Разбитые мечты
Шрифт:
— Дэмис, а ну-ка поставь нам что-нибудь подходящее.
Быстро кивнув в ответ, бармен потянулся к проигрывателю. Через пару секунд в зале заиграла необычайно красивая мелодия.
Положив руки ей на талию, Джеймс медленно наклонился к ее уху и пошептал:
— Я хочу, чтобы в память обо мне ты запомнила:
Он медленно отклонил от себя Викторию и, поддерживая ее одной рукой за поясницу, мягко позволил ей изогнуть спину. После чего вновь улыбнулся и встретился с ее жарким взглядом.
— Помни, — продолжал тихо шептать он, — тепло наших рук.
Она тут же почувствовала его
— Помни, — прижавшись к ней вплотную, шептал он, — тепло наших тел.
Одурманенная своими ощущениями, красивой мелодией, его бархатным голосом она лишь молча подчинялась его умелым рукам. Вновь встретившись с его глазами, девушка позабыла про все на свете: не было больше ни этого острова, ни этого ресторана, вообще никого. Остался лишь только он, да еще ещё эта магическая мелодия.
Медленно приблизившись к ее лицу, Джеймс слегка провел кончиками своих губ по ее пересохшим губам.
— Но больше всего, я хочу, чтобы ты запомнила этот поцелуй. Пускай он будет особенно красивым. — Он нежно прикусил ее нижнюю губу.
— Пламенным… — Вновь легкое касание к ее губам.
— Леденящим кровь… — На этот раз его губы задержались у ее рта чуть дольше.
— Нежным… — Она тихо простонала, умоляя его продолжить.
— Сладким… — Он лишь едва заметно улыбнулся и провел своим большим пальцем вдоль ее мягкой щеки.
— Опьяняющим… — Его шепот сводил с ума.
— Страстным… — Она с болью позволила его губам вновь отстраниться.
— И наконец, самым желанным. — На этот раз, он внял ее молитвам и ответил на поцелуй.
И да, этот поцелуй действительно обладал всеми перечисленными свойствами названными им ранее. Крепко прижавшись к нему, она отдалась своим ощущениям. И не было на свете чего-то столь более волшебного, чем этот сказочный момент.
Не заметив, как закончилась музыка и весь зал погрузился в какую-то мертвую тишину, она медленно открыла глаза и встретилась с его обжигающим взглядом.
— Я хочу, чтобы ты запомнила именно этот поцелуй. — Послышался его нежный голос в ее одурманенной голове. — Помни его. — Почувствовав тепло его пальцев у себя на губах, она вновь блаженно прикрыла веки.
— Тори, обещай, что будешь вспоминать меня. — Словно откуда-то издалека донесся его хриплый шепот и, не сдержавшись, она вновь приникла к его горячим губам.
В ту ночь он долго и страстно любил Викторию в их маленькой бамбуковой хижине. В ней он так отчаянно искал и находил все то, что было ему когда-то так чуждо и ново. Именно она рождала в нем доселе невиданное смятение, поднимала из глубины души затерянные чувства, о наличии которых он даже и не подозревал. Казалось не он, а именно она открыла перед ним дорогу к чему-то новому, неизведанному ранее. Дорогу к новой счастливой жизни.
На следующий день они отправились в Кносский дворец, посмотреть развалины древнего лабиринта, в котором по легенде когда-то обитал чудовищный минотавр.
Вновь следуя за небольшой группой туристов, они внимательно слушали голос женщины-гида, рассказывающий увлекательные легенды этого острова.
— Именно на Крите Рея втайне от кровожадного Кроноса
Виктория лишь слегка улыбнулась услышанному, но и не согласиться с гидом было нельзя. Ведь здесь на этом перекрестке трех частей света — Европы, Азии и Африки — мифы и легенды древней Греции так тесно переплетались с подлинной историей, что трудно было разделить, что из сказанного правда, а что обычный вымысел.
Тем временем экскурсия продвигалась в полуразрушенных стенах уже самого дворца. Зная о том, что скоро их отпустят на несколько свободных часов, девушка посмотрела на идущего рядом Джеймса и чуть не рассмеялась во весь голос. На его лице отражалась целая гамма чувств: от полного недоверия ко всем этим бредням до неодолимой скукоты.
— Здесь родился великий живописец средневековья Эль Греко… — продолжала все тем же монотонным голосом пожилая женщина.
Бесшумно отделившись от толпы, Виктория остановилась у одной из развилок лабиринта.
— Эй, ковбой! — Озорно улыбаясь, громким шепотом позвала она своего скучающего спутника. — Хочешь меня?
Поймав его недоверчивый взгляд, блондинка, смеясь, проговорила:
— Тогда поймай!
Бросившись со всех ног, она понеслась вдоль узких полуразваленных стен, наугад выбирая дальнейшее направление. Гул в ушах нарастал, азарт усиливался с каждой новой минутой. Ей не нужно было оборачиваться в поисках своего преследователя, она нутром чувствовала, что он наступает ей на пятки. Игра, которая началась так невинно, теперь переросла в настоящее соревнование и Виктория прекрасно знала, что если она проиграет — расплата будет велика. Но вот забежав в один из темных проходов, она вдруг оказалась в тупике. Облокотившись спиной о преграждающую дальнейший путь стену, блондинка, громко дыша, сбивчиво рассмеялась.
Стоило ему только понять, что преследование прекратилась и его птичка попалась в ловушку, Джеймс остановился за пару шагов от нее и теперь медленно, словно дикий хищник приближался к своей загнанной в угол добыче.
— Ну, и знаешь ли ты, несчастная, как тебе теперь придется утихомиривать своего разъяренного минотавра?
Сверкнув глазами, Виктория хрипло произнесла:
— Догадываюсь.
Нетерпеливо притянув к себе Джеймса за ремень брюк, девушка с жаром накинулась на его смеющиеся губы.
Поцелуй затягивался и со временем они, позабыв где находятся, со всей страстью начали ласкать распаленные тела друг друга. Голова кружилась, земля уходила из-под ног, но им было все равно. Быстрыми движениями Виктория расстегнула ремень, пуговицу и ширинку на брюках Холта; он же тем временем задрав легкую юбку короткого платья, приподнял ее в воздухе и, оперев спиной о стену, резко вошел в нее. От столь острых ощущений Виктория задрожала всем телом, одновременно стараясь как можно теснее прижаться к нему.