользовались сполна счастливой оказией, отправив на тот свет еще десятерых. В такие критические моменты теряют разум даже очень смелые люди, а среди отморозков не нашлось вожака, способного привести своих товарищей в чувство. А тут еще пленные вдруг сорвались с места и ринулись прочь из лагеря, ведомые Вучко и Кузнецом. Несчастные оборванцы просто спасали свои жизни, но люди Кабана почему-то решили, что их атакует с тыла бесчисленная орда. Они заметались у кромки леса. Иные тут же нашли смерть от стрел и пуль подручных Хромого, но большинство круто развернулось к пещере. Это повальное бегство возглавил долговязый человек с роскошной копной густых волос, падающих на спину. Снайпер завалил его, видимо, из предосторожности, как будущего потенциального вождя. Среди бегущих Буров увидел нескольких представительниц слабого пола и на всякий случай крикнул своим:
– В женщин не стрелять!
Впрочем, для метких стрелков хватало и мужчин. До пещеры добежало не более тридцати головорезов, но укрыться в ней они так и не успели.
– Мама дорогая, – испуганно прокричал Шнобель. – Откуда взялись эти жуткие уроды.
Чудовищ было не менее десятка, они внезапно вынырнули из-под свода пещеры и набросились на людей. Более отвратительного зрелища Бурову видеть не доводилось. Тираннозавры, огромные ящеры ростом под десять метров, стремительно передвигались на задних ногах, сея смерть в рядах несчастных негодяев, столь опрометчиво вставших на их пути. Феликсу показалось, что он слышит хруст костей и утробный рык пирующих хищников.
– Да их пуля не берет, – заорал в ужасе Фермер, чем поверг в смятение своих товарищей.
– В голову стреляйте, – послышался мудрый совет с небес, и Феликс не сразу сообразил, что это кричит Снайпер.
Головы у тираннозавров оказались внушительных размеров, а о зубах и речи не было. Человек, угодивший в пасть, гигантского чудовища в мгновение ока превращался в кусок окровавленного мяса, чтобы потом исчезнуть в желудке голодного монстра. Феликс выстрелом снес тираннозавру половину пасти, но тот все равно продолжал двигаться, давя людей толстыми задними лапами, увенчанными огромными когтями. И только вторая пуля, угодившая в мозг, повергла гиганта на землю. Дружный огонь новоселов произвел на монстров впечатление не большее, чем рой шмелей. Они стали рвать на части своих же павших сородичей, что позволило уцелевшим после двух сокрушительных атак людям Кабана избежать смерти. Впрочем, уцелевших оказалось не больше дюжины. Они побросали карабины и сдались Хромому, встретившему их у кромки леса.
– А где бабы? – встрепенулся Шнобель. – Куда они подевались?
Бурову сейчас было не до женщин, он продолжал палить из карабина в чудовищ, передвигавшихся по долине с невероятной скоростью. Последнего тиранозавра Снайпер и Феликс уложили общими усилиями в пятнадцати метрах от валуна.
– Нервы у тебя, Везунчик из стали, – сказал Шнобель, отдышавшись после короткого, но стремительного забега. – А мы тут с ребятами посоветовались и решили, что лучше избежать объятий этого милого существа. Слушай, Химик, а почему у него передние лапы такие короткие? Прямо как ручонки у новорожденного младенца.
– Сравнил тоже, – возмутился Фермер. – Он и этими лапами тебя на куски порвет.
– Я образно выразился, деревня, – усмехнулся Соломон и ткнул концом тяжелого ботинка поверженного динозавра. – И откуда такие берутся?
– Ты о Фермере? – удивился Химик.
– Нет, я о зверушке. Согласись, он выглядит очень импозантно, даже с разбитой вдребезги башкой.
Охота на Кабана оказалось даже более успешной, чем новоселы ожидали. И благодарить за это следовало не только Бога, самих себя, но и тираннозавров, на удивление вовремя появившихся на поле кровавой битвы. Впрочем, восемь гигантов, сложивших головы на алтарь общей победы, на свою долю добычи не претендовали, чего нельзя было сказать о старожилах Хромого, уже начавших потихоньку прибирать к рукам оружие, выпавшее из рук поверженных в прах врагов.