Размышления команданте
Шрифт:
Моя администрация заставит кубинский режим выпустить всех политических заключенных без всякий предварительных условий и провести выборы под контролем международных наблюдателей…
Эмбарго на торговлю с Кубой должно сохраняться, пока в стране не появятся основные элементы демократического общества…
Нельзя допустить, чтобы Венесуэла и Боливия последовали примеру Кубы».
В своей книге «Вера моих отцов» (Faith of My Fathers) Маккейн признался, что в период его обучения в военной академии Вест-Пойнт он был одним из отстающих. Он демонстрирует это вполне наглядно. В конце своего заключения в плену он также,
А что сказал президент Джордж Буш?
«113 лет назад Куба потеряла Хосе Марти, великого поэта и патриота, и 106 лет назад Куба получила независимость, ради которой Марти и отдал свою жизнь… Опасения Марти оказались куда более серьезными, чем мы в то время могли представить…
Кубинский режим не проводит даже косметических изменений. Диссидентов продолжают преследовать, бить, сажать в тюрьмы…
Взоры всего мира обращены на кубинский режим. Если этот режим откроет для своих граждан доступ к информации и начнет уважать политические свободы и права человека, только тогда можно считать, что в этой стране действительно начались изменения… Мы не допустим, чтобы нас обманули – этого не допустит и кубинский народ. Пока режим усиливает изоляцию страны, кубинский народ продолжает действовать с достоинством, честью и отвагой…
Мы впервые отмечаем день солидарности с кубинским народом, и США должны отмечать такие дни до тех пор, пока Куба не станет свободной…
Мы должны поддерживать тех кубинцев, которые хотят видеть свою страну демократической и миролюбивой…
Мы прилагаем значительные усилия, чтобы стимулировать свободу и демократию на Кубе, и в том числе мы обеспечиваем кубинцев доступом к информации через “Радио Марти”…
Мы хотим поддержать неправительственные и религиозные организации для того, чтобы кубинский народ имел доступ к компьютерам и Интернету…
Прибегая к этим мерам, США протягивают руку кубинскому народу. Тем не менее мы знаем, что жизнь кубинцев радикально не изменится до тех пор, пока не изменится форма правления на Кубе. Возможно, всем тем людям, которые страдали на протяжении десятилетий, смена режима в их стране покажется неосуществимой задачей, однако эта смена – неизбежность…
Наступит день, когда все политические заключенные на Кубе будут освобождены, за которым последует еще один великий день, когда Куба изберет своих собственных лидеров путем голосования на свободных и справедливых выборах…
Через 130 лет после смерти Хосе Марти новый поэт и патриот выражает надежду кубинского народа – Вилли Чирино споет песню, которая живет в сердцах и на устах кубинского народа: “Наш день приближается”».
Об экономической блокаде Кубы, длящейся десятилетия, в речах Буша даже не упоминается.
Марти был глубоким мыслителем и непримиримым противником империализма. Как ни один его современник, он отчетливо сознавал губительные последствия тех экономических договоров, которые США старались навязать латиноамериканским странам, – тех самых торговых договоров, которые в настоящий момент возродились на еще более неравных условиях.
«Когда кто-то говорит об экономическом союзе, он подразумевает союз политический. Распоряжается в этом союзе народ, который покупает, а народ, который продает, – подчиняется. Чтобы сохранить свободу, необходимо привести в равновесие торговлю… Стремящийся к свободе народ должен торговать так же свободно», – провозглашал Хосе Марти.
В те времена в торговле расплачивались золотом и серебром, а сегодня расплачиваются бумажками.
Накануне своей гибели Хосе Марти замечает в незаконченном письме к своему другу:
«Каждый миг я могу погибнуть за родину, пасть, выполняя свой долг, – я знаю, в чем он состоит, и у меня хватит мужества выполнить его до конца. Мы должны добиться независимости Кубы, иначе США захватят Антильские острова и оттуда обрушатся на земли нашей Америки. Этой задаче посвящено все, что я делал до сих пор, и все, что мне еще предстоит сделать. Для этого нам приходилось молчать и ходить окольными путями – бывают дела, которые должны готовиться в строгом секрете, так как, стоит объявить о них во всеуслышание, и на пути вырастут непреодолимые препятствия».
Эти искренние, прекрасные слова можно перечитывать много раз. Вот о чем размышлял Марти за несколько часов до того, как броситься в атаку на испанскую военную колонну. Никто не смог бы его удержать. Он мчался верхом на лошади в передних рядах атакующих и был намертво сражен тремя пулями.
26 июля 2004 года, в то время, когда Джордж Буш уже почти три года подвергал бомбардировкам, истязал и убивал людей в ходе абсурдной антитеррористической кампании, когда уже в полном разгаре была война в Ираке, я проанализировал его психические особенности, взяв за основу любопытную книгу «Буш на кушетке у психиатра» (Bush on the Couch – Inside the Mind of the President) доктора Джастина Фрэнка. В этой книге опубликованы результаты разоблачительных исследований, касающихся личности Джорджа Буша:
«Конфабуляция, или болтовня, – явление, присущее людям, потребляющим алкоголь. Кроме него, им свойственно упорство, которое проявляется в привычке Буша повторять одни и те же слова и фразы, словно повторение помогает ему оставаться спокойным и внимательным… Даже если мы предположим, что увлечение Буша алкоголем осталось в прошлом, алкоголь все равно успел нанести его психике невосполнимый ущерб до того, как он бросил пить. Всякий целостный психологический или психоаналитический анализ президента Буша должен выяснить, насколько изменились функции мозга за более чем двадцатилетний период злоупотребления алкоголем».
Ни один из двух ораторов, выступавших 20–21 мая, не упомянул о пяти кубинских героях-антитеррористах, информация которых позволила раскрыть планы Посады Каррилеса и помешать взрыву в воздухе самолетов с иностранными гостями на борту, включая американцев, – этот теракт был задуман как удар по кубинской индустрии туризма. Именно американские руководители оказали политическое давление, подкупили президента Панамы и заставили освободить террориста, а Сантьяго Альварес перевез его во Флориду. Я почти сразу выступил с публичным разоблачением этой сделки, и позже мои слова подтвердились.