Разбитая любовь

Браун Стейси

— Не сейчас. Мы уже все обсудили, — из него вырвался тяжелый вздох, раздражение проскользнуло в голосе. — Ты же сказала, что все нормально. Что я могу уйти.

Я осторожно заглянула в комнату и увидела Хантера, сидящего на кровати. Он уперся локтями в колени, потирая голову.

— Не дави на жалость. Я только что там был. Буквально пятнадцать минут назад.

Он разговаривал с Кристой? Она злилась, что он на вечеринке?

Хантер молчал, слушая собеседника на другом конце провода. Я знала, что должна уйти. Я подслушивала, вторгалась в его личную жизнь. Но мой взгляд зацепился

за несколько вещей в комнате, которые пригвоздили меня к месту.

На столе лежали кубки и награды Хантера по суперкроссу. В открытом шкафу виднелась обувь, над ней висела одежда.

Когда-то он жил у Дага, но это было до Кристы. Сейчас он живет с ней, верно?

— Мне неудобно сейчас разговаривать. Поговорим завтра, — проворчал он, а затем снова замолчал. — Да, я тоже тебя люблю.

Меня словно пронзили стрелы, выбив весь воздух из легких. Сердце разорвалось на части, наполняя глаза слезами. Мне было невыносимо слышать, как он говорит эти слова. Ей. Иногда я поражалась, что в моем сердце все еще остались чувства.

Я сделала шаг к уборной, желая спрятаться за дверью, прежде чем слезы вырвутся наружу.

— Джейм? — голос Хантера послышался у меня за спиной, сдавливая грудь словно тисками.

— Я-я проходила мимо, не хотела…

— Подслушать? — в его интонации промелькнуло веселье, и я повернулась лицом к нему. Он все еще сидел на кровати, руки сжаты на бедрах, взгляд устремлен на меня. Черт, почему он всегда выглядит так чертовски привлекательно?

— Я… ну да, я подслушала, но не специально, — протараторила я. Он всегда выбивал меня из колеи. — Просто дверь была открыта.

На его лице появилась тень улыбки.

— Я тебя ни в чем не обвинял.

Не выдержав его взгляда, я отступила, неопределенно водя рукой за спиной.

— Я, пожалуй, пойду.

— Джейм.

От того, как он произнес мое имя, я начисто забыла о туалете.

— Посмотри на меня.

«Нет. Не могу».

— Джейм… — он встал с кровати, матрас скрипнул. — Посмотри. На. Меня.

Проклятие. Мое дыхание было прерывистым, когда я втянула воздух и подняла подбородок, пока наши глаза не встретились. Сила, которую он имел надо мной с того момента, как я вышла из комы, заставила мои руки дрожать. Он молча наблюдал за мной несколько секунд, его лицо не выражало никаких эмоций.

— Ты изменилась, — сказал он, внимательно разглядывая меня. — В хорошем смысле. Стала увереннее. Сильнее.

Забавно, но именно этого я не чувствовала сейчас рядом с ним. Но в целом — да. Я знала, что выросла.

— Тебе понравилась Италия? — он переступил с ноги на ногу.

— Да. Эм… — я никак не могла подобрать нужные слова, чтобы описать то, как этот опыт повлиял на меня. Пережитые там приключения и жизненные уроки останутся со мной на всю жизнь. — Италия превзошла все мои ожидания. Флоренция и путешествия изменили меня, а стажировка в Галерее перевернула всю мою жизнь.

— Я рад, — кивнул он, опуская глаза в пол. — Ты заслуживаешь всего.

Мое сердце сжалось в груди, взгляд устремился на стену.

— И ты тоже, — тихо ответила я.

Он фыркнул, а затем снова сел на кровать.

—

Какое-то время я тоже так думал.

Мои ноги сами собой повели меня глубже в комнату. Я подошла к его наградам и взяла одну из них в руки.

— Я боюсь представить, через что тебе пришлось пройти. Ты не заслуживал этого. Ты и так уже многое пережил.

— Жизнь, похоже, так не считает.

Мои пальцы провели по награде, стоящей на его комоде.

— Боже, когда я увидела эту жуткую аварию… как все эти байки навалились на тебя… — я покачала головой, воспоминание все еще было ярким и ужасающим.

— Ты это видела? — он выпрямился, нахмурив брови. — Как?

— Я была в американском спорт-баре во Флоренции, где показывали эту гонку в прямом эфире, — я провела пальцем по гравировке. — Это было одно из самых мучительных чувств — осознавать, что я нахожусь так далеко от тебя. Я не спала всю ночь. К счастью, Джонс держал меня в курсе дела.

— Подожди, — он покачал головой. — Ты звонила? Ты разговаривала с Джонсом? Когда?

На моих губах появилась грустная улыбка. Все было именно так, как я думала: Криста скрыла это от него.

— Я разговаривала с Джонсом, когда это произошло, и когда тебя прооперировали, — я развернулась и села на край стола.

— Джонс никогда не говорил мне об этом, — его руки сжались в кулаки.

— В последний раз я разговаривала не с ним.

— С Кристой, — челюсть Хантера напряглась, на лице мелькнуло раздражение.

— Не злись на нее. Она защищала тебя и, вероятно, поступила правильно, — я потерла шею, мы оба не могли смотреть друг на друга. — Так было лучше, — для него и, возможно, для меня, но эти слова все же казались ложью. — Знаю, «мне жаль» не заменит всего, что ты потерял. Поверь, мне известно, как мало могут значить эти слова, но мне правда жаль, что все так произошло.

— Не надо, — его глаза сверкнули. Он встал и отошел от меня.

— Что?

— Не надо жалости. Ты — последний человек, от которого я хочу услышать это, — он провел рукой по волосам, злость исходила от него волнами.

— Жалости? — я оттолкнулась от стола.

— Да, — прошипел он, разводя руки в стороны. — Ты думаешь, я не узнаю этот взгляд? Черт, я вижу его каждый божий день. Я — все, чем меня считали окружающие. Тот самый неудачник, которым меня всегда видел отец. Позор в глазах матери. Думаешь, я не слышу, что говорят люди? Не вижу, как они качают головами, считая меня жалким? Повторяя, что Колтон должен был быть тем, кто выжил. Потому что, цитирую: «И хотя Хантер, этот ужасный близнец, начал подниматься по карьерной лестнице, но время славы законичилось, едва начавшись. Теперь он тот, кто никогда не покинет этот город, будет работать в гараже, делать одно и тоже дерьмо изо дня в день, обкуриваясь с друзьями и имея двух детей», — он сделал глубокий вдох. — Я думал, что достиг дна после смерти Колтона. Но нет. На этот раз, когда я лежал в больнице, с огромным количеством сломанных костей, я понял, что у меня ничего не осталось. Ни брата, ни семьи, ни карьеры… ни тебя.