Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

Сальгари Эмилио

– Готовы? – спросил араб у туарегских вождей.

– Готовы, – ответили разбойники.

– Тогда слушайте. Как только я выстрелю из пистолета, бросайтесь на кисуров.

Маркиз взял в правую руку ятаган, в левую – револьвер. То же самое проделал и Бен. Туареги, усыпляя бдительность стражи, принялись вопить еще громче:

– Смерть кафиру! Отрубить ему голову!

Процессии оставалось пройти до помоста каких-нибудь тридцать шагов. Стража принялась расталкивать туарегов, однако те не спешили освободить путь.

Вдруг

над площадью, перекрывая гомон толпы, разнесся крик:

– Рокко!

Кричал, разумеется, маркиз. Услыхав голос хозяина, сардинец вздрогнул и, будучи выше своих охранников, быстро оглядел толпу поверх голов.

Грянул пистолетный выстрел. Араб подал сигнал к атаке. Вопли туарегов тут же изменились:

– Бей кисуров! Свободу турку!

Разбойники пустыни, словно самум, налетели на стражников. Их ятаганы вспарывали животы верблюдам, животные падали, жалобно ревели и били ногами, усиливая хаос. Верховые очутились на земле, путаясь в стременах. Придавленные своими мехари, они не могли оказать должного сопротивления.

Их пешие товарищи, хоть и были застигнуты врасплох туарегами, за секунду до нападения требовавшими голову кафира, успели сомкнуть ряды и дать залп из мушкетов. Над площадью словно гром грянул. Кое-кто из нападавших упал с пробитой грудью.

Получив отпор, туареги заколебались, однако тут со всех сторон на кисуров кинулись арабы, паля из пистолетов. Негры тем временем толкали и пихали горожан, сея панику.

Мавры, фульбе, нигерийцы и караванщики с севера, перепуганные выстрелами и свистом пуль, бросились кто куда с площади, вопя, наталкиваясь друг на друга и падая. Зевак охватил страх.

Меж тем арабы и туареги наседали на стражников. Маркиз и Бен дрались в первом ряду. Опустошив револьверы, они взялись за ятаганы. Эстер метко била из карабина, староста размахивал саблей как одержимый.

Рокко, сообразив, что его пытаются освободить, тоже не терял времени даром. Поднатужившись, разорвал путы, схватил за ноги ближайшего кисура и, орудуя им, будто дубиной, принялся сшибать с ног охранников. Сила островитянина вселила ужас в султанских кисуров. На них нападали и с фронта, и с тыла. Кто на их месте не дрогнул бы?

– Вперед! – кричал де Сартен. – Рокко рядом!

Он одним ударом зарубил командира кисуров. Расталкивая стражников, маркиз рвался к пленнику:

– Ко мне, Рокко!

…Рокко схватил за ноги ближайшего кисура и, орудуя им, будто дубиной, принялся сшибать с ног охранников.

Великан отшвырнул кисура, подобрал с земли мушкет и, круша им противников, быстро пробился к хозяину.

– Расступись! – громогласно скомандовал старейшина.

Туареги

и арабы исполнили приказ. Маркиз, Бен, Рокко и Эстер вслед за старейшиной пересекли площадь, покинув место сражения. Продолжавшийся бой, судя по всему, складывался не в пользу султанских кисуров.

Улицы были забиты народом, и на пятерых прохожих никто не обратил внимания. На всякий случай маркиз отдал Рокко свой уазроц, а Бен – чалму. Вот и городские стены. Сзади еще слышались выстрелы и вопли. Со стороны дворца заухала пушка.

– Вон ваши мехари, – показал араб. – Быстро в седла и скачите что есть мочи.

– А вы? – поинтересовался де Сартен.

– Пойду отзову своих людей.

– Спасибо, друг.

– Да пребудет с вами милость Аллаха. Я сдержал слово.

Пожав всем руки, он поспешил обратно на площадь.

– В седла! – скомандовал маркиз. – Нас ждет Нигер.

Негры-рабы Самуэля подвели четырех великолепных мехари, быстрых, точно ветер.

– Не пройдет и часа, как мы будем в Кабаре, – сказал Бен, одаривая рабов пригоршней золотых. – Готовы?

– Готовы, – ответил маркиз.

– Поторопитесь, господин, – крикнул один из рабов. – Я вижу облако пыли у восточных ворот. Приближаются всадники.

И четыре верблюда понеслись к Нигеру, чьи воды сверкали на солнце, точно расплавленное золото.

Глава XXXIII

Кабара

Нигер – одна из самых длинных и полноводных рек Африки. Впрочем, еще каких-то полтора века назад европейцы сомневались в его существовании, а родники, питающие эту реку, были открыты всего сто лет тому. Нигеру далеко до Нила, однако он вполне может потягаться длиной с Замбези и Конго.

Этот западноафриканский гигант зарождается на северных склонах отрогов Конго, а точнее – в горах Ломе, возвышающихся к востоку от Сьерра-Леоне. Описав длинную дугу, Нигер разворачивается на запад и впадает в Гвинейский залив, разделившись на три рукава: Старый Калабар, Новый Калабар и Нун. Ширина его истока всего два фута – слабенький ручеек, да и только. Но чем дальше, тем полноводнее он становится, вбирая в себя многочисленные притоки, омывающие царства Бамасин, Янина, Сегу и Дженне, пока наконец его ширина не достигает четырех–шести километров, а глубина – двенадцати метров.

В своем верхнем течении Нигер носит имя Темби, затем – Баба и Джолиба. За Тимбукту он зовется Бара-Исса, а еще дальше – Куарра.

Как сказано выше, эта водная артерия, пронизывающая богатейшие земли Западной Африки и доходящая почти до самой Сахары, еще в восемнадцатом веке была неведома европейцам. Они знали, что в этой части Черного континента существует какая-то таинственная река. Но какая именно? Геродот слыхал о ней от греков, живших в Кирене, однако счел Нигер притоком Нила. В более поздние времена географы решили, что Нигер впадает в озеро Чад.