Разбег в неизвестность
Шрифт:
– Как будто мы для него нечто временное. Можно улыбаться, обмениваться подарками, через силу покупать-продавать, но при этом никаких долгосрочных проектов! При этом генерал здравый человек, он явно понимает, что Коммунистическую партию сейчас не сдвинуть никакой силой.
– Как будто мы недостойны чего-то, – задумчиво протянула Вера Борисовна. – Чем СССР так обидел Францию?!
– О! Как ты точно подметила! Вот только, наоборот, де Голль сам нам здорово обязан, после войны Сталин его буквально из задницы вытащил!
Шелепин долил вина в бокалы и после крупного глотка продолжил:
– Эх, послать бы его подальше. Петух чертов!
– Так в чем проблема? – удивилась жена. – Проживем без французов, пусть дальше своих лягушек едят.
– Не получится, и тому есть две причины. – Александр Николаевич сделал еще один жадный глоток. –
– Ах вот оно что… Слушай, Саш, а может, его лично кто-то из русских обидел? Еще при царе? Или его родителей? – Вера Борисовна быстро прикинула возраст, загибая пальцы. – Ему же в нашу революцию двадцать семь лет было. Вот он сейчас и мечется, как змея в муравейнике, навстречу идти не хочет, а после помощи Сталина обидеть совесть не позволяет? В сорок четвертом-то де Голль свою шкуру спасал, не до высокой морали было.
– Хм! – Александр Николаевич отставил бокал и задумчиво посмотрел на жену. – Что-то в этом есть, у него, к сожалению, прекрасная память. Шарль между делом не постеснялся напомнить мне о долгах еще царской России. Вскользь, ненавязчиво… Похоже, что это в его сознании как-то связано… Даже больше!
Шелепин вдруг резко вскочил с лежака и, надевая на ходу шлепанцы, метнулся к лестнице, ведущей с пляжа на дачу.
– Ты куда?!
– Сейчас, минуту! – крикнул муж уже на бегу.
Вернулся он минут через сорок, жадно хватая воздух после полусотни ступеней быстрого спуска. Начал еще издали:
– Надо лифт поставить! Говорят, Брежнев уже себе заказал. Но это чепуха. Кажется, я нашел ключик к Франции!
– Да неужели?! А бегать-то зачем?
– Царские долги! Уверен, Франция с нами не будет иметь серьезных дел, пока мы не договоримся по вопросу обязательств Российской империи. Да что там, де Голля его же избиратели не поймут, порвут на лоскутки! – Александр Николаевич тяжело плюхнулся в кресло. – Я дозвонился до Громыко, узнал, спрашивал ли его де Голль про эти деньги во время визита.
– И что? – поторопила жена.
– Оказывается, это вообще старый и хорошо известный в узких кругах камень преткновения советско-французских отношений. Я тут что-то придумываю, голову ломаю, а все просто. Похоже, в МИДе реально хотели меня подставить, поэтому забыли проинформировать. Ничего, пороюсь в громыковских конюшнях, видать, кому-то там сильно захотелось поехать послом в Чад или Дагомею [203] .
Шелепин приподнял бутылку, в ход пошли остатки вина. Разлив, он продолжил:
203
Республика Дагомея – с 1975 года Республика Бенин. Небольшое государство в Экваториальной Африке. Как и Чад – бывшая французская колония.
– В общем, на прошлой неделе Шарль этот вопрос вполне официально поднимал перед Микояном, за него как раз Андрею пришлось отдуваться. Потом еще Брежневу намекал, но тому повезло, удачно отшутился. Ну и меня он тоже пытал, причем прямо на байконурском банкете.
– Выходит, это для него было очень важно. Большая сумма?
– В том-то и дело, что невообразимо огромная! [204] Не поверишь, что-то под десять тысяч тонн золота, миллиарды долларов. Сейчас СССР в год чуть более двухсот тонн этого металла добывает, так что смотри сама на масштаб проблемы.
204
Речь идет о сумме в 11 миллиардов золотых франков, которые были получены Россией от реализации ведущими французскими банками облигаций под 3–4 %. На эти средства в России построили сеть стратегически важных железных дорог.
