Разбитая надежда
Шрифт:
Но я бы не доставил Нолану удовольствия признать истину.
— Что это за запах? — Я сделал глубокий вдох, раздув ноздри.
Нолан усмехнулся.
— Это, должно быть, земля. Грязь. Деревья. Ветер. Также известный как чистый воздух. Это то, как должен пахнуть воздух без всех выбросов углерода.
— Ёрничаешь, как всегда.
— Я приберегаю это для тебя. — Нолан Феннесси, — мой друг и генеральный директор благотворительного фонда моей семьи, любил подшучивать надо мной.
— Мне повезло, — невозмутимо произнес я, отворачиваясь от озера Флэтхед, чтобы он не увидел мою усмешку. Затем я осмотрел лагерь, на этот раз внимательно пробегая по нему взглядом, нежели чем десять минут назад, когда мы прибыли сюда.
Под вечнозелеными деревьями по всему лесу были разбросаны шесть небольших бревенчатых хижин. Рядом с ними находилось здание с надписью «ДУШЕВАЯ» с отдельным крылом для мальчиков и девочек. Главный домик располагался сзади, ближе всего к галечной дороге и парковке. И поскольку это было место для большинства мероприятий, проводимых в лагере, по размеру этот домик был как все шесть домиков вместе взятых.
Это был рай для детей.
В Наувэре, штат Монтана.
Личный опыт испортил мне хорошие воспоминания, но я не мог отрицать, что этот лагерь, определённо, привлекал внимание. И это было бы прекрасным дополнением к Фонду Кендрика.
— Пять миллионов? — спросил я Нолана, подтверждая цену покупки.
— Да, — он отвернулся от озера, шагнув в мою сторону, — в стоимость входит все. Здания. Мебель. Бытовая техника. Хотя основная ценность заключается в земле.
— Хорошо. — Я кивнул. — Я увидел достаточно. Пошли.
— Логан, мы не можем идти, пока не встретимся с директором и не услышим ее предложение.
При упоминании директора мое внимание привлекла вспышка длинных светлых волос. Она выбежала из домика с пачкой брошюр и папкой из плотной бумаги, зажатой под мышкой. Даже не видя папку, я знал, что в ней было предложение, которое она отправила в фонд три месяца назад.
— Нет необходимости слушать ее предложение. Я одобрю покупку и добавлю еще пятьдесят тысяч на улучшения. — Я взглянул на свои часы Булгари. — Сейчас только два. Давай поздороваемся, сообщим ей хорошие новости и отправимся обратно в аэропорт. — Мы вернёмся в Нью-Йорк сегодня вечером.
Нолан усмехнулся.
— Как бы мне ни хотелось сегодня спать в своей постели, мы не можем уехать.
— Почему?
Он прошел мимо меня с протянутой рукой, готовый поприветствовать директора, затем ухмыльнулся через плечо.
— Это грубо.
Черт.
— Хорошо сыграно, Феннесси, — пробормотал я.
Нолан знал, что я никогда не позволю своим личным предубеждении относительно пребывания в Монтане помешать моей репутации филантропа. Как научил меня отец много лет назад, так же, как его отец научил его, Кендрики— прежде всего — заботились о том, чтобы сохранить свой внешний вид.
Это означало, что я остаюсь в Монтане на ночь.
Я отбросил свое настроение и одарил директора лагеря, Уиллу Дун, приятной улыбкой.
— Мистер Феннесси. — Улыбка Уиллы стала шире, когда она пожала руку Нолана. — Большое вам спасибо, что приехали сюда. Я не поверила в это, когда вы позвонили. Я просто… это так здорово, что вы вообще прочитали мое предложение.
— Мне только в радость. Ваше предложение было одним из лучших, которые я прочитал за последние месяцы. — Нолан отпустил ее руку и указал на меня. — Позвольте мне представить вам председателя правления Фонда Кендрика, — Логан Кендрик.
— Мисс Дун, — я протянул руку, — приятно познакомиться.
Она покраснела, когда наши руки соприкоснулись.
— Мистер Кендрик.
— Пожалуйста, зовите меня Логан. Мы с нетерпением ждем возможности узнать больше о вашем лагере.
— Спасибо. — Ее улыбка была уверенной, но ее пальцы дрожали от нервов. — Я не уверена… мне повторить предложение еще раз? — Она нащупала брошюры в одной руке, когда потянулась за папкой с файлами. — Я не знаю, была ли у вас возможность прочитать это или есть ли у вас вопросы. Я, эм, черт. — Брошюра упала на землю.
— Как насчет экскурсии? — Нолан наклонился, чтобы поднять бумагу для нее. — Мы оба прочитали ваше предложение, так что, если вы не возражаете, мы будем вести себя без формальностей и просто задавать вам любые вопросы по дороге.
Уилла кивнула.
— Звучит здорово.
Через пять минут тура в ее голосе перестали проскальзывать нотки нервозности. Как только она начала рассказывать нам истории из прошлого о лагере и о детях, которые провели здесь бесчисленное количество летних каникул, ее уверенность возросла.
Хотя рассказы Уиллы были милыми, они не отвлекли меня от мыслей о моем последнем визите в Монтану. Визите, когда я приехал, чтобы удивить свою тогдашнюю девушку — ту, которой я дважды делал предложение, не получив «да» в ответ.
Я приехал в Монтану, чтобы сделать сюрприз Эммелин на выходные в День Благодарения. Кольцо, которое я купил для нее, лежало в кармане моего пальто. Мой план состоял в том, чтобы сделать ей предложение и убедить ее переехать ко мне после того, как она закончит учебный год в детском саду. Вместо этого я прекратил пятилетние отношения, когда узнал, что она все еще влюблена в мужчину из своего прошлого.
В своего мужа.
После нашего разрыва я убрался к чертовой матери из Монтаны, без промедления улетев обратно в Нью-Йорк. В ту секунду, когда колеса самолета коснулись земли, я приказал курьеру вернуть кольцо Эммелин в ювелирный магазин.
Прошло больше шести месяцев с тех пор, как мы расстались, и я потратил это время, надрывая задницу. Я не только больше, чем когда-либо, был вовлечен в Фонд Кендрика, но и курировал большую часть клиентов в качестве управляющего партнера в моей юридической фирме «Стоун, Ричардс и Абергель».