Рай для негодяев
Шрифт:
– Этот травоядный, к тому же детеныш, – обнадежил товарища Божевич. – Мясо у него понежнее будет, чем у хищника.
– Не дам! – неожиданно окрысился Вучко. – Все равно одного детеныша на сто человек не хватит. Я его выращу и пахать на нем буду.
– Ну, ты хватил, парень, – заржал Соломон. – Ты его еще оседлай. Будешь первым кавалеристом на планете Эдем.
Детеныш был настолько забавен и беззащитен, что большинство поселенцев поддержали все-таки Вучко, а не Шнобеля. Феликсу ничего другого не оставалось, как присоединиться к большинству и объявить протоцератопса, которого тут же обозвали Цыпой, достоянием общины. Цыпа, конечно, не понял, о чем спорили суровые дяди, зато охотно засеменил на коротких толстых ножках за своим спасителем.
– Трактор нам, конечно, не помешал бы, – вздохнул один из новоселов, стоящий рядом с Феликсом.
– Я бы от волов не отказался, – хмыкнул Агроном. – Нам ведь еще копать и копать, мужики.
Добычу отряда Вучко, собранную по ту сторону ручья Быстрого, кроме Цыпы, составляли еще два десятка яиц с толстенной кожурой, весьма подозрительного, по мнению Шнобеля, вида. По словам все того же заросшего недельной щетиной бывшего пленного, которого, к слову, звали Рябым, яйца были взяты из разных гнезд, найденных в основном на берегу Делавара, и за их свежесть он не ручался.
– Добровольцы есть? – спросил Шнобель, строго оглядывая притихших людей.
Увы, к великому разочарованию Соломона, желающих отведать эдемской яичницы среди новоселов не нашлось. Одно дело пожевать свежее мясо, которое при нужде можно и выплюнуть и совсем другое травить свой желудок тухлятиной, пролежавшей в горячем песке много дней.
– Яйца-то свежие, однако, – попробовал соблазнить присутствующих Шнобель и в подтверждение собственным словам постучал по одному из них каблуком. Надежное по виду яйцо вдруг треснуло под ногой Соломона и из него вдруг вывалилось существо, очень похожее на Цыпу. Не ожидавший такого оборота событий Шнобель отпрянул назад под оглушительный хохот своих товарищей.
– Вот тебе и второй вол, Агроном, – ехидно заметил Снайпер. – Вучко заставит их ходить в упряжке.
Второго детеныша, названного Цапой, отдали на воспитание Барсуку, донельзя довольному таким поворотом событий.
– А чему вы радуетесь, идиоты?! – возмутился Шнобель. – Развели тут, понимаешь, целое стадо. Что мы есть будем, когда тушенка кончится?
Вопрос был задан по существу, а потому хохотавшие как дети новоселы разом притихли. Рябой предложил, закопать принесенные яйца в песок и посмотреть, что из них вылупится.
– Монстры из них вылупятся, – хмыкнул Соломон, обиженный неуместным весельем товарищей. – Только зачем нам весь этот зоопарк? На Эдеме и без того хватает развлечений.
– Может, Десантнику повезет больше, – вздохнул Мансур, огорченный неудачей легкомысленного Вучко никак не меньше Соломона.
И, надо сказать, Щербак сполна оправдал надежды своих товарищей. Его отряд вернулся в лагерь уже в сумерках, сгибаясь под тяжестью добычи. Шнобель, бросившийся было навстречу удачливым охотникам, замер на полдороге и обреченно махнул рукой:
– Мама дорогая, и у этих тоже яйца.
Справедливости ради следует отметить, что яйца, принесенные отрядом Щербака, были размером поболее тех, что совсем недавно закопал в песок настырный Рябой. Посмотреть на них пришли не более десятка человек во главе с Буровым.
– Судя по величине, это яйца диплодоков, – прищурился на чужую добычу Соломон. – Эти гады обгложут все наши кипарисы, помяните мое слово.
– Значит, есть ты их не будешь? – спросил с усмешкой Щербак.
– Я что похож на самоубийцу? – удивился Шнобель. – Должен сказать тебе, дорогой Семен, что это обманчивое впечатление – я жизнелюб, готовый умереть скорее от голода, чем от запаха протухших яиц.
Одно из яиц, достигавших в длину тридцати сантиметров, Щербак лично закопал в золу затухающего костра. Шнобель, ожидавший появления на свет еще одного чудища, был приятно удивлен, что в этот раз все обошлось без неприятных сюрпризов.
– Мясо мы тоже прихватили, – сказал Десантник, кивая на своих товарищей, сбросивших на землю тяжелые тюки. – Я ему голову отстрелил, а он, гад, все равно на меня бежит. Ноги у него толстенные, чуть ли не в обхват. Только потом мы сообразили, что это была самка, охраняющая свое гнездо.
– Сеня, ты о ком говоришь-то? – удивился Соломон, с тревогой глядя на явно сбрендившего товарища.
– О страусе, – пожал плечами Десантник. – Только он раз в пять больше земного. Или в три… Но не в том суть. Десять яиц мы там нашли. Помнишь, Хромой говорил, что одного такого хватит на добрую сотню человек. Мы не удержались и испекли яйцо в золе. Пальчики оближите. Свирь, угости командира.
По виду этот кусок действительно напоминал желток сваренного куриного яйца, и по вкусу, кстати говоря, тоже. Феликс в два счета умял предложенное угощение и попросил добавки.
– Сейчас будет, – заверил его Десантник, кося глазом на костер. – Ты мясо пока попробуй. Этот эдемский страус весит с полтонны. Мы взяли только самые лакомые куски.
Мясо, конечно, было жестче куриного, но Феликс, обладавший хорошими зубами, перемолол его без труда. Шнобель наблюдал за ним с огромным интересом и спустя некоторое время заботливо спросил:
– Не тошнит? А то ведь десантники ко всему привычны. Их, говорят, даже червей приучают есть. А я человек деликатного воспитания. В гастрономическом, естественно, смысле. Моему нежному желудку даже свинина противопоказана.
– Эпиорнис не свинья, а птица, – разъяснил страдающему Шнобелю Агроном. – Перья вы, случайно, не захватили?
– А что, были и перья? – удивился Соломон. – Сеня, дорогой, угости меня своей курятиной, и я первым назову тебя спасителем общины. Кстати, страусов в тех краях много?
– Эпиорнисов, – поправил Шнобеля педантичный Агроном.
– Ох уж эти ученые, – всплеснул руками Соломон. – Он что, представился вам? Сказал на бегу – зовите меня Эпиорнисом? Выдумают, понимаешь, какое-нибудь дурацкое название и мучают им людей.