Райский сад дьявола
Шрифт:
— Ну, естественно! КГБ наверняка и распространил слухи, что он убит агентами ЦРУ, или МОССАДа, или каких-то других страшных злодеев. А на третий день Джангиров блестяще справился с заданием — нашел всех трех убийц. Андропов — сразу же в ножки к Брежневу! Необходимо тщательное расследование во всей системе МВД! Тотальная чистка этого загнившего аппарата. Правды ради надо сказать, что аппарат этот по сравнению с КГБ сильно подразложился в условиях общего загнивания всей страны…
— Любопытно, какая лютая ненависть всегда была между работниками этих смежных ведомств… Мы комитетчиков называли «свояки»… Но, как я понимаю, в тот раз Андропову ничего не обломилось?
— Ничего! Или почти ничего… Ментов-убийц быстренько расстреляли, кого-то из начальников, по мелочи, повыгоняли, но вопрос о назначении Щелокова Секретарем ЦК усох, и Андропов выиграл один ход. И стал готовиться к следующему рывку — он уже вплотную приблизился к высшей власти в державе…
— Смотри, как им там, наверху, неймется. Старые, больные, полуживые, а дерутся насмерть, клочья летят. Ну что, спрашивается, ему было не подождать, пока бровастый Леня хвост откинет?
— Для этого ему по меньшей мере нужно было перейти в партийный аппарат, — сказал Сашка. — По существующей традиции глава КГБ не мог занять высшее место в партии и стране. Тем более что вся компашка вокруг Брежнева мечтала выпихнуть Андропова из шефов страшной всемогущей конторы — в толпе партфункционеров легче затоптать. Перед Андроповым стояла неразрешимая дилемма — если не перейти в ЦК, он не имеет шансов на лидерство, а перейдя — утрачивает мощь вездесущего КГБ. И тогда он сыграл поистине гроссмейстерскую партию…
— Эт-то понятно! Е-2 — Е-4, пешку в дамки, и всем старым пердунам — киндермат! Давай-давай, рассказывай…
Сашке нравилась роль знатока придворных тайн, этакого Нестора-летописца всех этих махновских гадостей, и рассказывал он с удовольствием — я знал, что, кроме меня, ему некому поведать это невесть как добытое знание. Сашка слез с полка, достал из деревянного ведра распаренные веники — дубовый и березовый, взмахнул ими — каленый вихрь промчался над нами, капли зашипели на камнях.
— Лежи смирно, морду засунь в шайку с водой, — скомандовал он мне. — А я буду не спеша излагать повесть временных лет… Может, под березовыми батогами запомнишь лучше.
…В конце лета 1979 года Андропову по прямому телефону позвонил резидент в Австралии. Это было неслыханным нарушением всех действующих правил, но шеф КГБ нисколько не рассердился — это был звонок судьбы. Только событие невероятной важности и небывалой срочности могло подвигнуть резидента на такое нарушение всех принципов секретности и субординации.
Звонок того стоил: в городе Канберре пьяный сотрудник торгпредства СССР задавил пешехода — женщину с ребенком. Сам-то торгаш был никто, и звать его было никак. Но фамилия ему была Самохвалов. А папа его был ближайшим советником и помощником Генерального Секретаря ЦК Брежнева. Резидент звонком опередил сообщение посольства в ЦК. Андропов сразу же набрал по «вертушке» номер Самохвалова и попросил подъехать к нему. Пока ничего не подозревающий Самохвалов ехал из Кремля до Лубянки, гонцы всесильного шефа политической полиции уже летели в Австралию.
Андропов объяснил перепуганному папаше Самохвалову ситуацию, успокоив надеждой, что парень будет сидеть в австралийской тюрьме никак не больше пятнадцати лет — дипломатическим иммунитетом запастись заранее ведь не удосужились! И поменять его довольно сложно — ни одного австралийского шпиона, как назло, в нашей кутузке не парится. Взволнованный папаша был готов на все, да Андропов ничего и не требовал, кроме надежной, верной, товарищеской дружбы.
Через двое суток группа Андропова отбила в Канберре юного Самохвалова.
