Раз герой, два герой...
Шрифт:
– Ты опять за свое?!
– Нет, – прохрипел маг, оседая на камни, – должно было подействовать сразу… должно было… – Голос его звучал все слабее, – но не подействовало… совсем.
– Отрубился, – с сожалением констатировала Лари. – Вот так всегда с этими магами. Когда не надо, они тут как тут, а в нужный момент…
– Они… – осекшись, эльфийка выхватила стрелу из воздуха перед собой, озабоченно нахмурилась и, одним слитным движением натянув лук, отправила ее в обратный полет, – лезут очень быстро.
– Па-а-ашла!
– Щас ка-ак шлепнется, – заметил один из гоблинов, глядя на уносящийся ввысь багровый шар.
– Угук, – откликнулся его сородич. – На нас.
– Надо чтоб на них.
– Либо на нас, либо на них, – беспечно произнес Джотто. – Чего гадать, когда и так… о, летит!
Шар – раза в три превосходящий по объему предыдущие снаряды катапульты – тяжко ухнул в самую гущу скучившихся у подножия скалы орков. Удар был так силен, что никто из находившихся на площадке не сумел удержаться на ногах. Затем языки пламени с радостным гудением устремились вверх, слизывая со скалы тех немногих орков, которым “посчастливилось” удержаться на ней в момент удара.
– Есть кто живой?
– Трое или четверо, – отозвалась Лари, осторожно выглядывая за покосившийся зубец. – Убегают. Еще один… сильно дымится… нет, упал.
– Сейчас… – Очнувшийся маг приподнял руку. Из раскрытой ладони с треском вырвалась пушистая розовая молния, отрикошетила от скалы и унеслась вниз.
– Теперь, – прокомментировала Лари, – никого.
– Ну че, – осклабился довольно потирающий лапы Джотто. – Дело сделано, ыть. Я тока, – продолжил он, старательно пошкрябав загривок. – Одно не въехал. Кто этим кривым уродам помешает занять стену, когда мы отсюда ноги сделаем? И че – опять по новой?
– Им, – ласково пропел Шах, – помешаешь ты.
Довольная улыбка на морде гоблина враз сменилась гримасой дикого ужаса.
– Не-е-е…
– Ты, ты, – подтвердил Шах. – Ты останешься здесь и будешь ждать нашего возвращения. А о том, чтобы ты не мог поступить с нами так же, как с Повелителем Джоггром, позаботится достопочтенный Винниус.
– С превеликим, – отозвался маг, – удовольствием. Давно об этом мечтал. Потому как.
– Вот она, – медленно произнесла эльфийка, – Долина Тысячи Цветов.
– По-моему, – скептически прищурилась Лари, – их тут намного больше.
– Ты когда-нибудь…
– Меня другое волнует, – озабоченно сказал Шах, глядя на раскинувшуюся перед ними поляну, густо усеянную голубенькими цветками. Цветки были очень похожи на васильки во всем за исключением размеров – они были раз в пять больше. – Если здесь такие цветы, то какие здесь пчелы?
– Пустое, – фыркнул Пакс. – Пусть нам встретятся пчелы размером хоть с собаку – согласно закону подобия они все равно будут находиться в симпатической связи с обычными пчелами, а раз так – на них будут эффективно действовать все мои заклинания…
– Так же, – ехидно осведомился Дак, – как они подействовали на тех орков?
– Я не…
– Перестаньте! – неожиданно сказала молчавшая до сих пор Дея. – Здесь нет никаких пчел! И никакой другой угрозы!
– И что же, позвольте спросить, уважаемая, – осведомился Винниус, – позволило вам высказаться по этому поводу столь уверенно?
– Я не чувствую ничего угрожающего.
– Не чувствуете, значит, – осклабился маг, – просто прекрасно. А скажите, уважаемая, вы слышали когда-нибудь про такую вещь, как маскиру…
– Хватит, – решительно сказал Шах. – Мы идем вперед!
Первые три сотни шагов вроде бы подтверждали правоту слов целительницы. Маленький отряд шел, по пояс утонув в цепких объятьях гигантских васильков, и единственной видимой опасностью было подступающее головокружение от цветочного аромата. Затем цветы справа раздвинулись, и из глубин их ковра стремительно поднялась скальная пантера – полторы сажени стальных мышц и когтей.
– Только без резких движений, – прошептал Дак. – Она очень чувствительна… и к магии тоже, – добавил он, заметив, что Пакс начал медленно наклонять посох.
– Если, – арбалет в руках Лари почти незаметно колыхнулся, разворачиваясь в сторону зверя, – мне удастся всадить…
– Лари, не надо, – умоляюще прошептал Дак. – Ты не остановишь ее. Одну жизнь пантера берет всегда.
– Посмотрим, – упрямо сказала девушка, разворачиваясь еще немного… и замерла, наткнувшись на тяжелый немигающий взгляд огромных желтых глаз. Смертельная игра в гляделки – кто кого? – длилась, как показалось Шаху, целую вечность, хотя на самом деле минуло не больше полудюжины вздохов. Затем пантера тряхнула ухом и, обиженно мяукнув напоследок, исчезла в кустах, оставив за собой вихрь розовых лепестков.
– Уф-ф, – выдохнула Лари, опуская Гвоздилу. – Я уж решила, что моя песенка допета.
– Теперь, – язвительно заметил Пакс, – уважаемая Дальк, конечно же, скажет, что данное саблезубое не представляло для нас абсолютно никакой угрозы.
– Если бы, – устало отозвалась целительница, – эта киса представляла собой угрозу, то я бы сейчас была занята сбором твоих, Винниус, кишок и, прости за неаппетитные подробности, прочего дерьма из твоего пуза по всей этой поляне.
– Я…
– Ты ведь собрался бить своей любимой молнией? – усмехнулась Дея. – А теперь посмотри на эти кусты. Внимательно посмотри.
– При чем… а-а-а… шиповник!
– Я рада, – сухо заметила целительница, – что ты запомнил хоть что-то из прикладной магоботаники.
– Странно, – неожиданно заметила Витаниэль. – Вы слышите?
– Что?
– Ничего. Птицы… их нет. Такой лес должен быть наполнен звуками, а вместо этого – тишина.
– Не поют, и хорошо, – проворчал Дак. – Терпеть не могу, когда укладываешься на боковую, а какая-то свихнувшаяся ночная птаха начинает орать прямо над ухом.
– Меня их отсутствие, – начал Винниус, – тревожит несколько по другой причине. Припоминая высказывание нашего уважаемого лидера по поводу гигантских пчел…