Разгром советской державы. От "оттепели" до "перестройки"
Шрифт:
Но возможность изыскания источников твердой валюты, необходимой СССР для оплаты за импорт товаров с Запада, уже сейчас весьма проблематична, а в будущем может стать еще более затруднительной. Главным в создании такой ситуации является приостановка и возможное падение производства нефти. Согласно нашим прогнозам, поступление твердой валюты, возросшее в результате увеличения подземного газа, лишь частично покроет ожидающееся уменьшение поступления от экспорта нефти. В основном из-за падения цен на энергетическое сырье советские соглашения между СССР и Западом в 80-х годах будут менее выгодны, чем в семидесятых, когда кривая цен на нефть и золото позволяла СССР получать огромные доходы. Страны ОПЕК будут иметь меньше возможностей, чтобы платить валютой за советское оружие». (Цит. по: [60. С. 182–183].)
Об этом же заговорили и российские исследователи: «Преобладание топлива и сырья в советском экспорте существовало всегда, но «нефтяной бум» 1970-х гг. довел ресурсную ориентацию нашего экспорта до крайности. Так, если в 1960 г.
Другим искусственным приемом в экономической войне стали ненужные закупки Союзом ССР зерна за границей, часть из которого оказывалась просто невостребованна и соответственно погибала. Отечественного зерна почему-то ежегодно «не хватало». «По-прежнему шел поиск средств для закупок зерна в Америке, Канаде, Австралии. В 1981–1982 гг. было закуплено столько пшеницы, что мировой рынок дрогнул. По всем странам прокатилась волна возмущения: Россия объедает действительно нуждающихся в хлебе. Однако дело было сделано: втридорога, но закупки состоялись. По сложившейся традиции, за подобную операцию работникам внешнеторговых организаций обильно посыпались высокие награды, в том числе присваивались звания Героев Социалистического Труда. И это в то время, когда иностранные и наши теплоходы стояли месяцами неразгруженные, хлеб гибнул и иногда выгружать было просто нечего.
Но денег тогда не считали, а полученные награды требовали умалчивания о случаях засоренности и зараженности купленного не по самым дешевым ценам зерна, гибели его значительных партий. Обо всем этом специальные службы регулярно докладывали руководству, но говорить было страшно, а молчать выгодно, иначе можно сесть на скамью подсудимых. А те, кто совершал преступления, выходили сухими из воды.
Шла осень 1982 года. Расчеты показывали, что своего зерна вновь не хватит. <…>
Н.С. Леонов (генерал-лейтенант, ушел в отставку с поста начальника Аналитического управления КГБ СССР в 1991 году): «…В 1984 году мы были вынуждены закупить за границей рекордное количество зерна — 54 млн. тонн. Хорош рекорд! А планы закупок на 1985 год составляли 40 млн тонн» [21. С. 320–321]. Такого рода проблема — это не только исчезновение из государственного кармана огромных сумм в валюте, но и полная зависимость перед Западом в области продовольственной безопасности, причем в крайней форме — пороговой. (В настоящее время она еще больше усугублена.) И это в то время, когда, по словам Ю.В. Андропова на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, СССР— «страна, обладающая чуть ли не половиной черноземов мира, ввозит десятки миллионов тонн зерна — величайший позор и несчастье». (Цит. по: [21. С. 325].)
Наиболее ценным сырьем, преступно разбазариваемым правителями СССР, было золото и прочие активы. Если до 1980 г. продавалось до 90 тонн золота в год, то с января по ноябрь 1981 г. было продано 240 тонн, далее продажа увеличивалась [60. С. 126]. Цена на золото соответственно упала, хотя СССР и предпринимал все меры к тому, чтобы осуществлять продажу максимально выгодно: «В закатные годы застоя разведка подверглась еще одной напасти. С самого «верха» ей стали давать задания, мягко говоря, не по профилю ее работы. Ее стали превращать в «затычку для каждой бочки». Диапазон ее деятельности начал опасно расширяться. Однажды, например, мы получили задание подготовить прогноз колебаний цен на мировом рынке золота. Задание было крайне деликатным, к его выполнению было разрешено привлечь весьма ограниченный круг работников. Причем нас предупредили, что поручение дается в связи с предстоящим выходом СССР с крупной партией золота на мировой рынок. Ошибка в прогнозе может означать потерю многих десятков, а может, и сотен миллионов долларов. Когда я сформулировал задачу перед специалистами своего управления, то раздались недовольные голоса: «А что, у нас нет Государственного банка? Что будет делать Министерство внешней торговли? Куда подевались советские банкиры, которые постоянно работают за рубежом и руководят советскими банками?» На такие вопросы у меня ответа не было, и пришлось сослаться на предположение, что, возможно, нам доверяют в таких делах больше, чем иным специалистам, репутация которых может быть подмочена постоянными связями с заграницей. Такие спонтанные реакции возмущения не были редкостью, но люди быстро успокаивались, польщенные тем, что именно к ним обращаются со столь неординарной просьбой. Но оставалась большая проблема— как решить поставленную задачу. Ведь разведка никогда не занималась такими делами, у нас не было даже представления о необходимом технологическом процессе, а срок был поставлен весьма жесткий— неделя.