Заплатили, запугали, заблатовали, объяснили, привезли и изготовили на месте бездну бумаг и справок, подключили нужных людей. Выкарабкались! Вывезли домой!
И благодарности папаши не было предела — за сына был счастлив, и опасного для него самого зловонного скандала удалось избежать.
С того момента повелась их ничем не омрачаемая дружба. Самохвалов информировал Андропова о таких нюансах настроений и отношений в брежневском узком кругу, о таких застольных разговорах у большого Хозяина, которые даже в КГБ не просачивались.
Андропов объяснил Самохвалову, что в связи с его неизбежным переходом в ЦК необходимо подготовить достойную ему замену. От Самохвалова многое зависит, поскольку он является наиболее авторитетным и объективным советником генсека.
По мнению Андропова, лучше всех справится на посту его преемника Председатель украинского КГБ Виталий Федорчук.
Самохвалов был несказанно удивлен подобным выбором — Федорчук, ничем не проявивший себя долболом, сидел на своей синекуре, поскольку с днепропетровских времен был младшим и верным сподвижником Брежнева. Андропов загадочно улыбался и говорил:
— Вы сами понимаете, что при выборе главы нашего непростого ведомства предстоит произвести взаимные уступки и размены…
Все были уверены, что Андропов костью ляжет, защищая свое кресло от притязаний «мамалыжной мафии». А в Киев полетел полковник Джангиров с личным пакетом к Федорчуку. Федорчук в присутствии Джангирова вскрыл конверт с надписью «В личные руки», достал из него пустой чистый лист и долго, недоуменно крутил его в «личных руках». Джангиров пояснил:
— Юрий Владимирович просил передать вам на словах… В ближайшее время предстоит его переход в ЦК, битва за его кресло будет кровопролитная. Несмотря на то, что вас от места главы КГБ отделяет много ступенек, Юрий Владимирович остановил свой выбор на вас… Это абсолютный секрет. Если сейчас хоть одна живая душа, даже ваша жена, узнает об этом разговоре, вы не увидите кресла на Лубянке как своих ушей. Поэтому ждите… Я не могу вам сказать, когда это произойдет, через три недели или через два года, но однажды вас вызовут в Москву, и вам будет предложено место председателя КГБ. Знайте, что это вам обеспечил Юрий Владимирович…
Федорчук был потрясен и неслыханно благодарен, на партбилете поклялся хранить молчание. Если бы ему хватило ума и смелости проследить за перемещениями полковника Джангирова в следующие пять дней, Федорчук обнаружил бы, что посланец Андропова с аналогичной миссией посетил несколько людей, похожих на самого Федорчука своей биографией, ничтожностью личности и занимаемой должностью… Андропов был уверен, что один из этих шести ряженых должен попасть на его место.
В делопроизводстве существует понятие «справка-заместитель». Это когда из картотеки вынимают какое-то досье и в связи с его особой ценностью кладут на его место картонку с надписью — кто, для каких целей, с чьего разрешения и на какой срок изъял оригинал документа. После возвращения досье на место справка-заместитель ликвидируется. Андропов отвел Федорчуку место справки-заместителя.
События развивались с катастрофической быстротой — СССР уже вошел в свои восьмидесятые, роковые годы. В домашних советах в брежневском кругу Самохвалов и Черненко убедительно доказывали, что на место Андропова должен прийти только свой, такой, как старый днепропетровский земляк, товарищ, собутыльник и младший подносящий к столу — вроде Виталия Васильевича Федорчука.
И в один прекрасный день ошеломленному многотысячному аппарату конторы был представлен Федорчук, как новый шеф КГБ, преемник всемогущего Андропова, надежная рукоять карательного меча державы. Опиралась держава на эту рукоять ровно семь месяцев, из-за чего Федорчук среди комитетчиков снискал кличку «семимесячный». Но за это время свою историческую миссию он выполнил. Умер Брежнев, и Федорчук совершенно неожиданно для всей брежневской свиты твердо и недвусмысленно поддержал Андропова на выборах преемника генсека.