Раздвоенное сердце
Шрифт:
– Пффф, - презрительно сказал Оливер и сплюнул.
Я была так зла, что мне хотелось закричать. Мои глаза начало предательски щипать. Но моё внимание было направлено на Тильмана. Он дышал с трудом. Странный храп вырывался из его лёгких. Разве никто этого не слышал, кроме меня?
Я повернулась к ученикам позади меня. Они смотрели на меня так, как будто я только что им рассказала, что два плюс один будет четыре. Чёрная Лола подошла и стала оживлённо шептаться с Надин. Потом они намеренно громко засмеялись. Затем и Майке присоединилась к ним.
–
О, я всё-таки могла кричать. Качая головой, Оливер подошёл к своим друзьям и постучал по лбу. Ну конечно, я была не в себе. Он мне не сказал ничего нового. От вопрошающих глаз Майке я отвернулась.
Тильман и я остались стоять, не двигаясь, пока толпа позади нас, наконец, не разошлась, ворча. Солнце пекло в наши спины, и зловонье открытых мусорных баков стало прямо невыносимо.
– Подожди, - прошептал Тильман хрипло и метнулся в сторону туалета.
Я убедилась в том, что за нами никто не наблюдает, и последовала за ним. Но он пробежал мимо домика с туалетами и проскользнул через брешь в заборе. В нише за забором он опустился, тяжело дыша, на колени. Густо растущие ветки берёзы образовывали своего рода крышу, так что никто не сможет нас здесь увидеть. Я проскользнула за ним.
Не обращая на меня внимания, Тильман вытащил маленький баллончик из кармана брюк и поднёс ко рту. Целенаправленным движением я открыла замочек на его голубом матросском свитере, но избегала того, чтобы к нему прикасаться. Его грудь напряжённо поднималась и опускалась. Только после того, как он два раза вдохнул из баллончика, его тело медленно расслабилось.
– Астма, - поставила я диагноз.
Он поднял подбородок вверх и посмотрел на меня. Его глаза блестели, как две тёмные фары, но сам он был очень бледен.
– Попробуй только кому-то сказать, - предупредил он меня охрипшим голосом.
– Тебя туда раньше тоже бросали, верно?
– А ты, конечно, учишься только на единицы*, - ответил он холодно. Я коротко кивнула.
(прим.редактора: * в Германии 6-ти балльная система оценок с обратной зависимостью, т.е. 1-«отлично», 6-«неудовлетворительно».)
– По большей части. Если я не задамся целью получить тройку, конечно. Ты уже в порядке? Не хочешь лучше пойти к врачу?
Тильман отмахнулся.
– Что он сможет сделать? Да и это у меня не часто. Только тогда, когда - ну, когда случается что-то такое, как только что.
– Понимаю, - ответила я тихо.
У него случился приступ астмы, а меня всё это дерьмо отбросило на годы назад. Теперь будет ещё тяжелее. Тильман встал и потянулся.
– Тогда я пойду, - сказал он и протиснулся мимо меня, даже не дотронувшись до меня.
Когда я выбралась из ниши за забором, во дворе уже почти никого не было. Нерешительно я пошла в сторону спортивного зала.
– Эли ... Слава Богу!
– Майке бросилась ко мне. Очевидно, она меня искала.
– Почему ты это сделала? Почему вмешалась? В течение нескольких недель ты ни на кого не смотрела, а теперь пошла в разнос. Что с тобой случилось?
–
– спросила я с негодованием.
– Он - нет, Тильман не хотел, что бы кто-то узнал о его астме.
– Он ведь только хотел, чтобы детей не бросали в мусорку.
– О. Эли, это ведь игры ребят. Каждый год туда кто-то попадает, это нормально. Они даже хотят этого, это что-то вроде спорта у пятиклашек. И малый это точно заслужил.
– Никто не заслуживает такого, - возразила я резко.
– Может быть, но ты защищала не того парня. Тильман ушлый. Его уже почти дважды выгоняли из школы, и только его отец смог вытащить его задницу из дерьма. То, что он перед Оливером претворяется хорошеньким - это шутка дня.
– Нет, - закричала я и удивилась своей собственной настойчивости. Я была на пути к тому, чтобы напугать мою единственную почти-подругу.
– Он был прав. Может быть, другие и смотрят на это сквозь пальцы, если их бросают в мусорку.
У меня закончились аргументы, и не только это - мне так же не хватало воздуха. Майке смотрела на меня задумчиво.
– Так, для меня это был малец, который попал в мусор, из-за того, что хотел этого - сказала она, пожимая плечами.
– Всем было смешно. Потом внезапно вмешался Тильман, вытащил малого и без предупреждения набросился на Оливера ...
– Это Оливер сначала прицепился к нему, - возразила я.
– Эли, ты ведь не была там с самого начала.
– Ты тоже.
Майке застонала и закатила с наигранным отчаянием глаза.
– Но Надин была там, и она рассказала мне. Кроме того, Тильману шестнадцать. Он сам себя может защитить.
Но если у него как раз был приступ астмы, подумала я, смог бы он себя защитить? Да, Тильман бы ударил, несмотря ни на что.
– Ты довольно странная, Эли, - вздохнула Майке.
– Этого не должно было быть. В конце концов, ты ведь совсем недавно здесь.
– Нет, это должно было случиться, - сказала я упрямо.
– Извини.
Майке молчала. Мы сели рядом друг с другом под старые каштаны на солнце, которое лишь редко показывалось из-за белесых затянувших всё небо облаков. У нас что, размолвка? Я что, все испортила? Бенни пробежал мимо нас к велосипедам и посмотрел на нас вопросительно. Майке кивнула ему, улыбаясь. Потом, казалось, она приняла решение.
– Хорошо Эли, я скажу Бенни, чтобы он что-нибудь придумал, и мусорные бочки убрали. Чтобы больше никого не могли туда забросить. Вообще-то это хорошая идея. Может быть, этим можно спасти твою репутацию.
Такую реакцию я не ожидала. От изумления я не могла сказать ни слова. Только что Майке обвиняла меня за то, что я вмешалась, а теперь она улыбалась мне, как будто ничего не случилось.
– Мою репутацию - а какая она?
– спросила я, наконец, осторожно. Хотя я сильно сомневалась, что идея Майке поможет мне стать более популярной. В конце концов, я только что изображала зануду. Но она была от этого в восторге. Может быть, она просто хотела сделать для меня что-то хорошее.