Началась работа, в которой все было импровизацией. Одним поручалось вычертить график движения цен на золото за последние три года; другие занимались выявлением состояния мировых запасов этого металла, ходом строительства новых шахт, разрезов; третьи оценивали научно-технический прогресс в области золотодобычи и его влияние на себестоимость золота; четвертые исследовали кривую забастовочного движения на приисках, пятые — промышленное и торговое потребление металла и т. д., и т. п. Не раскрывая предмета нашей заинтересованности, мы втемную опросили широкий круг специалистов, так или иначе связанных с золотом. В конце недели мы собрались и в процессе «мозгового штурма», длившегося несколько часов, обсудили все собранные сведения. В результате пришли к выводу, что в ближайшие три-четыре недели будет сохраняться устойчивая тенденция роста цены на золото. Вывод сформулировали в неформальном рабочем документе, адресованном Председателю КГБ, и в состоянии невероятного нервного напряжения стали следить за колебаниями и скачками цены на проклятое золото на бирже.
Мы не были подготовлены к таким поручениям и выполняли их на уровне простого здравого смысла и неглубокого научного исследования. К счастью, небеса были милостивы к нам. Цена на золото действительно в указанный период шла все время вверх, и мы, как дети, радовались, что угадали правильно, хотя в душе чувствовалась тревога при мысли, что неважно обстоят дела у государства, которое обращается к нам с такими заданиями» [40. С. 309–310].
Если в ситуации с нефтью главным конкурентом СССР на уровне государств была Саудовская Аравия, то на рынке золота — ЮАР. Москва установила тайные контакты с компаниями из ЮАР. В 1978 г. на территории Швейцарии состоялась первая тайная встреча. В течение 1970-х гг., пока цена на золото была высокой, обе стороны неплохо заработали. Однако в дальнейшем, когда СССР выбросил чрезмерно много золота на мировой рынок и цены упали, это вызвало огромное недовольство «Де Бирс» и прочих компаний. Американская сторона была великолепным образом информирована об этом и других нюансах, поскольку в Штатах составлялся мониторинг всего, что относилось к стратегическим материалам: «В США и в годы советской перестройки и сейчас регулярно составляют разведывательные отчеты о состоянии российского золотого запаса. А ведь это очень важная стратегическая разведывательная позиция, позволяющая судить о тенденциях в развитии экономики.
В одном из таких отчетов сообщалось: «Советы с 1981 года резко увеличили продажу золота. В 1980 году они продали 90 тонн, приблизительно столько же, сколько и раньше. Но до ноября 1981 года они обратили в деньги 240 тонн и далее увеличивали продажу». Отчет содержит такие выводы: «У Советов большие затруднения. Нашу политику следует продолжать последовательно».
За этими рекомендациями кроется тайная сторона разрушительной стратегии администрации Рейгана, направленной на развал Советского Союза. В них просматривается ее «святая святых» — ведь золото казны испокон веков использовалось для подрыва государственной независимости противника. И многочисленные факты дают все основания утверждать, что США тоже применили против России это тайное оружие. «Под прикрытием» гайдаровской инфляции Запад внедрил в российскую экономику один из самых разрушительных механизмов ее подрыва и дестабилизации — механизм неплатежей, что в конечном итоге быстро привело к опасному сокращению золотого запаса России, а вместе с ним и к общему ослаблению страны.
Кстати, этот прием не нов. Аналогичный механизм был впервые успешно задействован еще во времена заката Второго Рима — Византийской империи. Одновременно с натиском внешних сил, ставивших своей целью разъединение народа и разрушение великой византийской культуры, в ход были пущены тайные экономические пружины, которые привели к полной катастрофе: в Империи вдруг исчезло золото! Вся золотая монета была скуплена подставными лицами, а затем вывезена из страны. В результате разразилась катастрофа, которую мы сегодня назвали бы «кризисом неплатежей». Острая нехватка золота парализовала торговлю, нарушила нормальный товарообмен и, как следствие, привела к параличу всей византийской экономики» [61. С. 63 64].
Таким образом, для вытеснения СССР с рынка золота ЦРУ заключило свои тайные соглашения с ЮАР и другими заинтересованными сторонами против Советского Союза. Обе стороны выполнили свои договоренности.
Эта часть экономической войны заключается в переводе экономики СССР на колею значительных расходов в области вооружений, что принесло гигантский ущерб — переориентировав экономику на ВПК, СССР уже не мог развиваться так, как ему было необходимо, если бы не было постоянной внешней угрозы. Соревнование в области вооружений, начатое сразу после окончания Второй мировой войны, имело свою интеллектуальную базу: «Теория «истощения» СССР не только путем «периферийных войн», но и безудержной гонки вооружений. Как сообщал 2 октября 1961 г. журнал «Ньюсуик», «существуют растущие убеждения в Вашингтоне» в том, что доведение государственных расходов, прежде всего военных, до. «рекордных» цифр необходимо, «если Соединенные Штаты» должны употребить свой полный экономический потенциал в «холодной войне».