Разлом времени (сборник)
Шрифт:
— Ждать нельзя, — эхом отозвался Славомир.
— Где ты находишься? — спросил старик.
— В двух днях перехода от Эсгарда. Думаю, что правильнее всего идти туда, расспросить людей.
— Эсгард… — старик пожевал губами. — Вчера один из братьев сообщил, что там тревожно. Полчища волколаков стекаются к городу, брат видел огромную стаю нетопырей-убийц.
— Тем более нужно пробираться в Эсгард, — отреагировал Славомир.
— Ты прав, — согласился старец, — спеши. Я извещу всех братьев, чтобы они торопились тебе на помощь. Быть может, время сжалилось над нами и ты напал на верный след…
Дым стал редеть, но старик обвел глазами поляну и наконец заметил меня. Фигура снова уплотнилась.
— Кто с тобой, брат? — в голосе звучала тревога.
— Человек, — Славомир говорил очень спокойно. — Необычный человек, но я ему верю.
Старик отозвался не сразу.
— Решай сам. Но будь осторожен. Ты уверен, что этот человек пойдет за тобой?
— Он пойдет со мной, — поправил старца Славомир, — пойдет до тех пор, пока сможет выдержать. У него с Ужасом свои счеты.
— Ну что ж, — согласно склонил голову старик, — тебе виднее. Знай, что мы спешим тебе на помощь. Если сможешь, дождись братьев. Нет — действуй сам. И постарайся сохранить Знание. Очень постарайся.
— Спасибо, брат, — произнес Славомир. — Прощай.
— До встречи, брат. До встречи, человек. — Старик пристально посмотрел мне в глаза, и дымная фигура растаяла в прозрачном осеннем воздухе.
3
Только к вечеру мы выбрались на порядком запущенную дорогу. Весь день Славомир шел по прямой размеренным шагом, словно его вела стрелка компаса. От выбранного направления он отклонялся, лишь когда попадались места вовсе уж непроходимые.
Обменялись мы едва ли десятком слов. Ведун напряженно думал о чем-то своем и меня в свои мысли не посвящал. По сути, я давно уже признал его лидерство, понимая, что в этом мире могу быть только помощником, а решения принимать ему.
Дорога поросла травой, в неглубоких колеях стояла болотная вода. Видно, нечасто здесь проезжали люди.
— Ну вот, — Славомир соизволил наконец-то заговорить: — По этому проселку мы выберемся на тракт, а там и до Эсгарда не так уж далеко. Думаю, логичнее всего вернуться к прежнему распределению ролей: ты — благородный рыцарь, а я — твой верный слуга и оруженосец.
— Хорош рыцарь! — я скептически оглядел свой перепачканный, во многих местах прорванный костюм.
Славомир улыбнулся:
— Не беда. Рыцарские шпоры и щит, к счастью, сохранились. Коней где-нибудь купим — кое-какие деньги у меня есть.
— У меня тоже.
— Вот и хорошо. А что касается доспехов… Видишь ли, Анжей, чем больше врешь обывателям, тем больше они верят. Например, можно сказать, что во время битвы с огнедышащим драконом нас спасла животворная молитва. Мы уцелели, а все доспехи расплавились и пролились огненным дождем на проклятое чудовище, которое тут же издохло.
Ведун тщательно укрыл под одеждой серебряную цепь, вскользь посоветовал:
— Я бы на твоем месте надел кафтан поверх кольчуги.
Я подчинился, еще раз оглядел себя, махнул рукой:
— А… Ладно, вперед, верный оруженосец, на поиски чаши святого Грааля!
Солнце опускалось на острые вершины деревьев. Потянуло прохладой, белесые полосы тумана то и дело пересекали дорогу. Загорелись звезды, потом и тонкий серпик месяца повис над лесом. Деревья все теснее сжимали свои ряды, вплотную подступали к дороге, грозно нависали над головами.
— Не пора ли о ночлеге подумать? — спросил я.
— Пора, — согласился Славомир, — скоро будет заброшенный постоялый двор. Какая-никакая, а все крыша над головой.
Запахом жилья пахнуло неожиданно. Приглушенно заржала лошадь, горсть искр рассыпалась над невидимой трубой. Скрипнула дверь, и темноту прорезала полоса света.
— Много лет здесь не селились люди, — озадаченно промолвил Славомир. видно, нашелся-таки смелый человек. Что ж, тем лучше.
«Смелый человек» симпатии у меня не вызвал. Был он низкоросл, коренаст, сутул, длинные сильные руки свисали ниже колен. Лицо побито оспой. Запомнился мне еще угрюмый, ползающий по земле взгляд, словно обладатель его собирался кого-нибудь укокошить.
Под стать хозяину была и его супружница — горбатая неопрятная баба неопределенного возраста. Но ужин у них был горячий, пиво крепкое, а комната, которую нам отвели для ночлега, достаточно чистая.
Я облегченно откинулся на широченной кровати, каждая ножка которой, похоже, была вырублена из целого дуба. Славомир же повел себя странно. Он тщательно осмотрел дверь, прощупал стены и пол, потом, подняв корявую и изрядно коптившую свечу, тщательно осмотрел потолок. Подошел к подслеповатому окошку, проверил, легко ли поднимается рама. После этого удовлетворенно хмыкнул и присел рядом со мной.
— Сейчас мне нужно уйти, — тихо прошептал он, — возможно, надолго. Спать в эту ночь тебе не придется, если, конечно, дорожишь жизнью. Свечу погаси. Смотри, слушай и действуй по обстоятельствам.
— А что случилось? — в моей душе вновь зашевелилось улегшееся было беспокойство.
— Сейчас я ничего тебе не скажу. Не время. Главное — не спи и будь настороже. Договорились?
Я кивнул.
— Хорошо. — Ведун встал, тщательно занавесил куском сукна, служившим здесь одеялом, окно. — Покажи свой меч.
Недоумевая, я вытянул из ножен оружие, протянул Славомиру:
— Хороший, верный клинок.
— Неплохой, — согласился ведун. — Постараюсь сделать его еще лучше.
Он положил меч на стол, снял с шеи цепь и прижал тускло поблескивающий диск к лезвию. По металлу пробежала ослепительно-яркая искра, вторая, третья, потом клинок вспыхнул. Сияние осветило лицо Славомира, его руки мягко двигались над мечом, губы шептали слышимые только ведуну заклинания. Казалось, меч притягивал Славомира к себе, но, преодолевая его тягу, ведун медленно с напряжением распрямился. Еще раз вспыхнуло лезвие и погасло.