Разношерстная... моя
Шрифт:
– В столице он не бывал. Да и во всех срединных и южных землях Харанга. Нынче сидит под замком в кремлевской темнице.
– Набедокурил?
– Не то слово, – недобро покривился Таймир. – Ну, да это не наше с тобой дело. Яльке бы обсказать, кто мы теперь.
– Твоя разношерстная краса итак все услышит. И запомнит. Память у нее – кремень. Ты лучше мне путем все обскажи: как пойдем, куда, чего ждать. Я в Харанге бывал, но все больше бегом да наскоком. Жизни их и не знаю.
Покуда Таймир рассказывал о жизни в Харанге, они облачились обычными воинами в стеганных гамбезонах, напоминающих кафтаны. Под них вздели кольчуги – полная дрянь, по мнению Югана. Но свои кольчуги Таймир оставить не позволил – попадутся ни за хвост собачий. Округлые шлемы с широкими поднимающимися наносниками венчали кольчужные капюшоны с подстежкой и круглые войлочный шапчонки. Юган чертыхался, но добросовестно следовал
А через пару дней они перешли вброд пограничную реку. И попали в небольшое королевство Тарлатак, что было придавлено боками двух таких громадин, как Антания и Харанг. Тут умели уважать харангов, а потому скрываться нужды не было. Ялька трусила впереди, обратившись в знатного охотничьего пса чистейших кровей, какого не зазорно иметь королям. Правда, пес получился невысоким и хиловатым, но за щенка вполне сойдет. Прочие собаки шарахались от оборотня, как полоумные, так что Яльку в собачьи дрязги никто не втягивал. В столицу не заходили, пройдя северным краем Тарлатака за пять дней. Останавливались, как и положено солидным путникам, в трактирах. Яльку забирали с собой на ночевку в покои, под понимающими взглядами прочих постояльцев, знающих цену такому щенку. С вопросами: кто они такие, к проезжающим по своим делам харангам не вязались. Однако Таймир предупредил, дескать, на границе такой вольницы не будет. И там придется попотеть, дабы не обосраться при первой же попытке выламываться под своих. Юган заявил, что обосраться в этаком одеянии хуже, чем в нем же сдохнуть. А потому он проведет приятеля своими путями-дорожками. Но, на тех путях-дорожках их подловила первая подлинная неприятность.
Это у людей державных сплошные важности да сложности, коль дело касается их держав и народов. У воровского же люда все запросто: кто сильней, у того и кошель видней. А чего там у тебя на роже намалевано: харанг ты с запада, сулиец с юга иль северный варвар – кому оно надо разбирать? Крепок у тебя кулак, светла головушка, удача в приятелях, стало быть, и твоей ватаге сытно живется – всем, кто в ней обретается, наплевав на породивший его народ. И лишь антаны держались особняком. Потому, как только в Антании воры – это воры, а уж разбойнички – племя особое. Таких лихих людишек не было боле нигде. Впрочем, у сулийцев по пустыням кочевал народец, что промышлял грабежом обозов. Да то, почитай, родовой промысел, ибо кормиться в тех пустынях нечем. Разбойнички же все, как один, прошли выучку, почитай, воинскую, а чуть не половина из них – дружинную. Не отрепье задиристое алчное, кое-как прилепившееся друг к дружке для пропитания. Нет, разбойнички с торговых путей при нужде шли вместе с дружиной колошматить врага своей земли. А при большой державной нужде и безо всякой дружины теребили соседние земли. И лазутчиками послужить не брезговали – за то, им многое прощалось. Словом, народ все смысленный, воинский, с честью знавшийся не понаслышке.
А тут босота канавная, помойная, из-под забора выползшая! Но туда же: вылезли в сторонке от тракта на сельскую дорогу торгашей мелких да крестьян пограбить. И нате вам, этакий подарочек, что пальчики оближешь: целых два рыцаря бездомных шляются! Да при полной справе и седельных мешках. Вожак – а кому и ж быть в настоящей, пусть и рваной, кольчуге – еще и к добыче не добежал, как трепещущим от алчного вожделения голосом выдохнул из самого нутра:
– Слазьте с коней!
Юган опустил наносник и бросил, не повернув головы:
– Тут останешься? Иль с того конца их грызть примешься?
– С того, – примерился Таймир с нарочитым прищуром и потащил из мешка лук.
Свистнувшую из леса стрелку отбил наручем и оплел поводом луку седла.
– Стрелы дрянь, – презрительно процедил Юган, отбив сразу две.
А третью, воткнувшуюся в рукав гамбезона, смахнул с себя, как комарика.
– Давай, родной, – понукнул Таймир пятками, и понятливый Багр взял с места в намёт.
