Разлом: Корпоративная война

Немченко Александр

Заклинание ударной волны, нанесло ему 20271 урона.

Я, морщась, поднялся с земли, из обрубка все еще сочится кровь, но система сообщила, что эффект кровотечения будет длиться еще несколько секунд.

Ласка напала на валяющегося лазирада, удар топоров прошелся по руке, сжимающей тесак. Раздался хруст, рука монстра отделилась от тела. Он взвыл, вскочил, разбрызгивая кровь. Но стоило встать на ноги, как он качнулся словно пьяный, попытался ударить хвостом, но девушка легко ушла. Я метнул гравитационный разрыв, попав монстру в голову. Пространство вновь исказилось, раздался хруст, кожа на виске лопнула, как лопнул и глаз. Кровь залила морду монстра, он упал на колено. Девушка напала со спины, топоры врезались в шею, и голова отделилась

от тела, красиво взлетев в воздух.

Лазирад убит.

Получено: 258 750 000 опыта, плюс 25 875 000 за убийство монстра выше вас уровнем. Плюс 2 500 000 зен.

Итого у меня 1 516 456 000 из 3 400 000 000 опыта, нужных для поднятия уровня.

Я перебинтовал руку. С отрубленной руки исчезла перчатка и убралась в инвентарь, но в нем стала неактивной. Видимо, когда апну уровень и рука вернется, то и перчатка автоматически на ней появится.

За монстра нам дали 1 500 000 опыта и 2 500 000 зен. Понятно, что полтора миллиона — это базовый опыт за него, так-то за счет зелий мы получили по двести восемьдесят миллионов. Но если опять брать базовый, то он больше, чем опыт за гидру, но меньше, чем за смотрящего. В принципе, лазирад сильнее гидры, причем прилично, но слабее смотрящего, опять же сильно слабее. Приятно еще и то, что опыт нам теперь не делится пополам — это один из приятных бонусов за то, что мы поженились.

— Тим, ты как?

— Потеря руки — вещь неприятная, но не критическая. Все равно мое оружие — это магия. К тому же, мне нужно всего-то апнуть уровень, и все восстановится.

Девушка кивнула. Подошла к убитому монстру. Наверное, вот такое чуть-чуть отстраненное отношение Ласки мне и нравится в ней. Она не устраивает трагедий с заламыванием рук, и не пытается успокоить как ребенка. Может, понимает или интуитивно чувствует, что я не люблю, когда ко мне проявляют излишнюю заботу и сочувствие. Не люблю себя жалеть и не люблю, когда меня жалеют — мне это кажется проявлением слабости. А возможно, просто она тоже такая, и мы на одной волне.

Улица тем временем окончательно опустела — напуганные появлением монстра люди разбежались кто куда, только иногда по дороге проезжают автомобили и, видя убитого монстра на дороге, вдавливают педаль газа в пол и мчатся прочь как можно дальше от этого места.

— Так, место, отмеченное на карте, которое должно быть данжем, справа за углом.

Я извлек из инвентаря доску, которую использую для полетов в одиночку, наложил на себя невидимость и залетел за угол.

« Что там?» — спросила Ласка.

Дорога упирается в большой двадцатиэтажный торговый центр с огромной парковкой, которая практически пуста. Оставшиеся машины по большей части уничтожены, по парковке ходят восемь лазирадов. Естественно, ходят они поодиночке. Одни добивают машины, другие собирают трупы не успевших сбежать людей, а также охранников. Чуть в стороне догорают два полицейских бронированных фургона, рядом останки бойцов взвода спецназа — что-то около сорока тел, но из-за жутких ран понять, сколько их — трудно. Некоторые разрублены пополам, несмотря на силовые доспехи. Правда, в силовых доспехах только десять штурмовиков — бойцов, что идут впереди на прорыв, а за ними уже бойцы в обычных бронежилетах.

Чуть дальше видны два бронетранспортера, с жуткими прорубами в броне, смятыми лбами, словно на полном ходу врезались в стену. Внутри можно увидеть изувеченные тела бойцов, что решили обороняться, используя бронетранспортер как передвижную крепость. Благодаря специальным небольшим отверстиям, в которые вставляются винтовки, можно вести огонь по противнику, находясь внутри боевой машины, хотя угол поворота ствола не такой высокий, зато сидишь под защитой нескольких сантиметров стали.

