Разбуженный дракон
Шрифт:
– Как она выглядела?
– Маленькая, тощенькая, бледная, ясное дело. Много крови потеряла. Верно, из служанок, вот ее и ударили по голове в суматохе.
– Чем ударили? – отрывисто спросил Эрд.
– Да похоже, мечом,– не слишком уверенно ответил лекарь.– Но…
– Демоны Проклятой! Биорк, это она!
– Веди к ней! – отрывисто приказал вагар.
– Не могу, господин! – Пухлое лицо целителя выразило испуг.– Ее забрали!
– Кто?!
– Ваш военачальник. Важный такой! В золоченом шлеме. На нем еще спереди два дерущихся кугурра вычеканены. Красивый такой шлем! И сам воин…
– Иллан! – выдохнул Эрд.
– Достойный! –
– Ратсай! – бросил Биорк уже на бегу.– Лекарю – два золотых! – И все четверо стремглав выскочили наружу.
Четыре парда вновь помчались по улочкам Банема, озаренным взошедшими лунами. Бонг скакал впереди, но Биорк лишь на прыжок отставал от него. Всадники не жалели зверей. Через шесть минут они были уже на окраине города, а еще через минуту пард Бонга перемахнул через невысокую ограду. Внутри был сад, а между стволами деревьев просвечивали желтые огни окон.
Пригнувшись к холкам животных, всадники помчались напрямик, и через мгновение рычащие парды были уже у крыльца.
Четверо спрыгнули наземь, предоставив пардов самим себе.
Из дома выскочил воин с мечом в руке, но, узнав Эрда, опустил оружие.
– Где он? – рявкнул светлорожденный. И, не дожидаясь ответа, оттолкнув воина, вбежал внутрь.
…Краем уха Иллан услышал топот пардов.
«Кто-то приехал!» – мелькнула мысль. Больше тянуть не стоило, и воин, перестав сдерживать себя, дал желанию свободу и с глухим рычанием приник губами ко рту пленницы…
Воины бегом взлетели наверх. Страж у двери бросился им навстречу. Биорк сбил его с ног, перепрыгнул через тело и….
Ужасный вой сотряс стены дома!
Биорк распахнул дверь и увидел на широком ложе бьющееся в агонии тело Иллана, из-под которого торчали в стороны белые худые ноги. От щиколотки одной из этих дергающихся ног уходила вниз тонкая стальная цепь.
Иллан содрогнулся с неистовой силой, скатился с ложа на ковер, перевернувшись на спину, изогнулся, точно древко лука. Изо рта воина обильно, как вода из скважины, толчками выливалась кровь. Звериный вопль оборвался, превратившись в хрип и бульканье. Глаза Иллана закатились, руки терзали ковер, клочьями вырывая шерсть.
Грудь и лицо соххоггои были сплошь залиты блестящей кровью. Только бесцветные глаза выделялись на алой маске и спокойно глядели на вошедших. Челюсти ее шевелились, а шея дергалась, будто она спешила что-то проглотить.
Эрд рванулся к аркину, но Биорк удержал его.
– Не успеешь,– спокойно сказал он, вынул меч и, подойдя к ложу, одним ударом отсек голову соххоггои. Так быстро, что, отрубленная, голова даже не шелохнулась. На глянцево-блестящем красном лице застыла счастливая улыбка.
– Моя вина! – хрипло проговорил Эрд.
– Его глупость! – холодно произнес вагар.– А ты, светлейший… ты больше не ошибешься.
– Позаботься о телах,– приказал Биорк Хакаму, скорбно трясшему головой.
– Как она его убила? – спросил стоящий за спиной Эрда стражник Бонг.
– Сам догадайся! – отрезал Биорк и вышел из комнаты.
VIII
«Искусство стратега в том, чтобы удерживать противника рядом, прилепить его к себе, как прилипает к языку лягушки детеныш серой ящерицы. Иначе враг юркнет в щель твоей крепости, ускользнет, вырастет, вернется и пожрет тебя, как серая ящерица – лягушку».
Мангхэл-Сёрк.
Правило шестьдесят седьмое
Маленький отряд из восьми всадников спускался по петляющей в зарослях тропе.
Потеряв несколько человек в схватке с дозором урнгриа, Керанраон решил сойти с Пути Великого Ангана и двигаться к дороге на Мион напрямик. Так было безопаснее и, по словам проводника,– быстрее. Керанраон счел за лучшее довериться тому, кто знает. Проводник, один из воинов бывшего Исполняющего Волю, утверждал, будто родился в одной из лесных деревень и ему ведома здесь каждая звериная тропка. Похоже, он не солгал. Тропы, по которым шли воины, были узкими, часто – заросшими молодью, из-за чего одному из них приходилось спешиваться и прорубать путь; но, судя по положению звезд, направление было выбрано верно. Мелкий лиственный лес сменялся голыми глинистыми склонами или обширными пустошами, заросшими колючим кустарником. Отряд перебирался через овраги, пересекал маленькие речушки, лапы пардов ломали хрупкие сочные стебли синей травы, пышные метелки которой поднимались до холок животных.
На третий день пути склоны холмов стали более пологими, а стволы деревьев, росших теперь куда дальше друг от друга,– более толстыми. Парды пошли быстрее. Незадолго до полудня впереди мелькнул просвет.
– Дорога на Мион! – уверенно заявил проводник.
– Привал! – приказал Керанраон и вместе с воином и десятником Наконом проехал оставшиеся до тракта полмили.
Проводник не обманул.
Оставив у дороги наблюдателя, Керанраон велел разбить лагерь в четверти мили от тракта, на поляне рядом с крохотным ручейком. Он рассчитывал перехватить войско, вызванное им из Сарбура в Далаанг.
– Если они еще не прошли,– сказал он десятнику,– то вряд ли появятся раньше, чем завтра.
– Они заночуют в Мионе,– согласился Након. Он девять лет подряд был телохранителем Керанраона и приобрел право на более вольное обращение.– Там старая крепость и храм Тура с монастырем. Так что до утра обойдемся без наблюдателя.
– Может проехать дозор! – возразил Исполняющий Волю.– Стыдно будет, если нас возьмут, как щенков!
– Шатер ставить? – спросил десятник.
– Нет. Смотри, как летают медовницы. Ночь наверняка будет теплой!
Войско подошло через три часа после восхода. Керанраон напрасно тревожился из-за дозоров – предводитель спешил и, уверенный, что никакая засада не страшна пяти тысячам воинов, выслал лишь передовой отряд в сотню всадников. Керанраон дал сторожевой сотне возможность проехать мимо, а затем двинулся в противоположном направлении.
Гул от движущейся по тракту армии был слышен за милю.
Первыми ехали сарбурские синие латники, тяжеловооруженные всадники с длинными прямыми мечами и копьями длиной в восемь локтей. На их круглых щитах – серебром по сини – герб Сарбура: Спящий Дракон Конга в обрамлении восьми священных мечей остриями наружу. Круглые шлемы воинов венчали вертикальные гребни с волнистым краем, выкрашенным в белый цвет. Мощные парды в стальных наголовниках, спереди и с боков защищенные толстой паутинной тканью, прошитой стальной проволокой, тяжело ударяли землю широкими лапами. Всадники ехали неторопливо, шеренгами по двенадцать, во всю ширину дороги. Любой встречный удар разбился бы о них, как волна о скалу.