Они почти прошли сквозь строй десятка зарвавшейся борзоты. Успели выпустить в упор пару стрел, когда на поводе повисла парочка отважных дураков. Левому Таймир двинул нижним рогом лука прямо в распяленную криком пасть. Правый и не понял, как в руке рыцаря оказался меч, когда отвалил с жутким визгом, брызжа кровью из отрубленной кисти. Последнего борзого Багр подпустил почти к самой морде, да и приголубил копытами. А едва тот рухнул наземь, так еще и опустил их прямиком на дурную головушку. Слава, богам, прорвались – не позабыл о благодарности Таймир, покуда Багр отнес его подале от свалки. А там уж они неспешно развернулись, степенно расположились, и полусотник принялся кидать стрелы.
Юган на Сваре крутился чертом. На спине и плечах гамбезона торчали уже пять стрел – недосуг стряхивать. Таймир снял одного его супротивника, другого. Поймал момент, как из леса вылетела очередная стрела, и отправил ответный гостинец. Довольно кивнул, услыхав далекий вопль, и принялся выпасать второго лучника – больше их тут быть не должно. А вот пешцев оказалось вдвое больше, чем вылезло на тропу. И Югана уже тащили из седла, подцепив крюком. Таймир выпустил еще пару стрел. Затем спешился, оберегая Багра, и приготовился, было, двинуться в рубку… Но так и замер с мечом в руке, хлопая глазами, как пентюх. Вожак над отбивающимся Юганом только-только занес свою железяку, как и он застыл с распахнутым ртом – из леса прямиком на него вылетел…
Нет, телесно Таймир признал в нем здоровенного орла. А вот заместо клювастой башки у чудища красовалась натуральная змеиная морда с разинутой пастью.
– Урод какой-то, – брезгливо сморщился он, наконец-то, угадав, кто это без спроса ввязался в потасовку.
А вот вожак опознать это нелепище не успел – Ялька со всего маха впилась ему в рожу когтями и опрокинула навзничь. Правда, тотчас ловко выдрала когти и поднялась над тропой, унося ноги. Юган, воспользовался заминкой оторопевших бандитов с толком: достал первого прямиком с земли и подрубил ему ноги. Еще одного пронзил мечом в брюхо, оперевшись на него, дабы облегчить подъем в непривычном доспехе. Таймир заметил, как орел опустился в чащу, и двинул на выручку – бандиты опомнились. Но, ненадолго. Он отвел неумело ткнувшуюся в него рогатину с кособоким наконечником. Поднырнул, взрезал заляпанную стеганку. Отбил вторую рогатину, согнулся, пропуская над собой третью, качнулся вперед, ударил в брюхо. Крутанулся, отбил вернувшуюся настырную рогатину, и вогнал меч в грудь оторопевшего противника. Тот замер, вытаращившись в небо. Да и прочие храбрецы засуетились, косясь вверх. А кое-кто уж и дернул в лес. Таймир нехотя обернулся и выругался. В этот раз у орла было две змеиных башки. И обе ехидно шипели ему чуть ли не в лицо. Он пригнулся, пропустил мимо придурочную оборотенку и проследил: та вцепилась в затылок убегающего мужичка. Таймир скривился, но успел достать еще одного, что так и драпал по дороге мимо него с обезумевшей от ужаса харей да распяленным ртом.
– Ты глянь, – устало отер лицо Юган, сидя на заднице посередь тропы. – А я и не ведал, что она так может. Нет, выдумала же урода! Где тока и проведала про таких?
– Она у вас читать умеет? – протянул ему руку Таймир, помогая подняться.
– А то, как же.
– Видать, про драконов где-то начиталась, – предположил образованный полусотник, выдирая из его спины какую-то уж и вовсе паршивую стрелку.
– Это, где ты видал таких драконов? – придрался еще один начитанный умник.
– Тока тут. Но, может, в ее книге картинки не было. Вот дитё и придумало дракона на свой лад. Сейчас и спросим.
– Ага, жди! Эта поганка теперь из лесу долго не покажется. Чтоб не схлопотать, – хмыкнул Юган и высвистал нахально пасущегося неподалеку Свара.
– Жрать захочет, прибежит, как миленькая, – возразил Таймир, отирая меч о штаны валяющегося под ногами покойника.
– Не прибежит, – вдруг насторожился Юган, пристально вглядываясь туда, откуда они сюда явились. – Слышишь?
– Нет, – старательно прислушался Таймир, но бестолку.
– Всадники. Несколько. В тяжелой снаряге.
– Как узнал? – уважительно осведомился Таймир.
– Кони тяжко ступают, – процедил Юган и шагнул к нехотя телепавшемуся по тропе Свару.
Отцепил от седла молот с одним острым концом – против шестопера тоже полное говно – и тупым торцом приложился к разодранной морде все еще хрипящего вожака. Убирает Ялькины следы – понял Таймир. Багр так и не подошел ближе – брезговал покойничками – так что пришлось позаимствовать молот у приятеля. Затылок второй Ялькиной добычи тоже требовал доводки. А Юган нуждался в напоминании о том, что разбойник из Антании только что приказал долго жить. Когда из-за поворота тропы показался отряд из десяти воинов, молот был уже обтерт и водворен на место. А два победоносных рыцаря приводили в порядок потрепанный гамбезон Снурта из арма Бешенного Свантара, что лежит где-то на самом востоке мелких северных армов.