Райское местечко. Том 2
Шрифт:
Многотысячная толпа болельщиков представляла собой смесь людей и киззов, кое-где виднелись возвышающиеся фигуры тэров. Поскольку день был солнечный, все земляне носили темные очки, – и туристы, и космофлотчики, выделявшиеся из пестрой толпы своими ослепительно-белыми мехами форменных курток. Больше всего в толпе болельщиков было, конечно, киззов. Почти все они очень ловко передвигались на коротких широких лыжах, и мало кто из них пользовался лыжными палками, в отличие от туристов с Земли, которые, все-таки, стоя на лыжах, предпочитали хотя бы в одной руке иметь в качестве опоры удобную телескопическую
Тим заметил:
– Похоже, сегодня собрались здесь все, за исключением дежурных смен. Но они наверняка смотрят гонки по визору. И даже настольные игры остались сегодня, скорее всего, совсем без зрителей.
Народ, находившийся с самого утра на морозе, пусть и совсем небольшом, спешил согреться, выпить чего-нибудь горячего и что-нибудь съесть перед началом мужской гонки. Родители-киззы созывали своих детей, туристы разыскивали приятелей, шумно решали, в какое кафе им лучше направиться, и над этой оживленной суетящейся толпой стоял разноязычный говор и звон коммуникаторов.
Так что когда зазвонил комм Тима, мы не сразу поняли, что это – звонок ему, и заметили вызов, только когда на комме замигал красный огонек. Тим принял вызов, но шум толпы не давал толком разобрать, что говорил ему полковник Рихтер, и мы отошли под трибуну, на стоянку флаеров.
Тим сказал:
– Юрген, здесь – Адмирал, запараллель канал на ее комм, так нам будет лучше разговаривать. Ты же слышишь, как тут шумно, а включать громкую связь – ни к чему. И начни все сначала.
– Во имя Земли, мэм. Здесь полковник Рихтер. Рад вас приветствовать. Я, естественно, знал, что вы прилетели, но не хотел беспокоить вас без необходимости.
У нас появились новости, и не совсем понятные. Обнаруженный вчера объект идет прежним курсом, похоже, к нам. Скорость по-прежнему не снижает. Поскольку расстояние существенно сократилось, мы смогли определить, во-первых, что объект представляет из себя группу отдельных объектов. Во-вторых, два отдельных объекта значительно опережают основную группу, хотя их скорость немного ниже, чем у остальных. К сожалению, ни прогноза, ни точных данных дать не могу, слишком велики погрешности, да и не понятно, как эти объекты будут вести себя дальше. При таких скоростях подлетное время вырвавшихся вперед двух объектов может составлять всего лишь часы. И главное, похоже, основная группа ведет непрерывную передачу, но пси-прием очень плох, разобрать ничего невозможно, наши компы при попытках дешифровки выдают какой-то бред.
Я собираюсь нацелить все свои антенны на передающий объект и подать всю мощность на базовой несущей частоте Космофлота. Думаю, передача на встречных волнах в таких условиях может сработать. Надеюсь, тогда мы сможем хоть что-то услышать.
– Хорошо, полковник, действуйте, – ответила Рихтеру Мелисса. – Есть один вопрос: удалось ли вам определить массу вырвавшихся вперед объектов?
– Точно – нет. По порядку величины масса
– Спасибо, полковник. Мы с Тимом будем ждать ваших сообщений. Докладывайте обо всем, о любой, самой мелкой детали.
Прекратив разговор, Мелисса сказала:
– Что-то меня во всей этой ситуации смущает. Вернее, смущает многое. Даже все. Все непонятно. Надеюсь только, что это Майкл на флагмане, на «Суворове», вырвался вперед. Но зачем так спешить? Опередить остальные корабли на несколько часов? Что там у них могло случиться? И почему с ним еще один из больших кораблей? У вас какие-нибудь идеи есть? – обратилась она к нам с Тимом.
Мы отрицательно покачали головами.
Вскоре на стадионе началась подготовка к старту мужской гонки, и зрители опять начали заполнять трибуны. Мы зашли в ближайшее кафе, где народу было уже поменьше, и выпили кофе, взяв по ростбифу и по паре круассанов.
Когда мы вернулись на наши места на трибуне, Мария Семеновна вновь проявила свою заботу:
– Ну, где вы опять ходите? Сейчас дадут общий старт!
Нам, право, было не до старта, но показывать как-то свое волнение не стоило, даже послу Земли, и мы сделали вид, что с интересом следим за тем, что делается на стадионе.
Старт был дан, и сразу все наши лыжники вырвались вперед. По завершении первого круга гонки наши опережали киззов почти на километр, но по опыту женской гонки я примерно представлял себе, как будут развиваться события дальше. Разница заключалась лишь в том, что мужская трасса была на шестьдесят километров длиннее, чем женская… И действительно, после четвертого круга киззы начали понемногу уменьшать разрыв, а часть наших гонщиков, отстав от лидирующей группы из восьми человек, растянулась в цепочку. Увы, чудес не бывает. Повторялся сценарий женской гонки.
– Алекс, не хочешь ли слетать к трассе, посмотреть бег вблизи? – спросила меня Мелисса. – Ты же занимался лыжами.
– Именно поэтому и не хочу. Знаю, как ребята сейчас себя чувствуют. И, вообще, не до того мне, честно говорю. У меня из головы не выходят странности другой гонки…
– У меня тоже. Что-то в этом есть такое, что нам в голову просто не приходит.
Наша троица – Мелисса, Тим и я – представляли собой странное зрелище среди бурно реагирующей на ход гонки массы болельщиков. Но всем им, в том числе, и Марии Семеновне, было не до нас. Один из киззов за два круга до конца гонки вплотную подобрался к группе лидеров, и наши лыжники были вынуждены увеличить темп.
Тем временем Венцена скрылась за горой Заннар. Долина погрузилась в тень, но вспыхнувшие прожектора тут же залили все пространство ярким светом.
Раздался вызов коммуникаторов Тима и Мелиссы, и послышался возбужденный голос полковника Рихтера.
– Адмирал, есть новости, очень странные!
– Подождите, мы сейчас отойдем в тихое место…
Мы выбрались с трибуны. Мария Семеновна, кажется, наконец, поняла, что происходит что-то серьезное, и отправилась вслед за нами. Мелисса возражать против ее присутствия не стала, и мы вчетвером зашли в служебное помещение рядом со стоянкой флаеров, где рев трибун и голос комментатора были почти не слышны.