Разбитая любовь
Шрифт:
Мой мозг твердил, что если я смогла справиться с Катериной, то эти люди не должны быть проблемой. Но это не сработало. Когда я получила ту должность, я была неопытной и не осознавала, насколько она важна. Здесь я не могла притворяться, что они не держат мое будущее в своих руках. Пот проступил на моей красивой блузке, а язык превратился в пустыню.
— Джеймерсон? — дверь открылась, заставив меня подскочить на ноги, желудок упал куда-то к пяткам. В дверном проеме стояла женщина в таком же брючном костюме и на шпильках, с короткими темно-пепельными волосами. Ее
— Приятно познакомиться, — я пожала ей руку, поморщившись от своих влажных ладоней. Нервы так сковали меня, что голова пошла кругом.
— Расслабься, — сказала она без тени улыбки. Она не казалась приветливым человеком, но и не такой устрашающей, как Катерина. — Собеседование будет долгим и подробным, потому что мы хотим найти лучшего человека на эту должность. Ты здесь неслучайно. Катерина рекомендовала тебя, а за двадцать лет нашего знакомства она такого никогда не делала. Помни об этом, — она открыла дверь пошире, жестом предложив мне войти. Я была уверена, что это задумывалось как вдохновляющая речь, но теперь это было похоже на то, будто Катерина вошла в комнату со мной, закурила сигарету и сверкнула на меня глазами. — Не подведите меня, мисс Холлоуэй.
Я вошла в большую комнату с непрозрачными окнами, где по одну сторону длинного стола сидели пять человек. Напротив них стоял один стул, и все их внимание было сосредоточено на нем, как будто я уже сидела там.
Я сглотнула, услышав, как Эрика громко хлопнула дверью позади меня.
Внезапно в моей голове возникла бабушка, повторяя: «Никогда не позволяй страху останавливать тебя перед возможностями. Жизнь слишком коротка, бери ее за рога, борись за то, чего хочешь, и никогда не извиняйся за это».
И она, и Эрика были правы; меня не просто так позвали на собеседование. Я достойна этой стажировки. И даже если я ее не получу, я должна знать, что выложилась на все сто.
— Мисс Холлоуэй, пожалуйста, присаживайтесь, — пожилой, худощавый джентльмен в круглых очках, одетый в хороший костюм, махнул рукой на стул. — Я — доктор Фан, — он представил остальных за столом, пока я усаживалась. — Вы готовы начать, Джеймерсон?
Я подняла подбородок, расправив плечи.
— Да.
***
— Неважно, как ты думаешь, прошло собеседование, Виски, я горжусь тобой, — Стиви подняла свой бокал с шампанским, чокнувшись им о мою газированную воду.
Мы сидели в модном ресторане в Джорджтауне, где заведение гудело от смеси двадцатилетних, потягивающих коктейли и едящих восхитительную еду.
— Я думала, что в Вашингтоне одни старые, чопорные белые мужчины… но черт… — глаза Стиви блуждали по округе, наслаждаясь привлекательными людьми. — Если ты получишь эту должность, я буду приезжать сюда в гости постоянно.
— Не уверена, что нам стоит об этом беспокоиться, — я нахмурилась, откинувшись на спинку стула, мечтая о коктейле вместо воды.
—
Я фыркнула, вонзая вилку в свой ужин. Собеседование длилось час с половиной. Какое-то время я чувствовала себя уверенно, отвечая на их вопросы, опираясь на свой опыт, но примерно через час все изменилось. Их вопросы касались областей, о которых я ничего не знала, показывая, что у меня нет знаний в этой сфере. К концу разговора все, о чем они говорили, было мне непонятно, и мне ничего не хотелось больше, чем свернуться клубочком, когда я увидела, как на их лицах начали появляться недовольные складки. В остальном они никак не дали понять, отвечаю ли я хорошо или это было так же мучительно для них, как и для меня.
— У тебя все еще есть я и Нью-Йорк. Ты всегда сможешь подать заявку снова, верно?
Я кивнула.
— Да, — вероятно, мне лучше сначала отучиться в колледже, а потом попробовать снова, но разочарование сдавливало грудь. Мысль о том, что я не попала на стажировку, наводила на глаза слезы. Я поговорила со своей семьей, они ответили мне ободряющими словами, но это не улучшило моего настроения.
— Мне очень жаль, детка. Но я не могу сказать, что мне не нравится идея того, что ты поедешь со мной в Нью-Йорк.
— Да. Это будет весело, — пару дней назад я только об этом и думала, как бы это было здорово, но с тех пор, как позвонила Эрика, все изменилось. Я поняла, как сильно хочу эту должность.
— Также весело, как похороны и лечение корневого канала, — фыркнула Стиви, жестом попросив официанта еще один напиток.
— Извини, — я замотала головой, пытаясь избавиться от липшей ко мне темноты. — Я снова буду в восторге. Просто мне нужен день.
— Ты писала Хантеру? — спросила Стиви. В поезде я рассказала ей о нашей ссоре и том тупике, в котором мы оказались. Прошедшие дни не помогли мне прийти к какому-либо выводу.
— Ага, — кивнула я. — Он был очень мил, но…
— Ты все еще не знаешь, что делать?
— Именно, — я поерзала на сиденье. — В смысле, мы можем солгать сами себе и оба согласиться попробовать отношения на расстоянии. Но, честно говоря, как это вообще сработает, если в конце концов я все равно не вернусь, а он не собирается уезжать? — я потерла лицо руками. — Мысль о том, чтобы не быть с ним…
— Чувствуешь себя так, будто кто-то потрошит тебя тесаком, верно? — официант поставил напиток Стиви, ее взгляд был прикован к пузырькам, по лицу мелькнуло сожаление. Я смотрела на нее, видя ту глубокую боль, которую она скрывала даже от меня.
— Крис? — мягко произнесла я.
Ее губы задрожали, прежде чем она встряхнулась, натянув на лицо улыбку.
— Мы сейчас не обо мне, а о тебе. Это твой вечер, даже если ты так не думаешь.
— Стиви… — ее имя было мольбой. Впервые мне захотелось, чтобы она поговорила со мной, открылась. — Я здесь для тебя, ты же знаешь, да?
— Да ладно, — она махнула рукой, ее печаль поднималась с нее, как пузырьки в бокале. — Со мной все в порядке. Для этого и существуют терапевты.
— Ты к ним не пойдешь.