Размороженный. Книга 3. GoodGame
Шрифт:
Стоило нам вкатить дестабилизатор на колёсиках внутрь, как на горизонте показались новые штурмовики.
– Извините, мы торопимся! – крикнул я бегущим впереди, швыряя в них последние гранаты.
В кабину пришлось протискиваться боком, так как створки уже практически сомкнулись.
– С нами хотели? – саркастично спросила Эльвира.
– Да им всё равно наверх надо было, – махнул я рукой. – Пусть ждут.
Бойцы расслабленно заулыбались, и лишь Анкель продолжал с серьёзным видом изучать наш дальнейший маршрут. Как и он, я прекрасно понимал, что самое
Охранялись технические отсеки пусть не так рьяно, как на нижних уровнях, но одни охранные турели, натыканные через каждые несколько сот метров, чего стоили. Любая могла играючи испарить нас за считанные секунды. Именно благодаря им вся эта многотысячная толпа, проникшая на станцию, никак не могла добраться до реакторных. Но в отличие от сателлитов мы не могли себе позволить набивать своими трупами каждый отсек под потолок.
Через несколько минут кабина достигла нужного уровня, и нам волей-неволей пришлось испытывать мой координаторский пропуск. Под прицелом широкого импульсного дула, расположенного возле выхода, я ввёл выданный нейроинтерфейсом одноразовый пароль. Пиликнув, система послушно отворила перемычку, позволив нам войти внутрь. Все тихонько выдохнули.
Так продолжалось ещё несколько раз, прежде чем проблемы нас всё-таки нагнали. Проходя очередной коридор, вместо стен которого шли бесконечные кабели и трубы, мы нос к носу столкнулись с чумазым техником-орторионцем, выползшим откуда-то из отодвинутой панели на полу.
– Эй, а вы чего тут…
Вспыхнула голубоватая вспышка парализатора, и худощавый гуманоид обмяк, едва не свалившись обратно в технический лаз. Подскочивший Анкель успел подхватить его в последний момент и вытянуть наружу.
– Твою мать! – вздохнул я, подходя ближе. – Вел, ты бы его пристрелил ещё, на всякий. Он же не понял ни черта.
– Вот поэтому мы пока что живы, – ответил шпион, ничуть не раскаиваясь. – Но это ненадолго.
Я и сам прекрасно понимал, что факт нападения на сотрудника Талвро-19 уже зафиксирован системой, и санкции не заставят себя ждать.
– Ладно, налегли!
Мы с удвоенной силой покатили агрегат по узкому полу, сменявшемуся люками и прочими неровностями. Впряглись все, даже Эльвира не осталась в стороне. Впереди оставалось ещё три перемычки.
На первой, тоже находящейся под охраной автоматической стрелковой системы, нас пропустили без проблем, а вот уже со второй возникли проблемы: панель управления категорически отказалась принимать мой пароль. Статус координатора с меня ещё не сняли – видимо, просто не хватало степени доступа. Поблизости как раз шли системы, отвечавшие за подачу воздуха, так что, вполне возможно, вход туда простым смертным был заказан.
– Всё, приплыли, – хмуро констатировал Велион. – Надо было маленькую бомбу тоже с собой брать…
– Ага, после неё нас бы только со стен соскребали! – откликнулись бойцы.
– Отмычка у кого-нибудь имеется? – поинтересовался Анкель.
– Вроде того, – кивнул я, выпуская лучевой клинок.
Не было у нас столько времени, чтобы ждать окончания
Ослепительное треугольное лезвие с трудом, но вошло в побелевшую створку. Если крепкий хитин оно резало, как податливое желе, то с бронированными листами всё вышло гораздо сложнее. Налегая всем телом, я повёл его в сторону, оставляя за собой стекающие вниз капли металла.
Всё, точка невозврата пройдена! Если наши действия до этого подпадали в худшем случае под «хулиганку», то теперь мы из доблестных защитников мгновенно превращались в злостных нарушителей режима, без пяти минут диверсантов. Сообщение об аннулировании моего статуса прилетело ещё раньше, чем я смог замкнуть раскалённый контур. Дополнительные опции пропали, будто их и не было, а тактический экран снова принял привычный вид. Прощай, «Моя оборона»…
Вслед за этим мне прилетело первое и последнее предупреждение, которое пришлось проигнорировать. Остальным тоже было не по себе, но дезертировать никто не решился. Всё-таки ребята были в курсе, что именно я виновен в гибели целого эсминца, так что кое-какой лимит доверия у меня всё же имелся.
После того, как потерявшая опору створка шумно повалилось на пол, резко врубилась тревога, пронзительным воем терзающая душу. С этого момента мы высвечивались в статусе врага вообще у всех, находящихся на станции, а не только у сателлитов. Плохо, теперь без Хреноватора нам уже не обойтись. Надеюсь, у него хватит красноречия, чтобы отмазать нас от военного трибунала. Иначе торчать нам на урановых рудниках до самого Турнира…
– Бегом!
Обжигая защитные контуры о раскалённые края, мы кое-как втиснули бомбу внутрь. Та, хвала её создателям, не рванула, но долго радоваться этому факту не: поступил срочный звонок от Болеслава. Накаркал!
– Ты чего творишь, компаньон? – ласково, едва скрывая крайнюю злость, спросил он первым делом.
– Хочу выиграть время для обороняющихся, – сказал я чистую правду.
– Точно? А мне кажется, у тебя кукушка в голове немного ориентацию поменяла. Надеюсь, ты просто принял что-то не то, от радости…
– Так ты в курсе моего плана? – уточнил я.
– Конечно, иначе какой из меня клан-лид? – хмыкнул псионик. – Разрешить я тебе, конечно, такой дикости не могу, так что ты временно изгнан из клана. А Змееросток на очереди.
– Предусмотрительно, – оценил я.
– Не обижаешься?
– Я всё понимаю. Но иного выхода у нас нет.
– Ох, не зря тебя в своё время грохнули… Благими намерениями, сам понимаешь, не один санузел выстлан.
– Не сгущай.
– Надо же и о других иногда думать, – укорил меня Хреноватор, чуть успокаиваясь. – А то ты со своим геройством нас когда-нибудь точно под монастырь подведёшь…
– Ради всех стараюсь, – не согласился я. – Это вы неблагодарные.
– Ага, конечно… Ты давай там поторопись-ка, а то тебе скоро кой-чего оторвут, с корнем. Понял меня?