Разбуди в себе желание
Шрифт:
Познакомилась я со своим будущим мужем в конце октября. Через неделю он сделал мне предложение. Произошло это естественно и как само собой разумеющееся. Я увидела его душу, его отношение ко мне как к женщине, глубокое уважение, пожалуй, даже трепетное, и – самое главное, не только ко мне, но и к моему ребенку. Мы были счастливы, только его родители не дали согласия на наш брак. Он татарин чистых кровей, до сих пор русских не было в их роду. Еще и ребенок. Я теперь могу их понять, но не тогда. В конце концов, у меня была квартира, работа, я совершенно самостоятельная, и мы решили расписаться без согласия его родителей.
Может, поэтому первая беременность закончилась выкидышем. Все его родственники были рады этому случаю, а его мама прямо сказала: «Сынок,
Как сейчас помню, услышала я странный звук, мелкое постукивание по линолеуму. Когда увидела крысу, мне стало жутко. Представьте мою девочку, одиноко лежащую далеко от меня! И я испугалась за её жизнь. Стала кричать медсестру, чтобы посмотрела, как там мой ребенок, и чтобы включила свет, так как крысы бегали рядом с моей кроватью… Но это просто эпизод из моей жизни. Главное, мы молоды – мне 24 года, мужу 25, у нас двое детей: Олесе четыре года и только что родившаяся девочка весом 4,200 кг, ростом 58 см. Акушерка, принимая роды, сказала: «О, богатырка!» А мы ждали богатыря, УЗИ тогда не делали. Когда я услышала это, у меня непроизвольно вырвалось: «Господи, придется еще рожать!» Медсестра внимательно посмотрела на меня и, видимо, решила, что это послеродовая горячка!
Жили мы в 14 километрах от китайской границы, очень далеко от Москвы, за 6 тысяч километров… В мире было неспокойно, и я очень боялась за своих детей. Младшей, только что родившейся, я целый месяц не могла дать имени. Пробовала все русские, татарские и другие имена, но душа моя ни к какому не лежала. Пеленая, купая и кормя девчушку, я называла ее разными именами и прислушивалась, но всё было не то… Поэтому она была у меня лялечка моя, доченька моя. Но время идет, и есть законы: в течение месяцазарегистрировать рождение ребенка. Посоветовавшись с мужем, решили назвать девочку по-татарски Ляйля, и на следующий день Рустам отправился в сельсовет поселка Даурия выписывать свидетельство о рождении. Придя через пару часов домой, он сказал, что такого имени в книге регистрации нет и он дочку решил назвать Лючана. Тогда мой духовный мир был недостаточно богат, и я закатила скандал. Почему он не посоветовался со мной, как он мог изменить мое желание? Более того, мне глубоко все равно, что есть или чего нет в книге регистрации.
Муж подождал, пока я выскажусь, и потом сказал, что хорошо, завтра перепишет дочь на Ляйлу. Остаток дня я прислушивалась к звучанию имени Лючана и поняла, что это имя моей дочери. Имя нашлось! Эта подсказка пришла мужу по дороге, но уже когда он возвращался домой. Когда девочка моя была зарегистрирована как Ляйля, муж, придя домой, просто решил пошутить. На следующий день он действительно уже не пошел, а поехал в приграничный городок перерегистрировать свою дочь с имени Ляйля на имя Лючана.
Вот так Вселенная назвала нашего ребенка. Благодарю, Господи! Через полтора года у нас родился долгожданный сын – Тимур. Родился он 7 июня 1981 года в городе Казани. Почему в Казани – именно на родине его отца, я еще не знаю, но знаю точно: так было нужно. Я еще училась заочно в педагогическом техникуме и надо было сдавать зимнюю сессию, так как не хотелось пропускать год из-за рождения ребенка. Поэтому я взяла двух своих дочек и беременная, на восьмом месяце, поехала в Казань, чтобы оставить детей маме мужа на время сессии. Сессию я сдала успешно, но когда вернулась в Казань после сдачи экзаменов, то до родов оставался месяц, а до весенне-летней
После сдачи летней сессии – Тимуру к тому времени было уже семь месяцев – мы все большой семьей вернулись на свое место жительство на станцию Даурия. Не буду описывать все, что нам пришлось пройти: отсутствие света, мы, жильцы, расписывались у работников КЭЧ за то, чтобы мы не разморозили батареи, – это была зима. Бесконечные болезни детей, холодные зимы, привозные овощи, фрукты и ягоды, отсутствие водоемов – только степь и сопки, но если эти строки читают бывшие сослуживцы, они меня поймут. Я думаю, что и сейчас в этом регионе мало что изменилось и по-прежнему служба там идет год за два. Но мы, жены и дети военных, были счастливы, каждый по-своему, в этих условиях, и все шли к своей цели.
Мои дети росли, я училась, и, отслужив в ЗабВО семь лет, мы вернулись в центр нашей родины – город Бузулук Оренбургской области, т.е. недалеко от Тоцких лагерей, в ту воинскую часть, откуда мы и уезжали в ЗабВО.
Через год мы уехали к новому месту службы – в Венгрию, где прожили пять лет. Для меня это был рай на земле. И тот солнечный день, описанный мною в начале книги, был как раз одним из тех райских дней.
Но все заканчивается рано или поздно или, правильнее сказать, проходит одно, начинается другое. События сменяют друг друга… И началисьисторические 1990-1991 годы.
Начался вывод войск из братских стран: Германии, Чехословакии, Венгрии и т.д. Нашу часть вывели в Белоруссию, город Барановичи. Было грустно, но успокаивало то, что мы все вместе: соседи, сослуживцы… А сообща проще переживать любые перемены. Поселили нас в поселке Павлиново в гостинице при части связи. Кругом дивный лес, красивейшая природа, озера, луговые цветы, это скрашивало грусть по нашей жизни в Венгрии.
Теперь я знаю, что ценить надо каждый миг и радоваться тому, что имеешь, здесь и сейчас.
Через три месяца, когда все семьи готовились к заселению в новые квартиры, моего мужа, единственного из всей части, отправили на новое место службы в город Гомель. Название города нам ни о чем не говорило, кроме того, что это район с высоким уровнем радиации после аварии на Чернобыльской АЭС. 1 сентября 1991 года мы вышли на вокзале Гомеля. Первое впечатление после Барановичей – большой красивый город, если бы не чернобыльские деньги (их еще называли гробовыми), которые выплачивали каждый месяц на каждого члена семьи, можно было бы не переживать. Муж снял частный маленький дом, где раньше, оказывается, был сарай – мы узнали об этом позже. Туалет на улице, печку надо топить, по стенам от сырости течет слизь, мебели нет, только четыре кровати. Наш контейнер с вещами из Венгрии еще в пути, и не знаем, придет ли в целости, одежда только летняя, а уже скоро зима… Работы у меня нет, и друзей пока тоже нет. Я сидела и плакала от бессилия, и дети плакали, глядя на меня. Вот в это трудное по-настоящему время мне пригодились знания, которые я приобрела, читая книги Дейла Карнеги. Я тогда их не только читала, но и закрепляла все действия на практике, общаясь с людьми.