Разные рассказы
Шрифт:
– За нашу любовь!.. Ты не будешь пить?
– Крысы, - сказал мальчик.
– Какие крысы?
– Из подвала. Они сьели Весту.
Старуха выронила бокал.
– Господи, они же могли сьесть и тебя!
Она обмерла, представив, что могла бы снова остаться одна в этом доме.
– Могли. Но меня спасла акация.
– Не говори глупостей.
– Она схватила меня и держала, пока они ели Весту. Если бы я побежал на помощь, они сьели бы и меня.
Он положил томик
– Ну и Бог с ней, - сказала Старуха, све равно она была старой, скоро бы сама умерла. Пойдем в спальню.
В спальне они повторили утреннюю процедуру с некоторыми приятными вариациями. Старуха легла на спину и смотрела в темный потолок.
– Я тебя люблю, - сказала она, - ты знаешь, что я тебя люблю?
– Я тоже, - ответил мальчик.
– Нет, - сказала Старуха, - ты не знаешь, что это. Ты не знаешь, как я тебя люблю. Как любит жизнь приговоренный к смерти. Как любят свободу сто тысяч джинов, запертых в одной бутылке. Как любят свет сто тысяч ослепленных. Ты не знаешь, что это такое.
– Она меня тоже любит, - сказал мальчик.
– Кто?
– Акация. Она меня тоже любит, иначе бы она меня не спасала.
Поэитческие сравнения замерзли у Старухи на языке.
– Ты говоришь - тоже?
– Да.
– Ты сравниваешь меня с деревом?
– Да, - сказал мальчик, - она совсем такая же как ты. Она тоже меня любит. И она такая же худая и длинная.
– А кого из нас ты любишь больше?
– Одинаково, - ответил мальчик, - потому что вы одинаковые.
Он скоро уснул.
Старуха долго лежала, глядя в потолок. Потом она осторожно встала, не разбудив мальчика, и пошла в чулан. Там она нашла две бутылки какой-то горючей жидкости, которая осталась ещё со времен отца. Если акацию нельзя срезать или выкопать, то сжечь её уж точно можно.
Она спустилась в подвал. Акация росла в той подземной коробке, которая была как раз под спальней. Старуха несла в руке большую свечу, потому что фонарик так и остался в подвале. Фонарик уже не горел, его батарейка кончилась.
Старуха поставила свечу на пол. Чернильно-черные тени заметались в углах. Акация лежала, обнимая умерший фонарь, обвиваясь вокруг него совсем по-женски.
"Потому что вы одинаковые", - вспомнила Старуха. Она была в тяжелом ночном халате без пуговиц, только с пояском. Она развязала пояс и халат упал на влажную землю. Длинная шея, длинные ноги, длинные пальцы - то, чем она всегда гордилась.
Она посмотрела на свою ладонь и пошевелила длинными пальцами.
– Да, мы действительно одинаковы, - сказала она вслух и посмотрела на акацию. Акация обнимала мертвый фонарь. Ей не было дела до Старухи.
Старуха вернулась в спальню, легла и скоро уснула. В эту ночь ей не снилось ничего.
– Сегодня ты можешь пойти на улицу понгулять, - сказала она мальчику утром.
– Ты меня отпускаешь?
– Да. Делай что хочешь.
И мальчик ушел. Она набрала номер, вычитанный в рекламной газетке, и вызвала рабочих. Рабочие приехали часа через два.
– Эй, хозяйка, что прикажешь?
– спросил тот, что постарше, и подмигнул.
Она не удивилась этому.
– Не зови меня хозяйкой, у меня имя есть.
– И как же тебя зовут?
– спросил рабочий.
– Нина.
Имя лопнуло на языке, как пузырек.
Она уже на чувствовала себя Старухой. Сейчас ей подмигнул мужчина. И впереди было ещё немало жизни.
– А по батюшке?
– Просто Нина.
– А что, просто Нина, нальешь?
– Налью.
Она налила и рабочие взялись за дело. Они сняли замки и прололбил пол в спальне. Нина помогала им отворачивать ковер. Тот, что постарше, толкнул её плечом и она токнула его в ответ.
Потом подмигунла и рассмеялась.
– Зачем тебе долбить пол?
– спросил рабочий.
– Пойдем, покажу.
Она провела его в подвал и вдруг уронила фонарь. Рабочий сжал её так, что затрещали кости.
– Ты не то, что моя старуха, - прошептал он.
– А что, твоя так плоха?
– Толста стала очень и ленива.
– Сколько ей?
– Моложе тебя.
– А я, значит, лучше?
– А ты лучше, - сказал рабочий и сжал её ещё силнее.
Темноту прорезал лучик и штукатурка посыпалась на их головы.
– Ах, чтоб тебя, - сказал рабочий и очень складно выругался.
В подвал вошел свет. Акация лежала на полу. Нина заметила, что на её стеблях все же есть маленькие листочки.
Рабочие продолбили небольшую дырку и аккуратно обмазали её цементом. В цемент они вмазали резиновую трубочку для полива. Нина снова застелила ковер и без сожаления прорезала в нем дыру.
Она ждала вечера, но мальчик не вернулся. Еще через два дня из отверстия показался стебель. На нем были почки. Еще через неделю почки выбросили листья и подземное чудовище превратилось в обычное маленькое деревце.
Обыкновенная акация росла в теплой комнате всю зиму. Впрочем, не совсем обыкновенная. На ней совсем не было шипов. Наверное, шипы остались внизу.
Следующий вечер в честь себя самой Нина уже не првоводила. Ей было не до стихов. В начале лета у неё родилась дочь. Первые месяцы девочка много болела, но потом окрепла.
Прошло ещё полтора года. Нина вспомнила о почитателях своего таланта и разослала им письма. Был канун Нового Года.
Первой приехала графоманка. Она привезла четверых собственных поклонников.