Шрифт:
Анатолий Шалин
Райская жизнь
– Планета как планета, - пробормотал Федор Левушкин, нагнувшись к экрану внешнего обзора.
– Облачность умеренная. Растительность довольно захудалая, пустыни, ледники. Не понимаю, что ты в ней нашел.
Планетолог звездолета "Ласточка" Роман Птицын в изумлении посмотрел на своего командира.
– То есть как это, что нашел? Ты что - ничего не видишь? Планета должна иметь цивилизацию. Посмотри еще раз анализы проб атмосферы: загрязненность на два порядка превышает норму для данного типа планет! А вот карта
– Только посмотри!
– Не буду я ничего смотреть!
– сказал Левушкин упрямо.
– Оставь свои зеленые фантазии при себе. Все эти телячьи восторги по поводу следов высокоразвитых цивилизаций я выслушивал десятки раз, и, поверь моему опыту, после проверки все это оказывалось лишь редкой комбинацией естественных условий. А на эту планету и смотреть-то противно! При такой убогой растительности существование высших форм животного мира вызывает определенные сомнения, не говоря уже о цивилизации. И вообще, покажи мне на поверхности планеты хоть одно искусственное сооружение. Пусть не город, пусть хотя бы какой-то знак.
– Но анализы...
– Это не доказательство. У меня серьезная экспедиция! Планы разработаны Управлением, утверждены Министерством галактических исследований - и отступать от них я не намерен. Еще сутки покрутимся вокруг планеты, проведем двойное зондирование и перелетаем к следующей. В этой системе почти полсотни крупных планет, и если на каждую высаживаться, мы здесь до конца квартала застрянем.
– Это уже бюрократизм, капитан, - ехидно заметил Роман.
– А если завтра после зондирования у меня будут доказательства? Что тогда?
– Вот тогда и приходи ко мне со своими доказательствами. Впрочем, это маловероятно. Кстати, я приказал проверить эфир, но никаких сигналов от высокоразвитых цивилизаций пока поймано не было.
– Учту!
– буркнул Роман и, в душе проклиная несговорчивость Левушкина, направился в лабораторию.
"Куда он спешит, - негодовал Роман.
– Топливо есть, почему бы и не высадиться на планету, изучить все на месте?" Интуиция планетолога подсказывала: планета, вокруг которой уже вторые сутки крутился звездолет, должна иметь цивилизацию.
– Вот чем угодно клянусь - есть цивилизация! Но разве ему докажешь?
– бормотал Роман.
Однако в этот раз судьба сжалилась над Романом. В коридоре сразу за дверью рубки он столкнулся со штурманом Геннадием Куцем. Куц с озабоченным видом вышагивал по коридору, сжимая под мышкой рулон каких-то снимков.
– Старик у себя?
– мрачно спросил он Романа и, не дожидаясь ответа, добавил: - Кстати, ты мне тоже нужен. Пошли!
– Спасибо, я только что от него, с меня хватит!
– Ничего, лишний раз лицезреть начальство всегда полезно, резонно ответил Куц, вталкивая Романа в рубку и вываливая на стол перед Левушкиным груду фотографий.
– У меня здесь, братцы, какая-то ерунда проступает, - сказал Куц, - надо бы разобраться, Федя.
– Ну, что еще?
– недовольно поморщился Левушкин, придвигая к себе фотографии.
–
И капитан вместе со штурманом принялись сортировать фотографии. Явно не доверяя снимкам, Левушкин тем не менее вдруг зафыркал, стал почесывать у себя за ухом, что являлось у него признаком некоторого волнения и даже растерянности.
Роман тоже склонился над фотографиями. Снимки были яркими, пестрыми и, как обычно, малопонятными. От обилия цветных полос и пятен у Романа зарябило в глазах. Минуту он старательно всматривался в фотографии, пытаясь сообразить, что так смущает штурмана и капитана, и вдруг заметил несколько прямоугольничков.
– Города!
– восхищенно прошептал Роман.
– Я говорю, города под слоем песка.
Левушкин недоуменно поднял голову.
– Какие еще города?
– Он не туда смотрит, - добродушно пояснил Куц.
– Ты, Роман, смотри ближе к экватору. Города твои очень смахивают на дефекты печати, впрочем, и без них вопросов хватает...
– Хм, - фыркнул Левушкин.
– И это мой лучший планетолог! Ты что, все еще ничего не видишь?
– Да все я вижу, - смутился Роман, и в следующий момент действительно увидел...
Через все фотографии, почти по экватору планеты, проходила тонкая темная черточка.
– Кольцо!
– прошептал Роман.
– Что это, капитан?
– Этот вопрос скорее тебе надо задать, - небрежно бросил Куц.
Левушкин озабоченно взглянул на своих помощников, на фотографии...
– Да, вопрос... Кажется, есть основания для высадки. Придется поковырять планетку основательнее.
– Левушкин посмотрел на сияющие лица штурмана и планетолога.
– Чему радуетесь? Опять из графика работ вылетим. Вам только подавай тайны, а мне потом в Управлении одному отдуваться. Геннадий, ответственным за высадку назначаю тебя, но запомни, если ты опять мне катер утопишь в каком-нибудь болоте, до конца экспедиции к полетам не допущу!
– Мог бы и не напоминать, - угрюмо процедил Куц, с достоинством направляясь к выходу из каюты.
– А ты. Роман, поосторожнее со всеми этими цивилизациями! Чтобы строго в рамках инструкций и никакой отсебятины.
– Помилуй, Федор, когда это было, чтобы мы нарушали? Мои орлы каждый вечер перед сном "Технику безопасности" и "Общий Космический Устав" повторяют.
Левушкин сморщился, словно услышал что-то очень нехорошее:
– Сказки про устав в Управлении рассказывай, там в них скорее поверят, а из меня этим слезу не вышибешь. Можешь идти!
Посадка прошла успешно.
– Как на перину шлепнулись, - улыбнулся Геннадий, когда катер мягко коснулся почвы планеты.
– Вообще, высаживаться в пустынной местности - одно удовольствие, - добавил он, обращаясь к Роману.
– Это тебе не болота Джики, которую капитан, я чувствую, будет мне припоминать еще долго. И это не джунгли Адрии. Здесь все просто. Поправка на ветер, поправка на магнитное поле планеты... Катер может посадить даже ребенок. Посмотри, кстати, какая точность - прямо в заданный квадрат.