Разгадка
Шрифт:
Граймс разглядывал обнаженную женщину на снимке. Как она похожа на Мэгги Лэзенби… Фигура, цвет кожи, тонкие черты лица… Их можно принять за сестер. Он пригляделся внимательнее. На левом бедре должна быть родинка.
Так и есть.
— Ты с ней знаком? — повторила Мэгги.
— Да… Нет…
— Напряги свою память.
«Я с ней не знаком. Мы никогда не встречались. Только во сне. Я думал, это Мэгги — немного другая Мэгги. Но у Мэгги нет этой родинки…»
— Нет, я с ней не знаком. Но она очень похожа на тебя, правда?
— Я бы так не сказала. Кстати, ты чуть не удостоился ее визита. Насколько мне известно, она сейчас крутится где-то неподалеку на своей шлюпке — знаешь, такие мелкие скорлупки, битком набитые автоматикой и оружием. Какое-то ну очень секретное задание. Потом обнаружила Зетланд в списке портов захода нашего чудо-мальчика — я имею в виду Боя Уандера — и решила потихоньку удалиться.
— Значит, это он ее встретил? — Граймс с удивлением услышал в своем тоне нотки ревности.
— Да. Но они друг друга не любят. Повторяю: очень не любят.
— Значит, в ней должно быть что-то хорошее, — с неожиданным воодушевлением заявил Граймс.
— Может, хватит о ней? Ты совсем забыл про меня. У меня уже в горле пересохло.
— Сейчас, сейчас, — проговорил Граймс и занялся коктейлем.
Когда он добрался до дома, Мэриэн уже ждала.
— Ты опять набрался, — объявила она.
— Ну и что дальше?
— Я даже не сомневалась, что ты напьешься. Но с этой… с этой сукой, с Мэгги Лэзенби…
— Мы пропустили по коктейлю, и все.
— Не смей мне лгать!
— Я не лгу.
Он не лгал. Мэгги, блистая обаянием и женственностью, делала ему более чем прозрачные намеки, однако он сделал вид, что ничего не понял. Он до сих пор не знал, почему… Нет, он знал — но не мог признаться в этом даже себе самому. Это слишком походило на сумасшествие, полное сумасшествие. Он не смог изменить женщине, с которой никогда не встречался, которую впервые увидел сегодня на голограмме, украшавшей каюту Мэгги.
— После всего, что я для тебя сделала, ты шатаешься по округе, точно паршивый уличный кот. Мразь. Какая же ты мразь. Ты никогда не был и никогда не будешь…
Граймс прошел мимо нее в гостиную. Строгость служебной обстановки была безнадежно погублена — его супруга пыталась украсить интерьер при помощи всякой бесвкусицы.
— Скажи что-нибудь, будь ты проклят! Точно воды в рот набрал! Ничтожество! Или духу не хватает, чтобы оправдываться?
В этот момент истошно задребезжал телефон. Граймс подошел к аппарату и нажал на копку. Лицо Мэвис Дэвис, расплывшееся по экрану, казалось почти уродливым.
— Чрезвычайная ситуация, сэр…
— Что случилось?
«Что там натворили эти растяпы? Неужели все-таки довели дело до невосполнимой порчи имущества? Тогда, пожалуй, и в самом деле пора собирать вещи».
— Сигнал бедствия.
— Что за корабль?
— Вооруженная яхта «Гребе». Сигнал получен с солярной орбиты между Зетландом и Фрейадом, — Мэвис назвала координаты. — Метеоритный поток. Значительные повреждения корпуса и оборудования. Утечка воздуха. Яхта сошла с орбиты.
— Мэвис, машину. Немедленно.
— Слушаюсь, сэр.
— Да что ты можешь сделать! — завопила Мэриэн. — У капитана Деламера есть крейсер и сотни специалистов — настоящих специалистов. А ты… На что ты вообще способен?
— Пошла вон! — зарычал Граймс.
— Джон! Ты не можешь уйти! Я тебе запрещаю!
Она повисла у него на руке, но он грубо стряхнул ее, вышел из дома и стремительно зашагал по темной дороге. Мэриэн бросилась было за ним, но, сделав несколько шагов, остановилась.
— Джон! — взывала она. — Джон!
Впереди уже показались фары машины. Она быстро приближалась. Проехав мимо него, автомобиль развернулся и замер. За рулем сидела Мэвис Дэвис. Граймс приземлился на заднее сиденье, и машина рванулась вперед.
— «Хаски»? — спросила Мэвис.
Вопрос был излишним. Буксир «Хаски Приграничья» был приписан на Зетландской базе. Да, крейсер Деламера был выведен из строя — но в гражданском секторе космопорта стоял буксир, единственный корабль на Зетланде, который мог стартовать немедленно.
Этот буксир был любимой игрушкой Граймса. Больше, чем просто игрушкой — он был любимцем коммандера. На борту этого суденышка он чувствовал себя настоящим капитаном, человеком, который составляет с кораблем единое целое. Этот буксир был единственным кораблем на базе, который пребывал в образцовом состоянии — и сам Граймс, и Мэвис постоянно следили за этим. Буксир числился в качестве «частной яхты Старика».
— Я сказала главному старшине* 8 Уиллису, чтобы он готовил двигатели, — деловито произнесла Мэвис.
— Молодец, девочка.
— Можно… Можно мне с Вами?
— Да, это было бы очень желательно.
Ее готовили как штабного офицера, но она вполне может справиться с обязанностями инженера. С ее врожденными математическим способностями и тонким умом… И она не раз сопровождала Граймса в его коротких вылазках за пределы атмосферы.
— Конечно, Мэвис. Вы знаете это маленькое чудовище куда лучше, чем кто бы то ни было на базе.
8
Главный корабельный старшина — высшее старшинское звание на флоте. (Прим. ред. )
— Благодарю вас, Джон.
Машина взлетела на аппарель, объехала огромную бесполезную башню «Дракониса», залитую светом прожекторов. «Хаски Приграничья» стоял на своем месте, спрятавшись за мастерскими — тусклое металлическое яйцо на трехногой подставке. Почти у самого основания желтел круг света — люк воздушного шлюза был открыт.
Автомобиль остановился, и Граймс услышал характерное гудение, которое доносилось откуда-то сверху. Реактивный двигатель… Ближе, ближе… гудение перешло в пронзительный визг — и на бетон, едва не задев машину, приземлился аэрокар.