Рай для спасенных
Шрифт:
Когда я вошел, Мастер сидел в кресле у левого дубль-пульта и молча наблюдал за работой Кена и Лизи. Его сухое, обтянутое бурой от загара кожей лицо было сосредоточенно, а губы, разрез которых напоминал мне волчий оскал, плотно сжаты. Любоваться, глядя на него, сказать по правде, было нечем, но и отвести взгляд оказывалось очень трудно.
Конечно, он не всегда был таким. Однажды я наткнулся на интервью с ним после операции на Силвер-Ю. Было это в шестьдесят пятом году, и Мастеру, надо полагать, стукнуло тогда двадцать шесть лет. Если бы диктор не назвал
– А-а, Серхито, - сказал Мастер, не оборачиваясь. Вероятно, он увидел мое отражение в экране дисплея.
– Хорошо, что ты пришел. Заходи, садись.
– Ну так что. Мастер, - сказал я, не отрываясь от проема и мельком оглядывая полутемную операторскую, - есть что-нибудь?
Несколько секунд Мастер, сощурясь, следил, как Лизи быстро стучит по клавишам, а потом медленно повернул голову.
– Ты как раз вовремя, - сказал он, и я почувствовал, как мерзкие пальцы тревоги быстро и холодно ощупали мое сердце.
– Надо поговорить.
– Объявить общий сбор?
– спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Не знаю, как другим, а мне откровенно не нравилось происходящее. И не только потому, что мы потеряли уже трех человек. Слава Богу, за свою многолетнюю службу в Поиске я уже достаточно повидал и ко многому привык. Но обычно гибель людей была следствием локальных ошибок, которых можно было избежать. Сейчас же мы брели в полной темноте, не зная, что с нами происходит, и я считал это чистейшим безумием. Меня учили, что если информации не хватает, ее добывают автоматы. Здесь же мы добывали информацию ценой собственных жизней, и цена эта была явно неоправданной.
– Нет, - сказал Мастер.
– Не стоит. Пока не стоит. Сперва мы втроем.
Я понял, что он имеет в виду Гастона. Гастон уже пятнадцать лет провел в Дальнем Поиске, и у него была вторая степень ответственности. Такая же, как у Мастера и у погибшего Яна. Теперь Яна заменил я. Но учитывая, что мне только перед стартом присвоили третью степень, право решения, по существу, принадлежало Мастеру с Гастоном. Впрочем, я и не претендовал на это право. Я привык отвечать за себя, а отвечать за других мне совсем не хотелось.
– Хорошо, - сказал я.
– Где? Здесь?
– Нет.
– Мастер сделал движение, чтобы встать, но в это время на дисплее перед Кеном высветилось какое-то сечение корабля, и Мастер передумал. С минуту он рассматривал чертеж, подавшись вперед и почти прижавшись к экрану. Сечение и вправду было необычным. Рейдер оказался разрезан не по осям, а как-то странно, наискосок.
– Сделай копию, - наконец попросил Мастер Кена. И обернулся ко мне.
– Не уходи, - сказал он.
– Как раз готово. Лизи, вызови Гастона. В кают-компанию. Там нам будет спокойнее.
Я согласно кивнул. В кают-компании сейчас наверняка никого не было - не то настроение да и работы невпроворот. И точно. Когда мы вошли в залитое мягким светом помещение, от стола нам навстречу поднялся один Гастон.
– Согласуем позиции, - сказал Мастер, усаживаясь у маленького компа и вставляя в него дискету.
– Согласуем, - спокойно ответил Гастон, но по тому, как он подался вперед, я понял, что разговор будет нелегким.
Впрочем, Мастер даже не покосился в его сторону. Видимо, все это он предвидел заранее.
– Вчера вечером, - сказал Мастер, обращаясь ко мне, - Ольга предложила разместить на всех палубах биопробы из своего запаса. В каждом секторе по одной. В пять двенадцать по бортовому часть биопроб засветилась.
– Чьи?
– спросил я взволнованно.
– Да, - сказал Мастер и кивнул.
– Это первое, что приходит в голову. Но знать надо не чьи, а где.
Он пробежал пальцами по клавишам, и на дисплее появился тот же разрез рейдера, что я видел в операторской. Какое-то время я внимательно разглядывал его, пытаясь сориентироваться. На второй палубе срез проходил через жилую каюту, и я не то чтобы понял, а просто угадал в ней каюту Соннерса.
– Луч...
– тихо сказал я.
– Тонкий луч...
– Да, - кивнул Мастер.
– Оказывается, нас обстреливают. И обрати внимание, какая точность! Ведь это все равно, что попасть камнем по пуле.
– Он повернулся к Гастону.
– Ты говорил с Ольгой, Гастон?
– Ну, говорил, - сказал Гастон медленно.
– Результаты, понятно, предварительные. Но общая картина такова. В клетках по непонятной причине начинают рваться углеродные связи. Однако энергия высвобождается не в виде тепла, а в виде светового излучения. Через несколько часов наступает полное истощение и смерть.
– Ну и что ты думаешь по этому поводу?
– А вам удалось установить вид излучения?
– вопросом на вопрос ответил Гастон.
– Нет.
– Мастер покачал головой.
– Но Кен не теряет надежды. Он пишет новую программу для анализаторов.
– А источник?! Вы определили, где он находится?
Не отвечая, Мастер смотрел на Гастона, но тот выдержал его взгляд.
Я не мог оценить происходящее, потому что многое для меня оставалось за кадром. У Гастона, узнавшего обо всем от Ольги, было время осмыслить ситуацию. И что-то он нащупал такое, что не нравилось Мастеру. Хотелось бы знать - что.
Стараясь сориентироваться, я не вмешивался, откинувшись на спинку дивана.
– Нет, - наконец сказал Мастер.
– Мы определили только две плоскости. И ты это уже понял. Более того, я думаю, ты даже знаешь, что я хочу предложить.
– Может быть и знаю, - сказал Гастон.
– Но ты все равно предложи. Серхито будет интересно услышать это от тебя.
Я понял, что им обоим нужна моя реакция. По ней они могли судить, как отнесется к предложению экипаж.
– Нужно сместить и развернуть корабль, - сказал Мастер, повернувшись ко мне.
– Тогда следующий луч даст возможность определить их координаты. У нас уже есть две плоскости. Нужна третья.