Размышления перед казнью
Шрифт:
<...> Постепенно нами овладевает какое-то нетерпение, к тому же это постояшюе противостояние действует на нервы. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю
Менвиль
10.12. [19] 14 г.
<...> Наибольшую рождественскую радость нам доставила перспектива уже недалекого конца войны. Однако обстановка на фронте в настоящее время делает такие мысли и надежды еще совершенно невозможными и неосуществимыми. Во всяком случае, у меня лично представление такое, что здесь,
Вы даже представить себе не можете, как мы тут живем и воюем. От вражеских окопов нас порой отделяют всего каких-то сто метров. Иногда наши солдаты бросают французам газеты и даже шоколад и сигареты, сообщают всякие новости. Недавно французы кричали нам, что больше не хотят взаимного обстрела. На это мы отвечали им: пусть сначала прекратят обстреливать из тяжелых орудий деревни, где мы находимся на постое. Французы в ответ: мы против этого бессильны, это делают англичане! А сегодня, когда вокруг деревни рвались крупнокалиберные снаряды, мы устроили здесь охоту на зайцев! <...>
Лиза Кейтель — свёкру
Вальфенбюттель
12 января 1915 г.
<...> У него [Вильгельма] пока все идет хорошо. Но ты, верно, сможешь себе представить, как тяжело воспринимает он все это при его душевном складе. Письма его порой звучат так печально, а помочь ему нечем. <...>
Вильгельм Кейтель — отцу (открытка полевой почты)
Штаб корпуса, Монтень
11. 3.119] 15 г.
Я должен готовить вторую крупную внезапную операцию. С этой целью мне вчера неожиданно пришлось покинуть свой любимый полк и ставшую мне родной за четыре трудных зимних месяца батарею. Я переведен в штаб 10-го резервного корпуса и сейчас занимаю пггабс-офицерскую должность, уже приступил к исполнению новых служебных обязанностей. Такова цена моей прошлогодней служебной поездки в этот штаб, и я должен от всего сердца радоваться этой редкой награде. <...> Правда, переведен я отнюдь не в штаб корпуса, это исключено, и об этом нечего и думать. Переход от многолетней службы в качестве адъютанта полка был труден, а этот второй переход ставит меня перед новыми и более трудными задачами. <...>
Лиза Кейтель — свекру
Вольфенбюттель
22 марта 1915 г.
Он рад этому (откомандированию в штаб корпуса. — Прим, пер.) всей душой. Правда, красные брюки он еще не носит (имеются в виду брюки карминного цвета, положенные офицеру генерального штаба. — В.Г.), но очень скоро их получит, если только не опозорится. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю
Штаб корпуса в Монтене
13.3. [19]15г.
<...> Ты, вероятно, уже узнал от Лизы об оказанной мне редкой чести: моем переводе в офицеры штаба 10-го резервного корпуса. Ты поймешь, что это меня крайне обрадовало, но все-таки мне снова потребуется привыкать к серьезной и ответственной кабинетной работе. Вработаться, конечно, нелегко, и мне придется браться за дело весьма энергично. <...>
Вильгельм Кейтель — отиу
Штаб-квартира корпуса в Монтене
21.3. [19]16г.
Я часто задумывался над тем, как будет выглядеть война к твоему дню рождения. И вот он наступил, но, к сожалению, на ее конец никаких видов все еще нет. <...>
Правда, я получил такие отличия, на которые никогда и не рассчитывал. Моя новая должность предъявляет ко мне высокие требования, они для меня совершенно новы. В то время как офицеры генерального штаба в течение пяти лет проходят предварительное обучение, меня просто взяли и посадили на нее. Смогу ли я с ней справиться, да еще в таких условиях, и овладеть всей необходимой техникой этого дела? Пока это кажется мне немыслимым. Но это ни в малейшей мере не пугает меня, я просто полагаюсь на мой здравый рассудок, а остальное дополнит моя добросовестность, так что все окажется не таким уж и трудным. <...>
До тех пор пока наши противники не увидят, что мы вовсе не оголодали, даже еще не собрав новый урожай, я ни в какой мир не верю. От хорошего урожая нынешней осенью наверняка зависит очень многое, а вот неурожай может лишить нас плодов наших побед. <...>
Лиза Кейтель — отцу
Вольфенбюттель
9 апреля 1915 г.
<...> Вильгельму приходится невероятно много работать, причем целыми ночами. Но я рада, что он не сидит в окопах. Вчера он написал: нам всем надо выстоять! Решающие битвы исключены. Для них нужно много войск, а мы их при растянутой линии фронта сконцентрировать не можем. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю
Замок Оберкирх (Эльзас)
3.5. [19] 15 г.
<...> Период освоения новой сферы моей деятельности для меня нелегок, не говоря уже о том, что жаловаться на отсутствие множества каждодневных дел не приходится. За все восемь недель моего пребывания здесь мне всего пять раз удалось отдохнуть, сев на коня, да и это чересчур много. Целыми днями сижу, макая перо в чернильницу.
В умах царит полная темень насчет того, что будет дальше и когда же наступит мир, которого вы так ждете у себя на родине. <...> Одно только и утешение, что на Ипре и на высотах у Ком-бре одержаны крупные победы. От французских попыток прорыва линии фронта они отличаются тем, что достигаются наличными силами, а французам приходится предпринимать отчаянные усилия, вводя в бой по несколько армейских корпусов.
Потери французов только в одной Шампани и между Маасом и Мозелем оцениваются нами в 150—200 тысяч человек, и эти данные вовсе не завышены. Во что обходятся попытки прорыва и наступлений в нынешней стадии войны, видно из этих цифр, и, таким образом, можно лишь надеяться, что мы и не подумаем приносить такие же жертвы, которые, по моему мнению, никак не привели бы к концу войны, даже если бы нам удались прорывы крупного масштаба, в чем я, впрочем, сомневаюсь. Пусть французы и впредь разбивают себе башку, у них на фронте уже воюет контингент 1916 года, а за ним последует и 1917-го. Ну а когда они принесут в жертву и этих парней, больше воевать не cMOiyr, и их силы иссякнут. На востоке все в движении и в состоянии подготовки. <...>26