Но, как видно, ничего не помогло — ни

силовые доспехи, ни броня боевых машин. А винтовки и пушки, судя по отсутствию убитых монстров, не особо-то сильно их и ранили, хотя зеленая кровь местами есть. Думаю, что поддерживай бойцов танк, он смог бы нанести существенный урон твари фугасным или противотанковым снарядом. Уж если мои ядра наносят монстрам урон, то и танковые снаряды тоже должны. Поэтому, даже глядя на трупы солдат и раздолбанную технику, я по-прежнему считаю, что обычные люди — не аватары — способны противостоять монстрам из разлома.

« Тим», — напомнила о себе Ласка.

« Сейчас».

Я сосредоточился и, дав команду чипу, стал посылать картинку из глаз ей в чат. Мое внимание резко снизилось, было чувство, что голова полностью опустела, а сам я превратился во что-то наподобие камеры наблюдения. Напади на меня сейчас монстр я, возможно, даже не смогу осознать, что на меня нападают, и что могу умереть. Буду тупо смотреть на приближающуюся смерть как посторонний зритель.

А жаль. Если бы не подобные побочные эффекты, то мы с Лаской могли бы в режиме онлайн обмениваться информацией и тем самым лучше прикрывать и помогать друг другу.

« Все. Возвращайся, нужно составить план».

* * *

Убийство монстров из разлома — творческий процесс. Как оказывается, к каждому из них нужен особый подход. Нет, если хочешь качаться долго, то можешь отключить мозг и мочить слабых монстров ниже себя уровнем до изнеможения. Но если твоя цель — как можно быстрее прокачаться, то нужно нацелиться на монстров выше уровнем. Только есть проблема — они сильнее тебя. Будь это простая классическая ММОРПГ, то максимум, что можно было бы сделать — это собрать снаряжение выше своего уровня или взять в группу игрока также более высокого уровня, чтобы он тебя прокачал. Так делали бы многие. Только вот разлом — уже далеко не обычная ММОРПГ, а с механиками нашего мира. И что это значит? В нашем мире слон сильнее человека, но тот может победить его даже без оружия — заманить в вырытую заранее яму с расставленными там кольями.

Использование ловушек и физики — вот залог успеха. Так я поступил еще с каплей, или слизью… не помню, как звали того монстра. Да и в целом я старался всегда пользоваться умом, а не грубой силой. Возможно, поэтому-то и удалось так быстро прокачаться, убивая монстров намного сильнее меня, и при этом остаться в живых.

Итак, задача: у нас есть шесть монстров. Чтобы справиться с одним таким, нужно приложить немало усилий и времени. К тому же есть опасность, что пока деремся с одним, к нему могут подойти на подмогу другие. Можно попытаться воспользоваться полетом и бить их с недосягаемой высоты. Летать они не умеют, так что стали бы легкой мишенью — помнится я бил так одних жукоподобных монстров стоя на крыше. Но эти ребятки явно поумнее и, не сумев меня достать, они сбегут в торговый центр. Вот если бы было можно нанести много урона и одновременно всем — это был бы хороший вариант. Проблема в том, что яму не выроешь, точнее можно, но долго. Правда есть вариант получше.

— Готова? — спросил я.

— Да, — кивнула Ласка

— Тогда по команде выходишь.

Я взлетел ввысь, а затем направился к торговому центру. В руке образовался огненный шар, я захватил его телекинезом, после чего резко спикировал вниз. Повинуясь мысленному приказу, шар метнулся в стоящего ко мне спиной монстра. Вспыхнуло пламя, лазирад выгнулся, взревел, стал быстро оглядываться в поисках атаковавшего. Так как из одежды на нем только брюки из какой-то грубой кожи и нагрудник, а у самого монстра шкура прочная — то пламя от огненного шара вспыхнуло и погасло, нанеся всего лишь 9960 урона. Вообще, я немножко удивлен, что урон прошел полностью — думал, что у противника есть какое-либо сопротивление к огню, но, похоже, это не так.