– Ничего себе! – Вера Борисовна машинально взяла протянутый бокал. – Но мы же никогда не сможем все это отдать!
– Кроме того, я дозвонился по ВЧ до Петра Воронова, – перебил жену Александр Николаевич. – Он, чуть подумав, подтвердил, что в его будущем вопрос французских займов урегулировали в конце девяностых. Самая лучшая новость – отдали им очень мало, буквально несколько процентов от первоначальной суммы [205] . Еще наш пришелец сильно извинялся, что забыл про это сразу упомянуть в своих записках.
205
В реальной истории меморандум об урегулировании «царской» задолженности Россия и Франция подписали 26 ноября 1996 года. Сумма составила $400 миллионов. Считается, что это примерно 1 % от реальной суммы долга.
– Хорошо все же, что ты его в психушку не закатал. Я что-то слышала про «царские долги», но думала, что проблема давно решена и забыта. – Вера Борисовна задумчиво разломила очередной абрикос, вытряхнула косточку и продолжила: – Но погоди, ты же сам недавно рассказывал о крупном прорыве в торговле с Великобританией. С США вроде неплохо получается. И в Италии собрались завод покупать…
– Англичане необыкновенно циничны. У них кризис, вот и продают нужные нам станки [206] . Кривятся и презирают, но советское золото берут. И даже кредиты дают, хотя с трудом. Еще при Хрущеве насилу с какого-то их банка получили двадцать четыре миллиона фунтов в рассрочку на пятнадцать лет. Это всего-то полсотни тонн золота [207] , и то Никита сие преподнес на Президиуме как крупное достижение дипломатии.
206
В 1964 году СССР закупил в Великобритании оборудование для завода териленового волокна на 30 миллионов фунтов стерлингов. 80 % стоимости оплачивалось за счет кредита, предоставленного СССР английским банком «Мидлэнд бэнк» сроком на 15 лет.
207
На сегодня 50 тонн золота стоят около 2,7 млрд. долларов, или 0,5 % от золотовалютных резервов РФ. Или – примерно 10 % долга компании «Вымпелком».
– Так, может быть, только у де Голля такие тараканы?
– Разумеется! – Шелепин рассмеялся. – Мне Громыко кратко рассказал, но история до крайности запутанная. Еще Ленин, когда капиталисты потребовали признания долгов, выставил ответный счет за интервенцию, вдвое больше. Также совершенно непонятно, кто, у кого и какую собственность реквизировал и от каких контрибуций отказался. Разобраться нереально, ну или точность будет «до тысячи тонн золота».
– А с другими странами что?
– Значительно лучше. С Германией, вернее, Веймарской республикой договорились еще в Рапалло [208] , в двадцать втором, но там и особых проблем не было. По Англии и США в середине двадцатых тоже как-то утрясли [209] . А французы больше всех царских облигаций купили, причем не само государство, а миллионы частных лиц, вот их правительство и уперлось рогом.
208
В 1922 году на Генуэзской конференции в Рапалло западные государства потребовали от Советской России возврата долгов царского и Временного правительства, всего 14,2 тысячи тонн золота. В ответ им «нагло» выдвинули встречный иск на 30 тысяч тонн золота как возмещение материального ущерба, причиненного Советскому государству в ходе иностранной интервенции 1918–1922 годов.
209
На самом деле иски по «царским долгам» тянулись в США до 1970 года, но действительно были не слишком значительны по суммам.
– Что теперь делать?
– Лучше всего было бы, конечно, обойти де Голля десятой дорогой. Даже не знаю, допустил ли похожую ошибку Брежнев в истории пришельца из будущего. Хотя точно известно – решить проблему у них получилось лишь спустя три десятилетия.
Шелепин задумчиво повертел в руках пустую бутылку. Посмотрел на лестницу, на высоту обрыва, и принялся неторопливо обдергивать ягоды с грозди винограда. Молчание затянулось, лишь через несколько минут Вера Борисовна не удержалась и задала вопрос: