Разоблачение
Шрифт:
– Нет, мэм, - говорю я, стараясь избегать прямого взгляда. Это странно, но Аннабет Тречтер - единственная женщина, которую боится мой папа. Но ей он нравится.
– Я пришла попросить у Алекса книгу по физике, - и это только наполовину ложь!
– Иствью перепутало мое расписание, и я хожу не на свои уроки, поэтому до сих пор у меня нет книг.
– Да, мэм.
– У тебя есть 43 минуты до ужина, после которого ты пойдешь к Теннерам и отнесешь книгу по физике, затем сразу же домой и подготовка к тестам.
–
– Нет, вместе вы занимались вчера. Сегодня ты занимаешься со мной.
– Да, мэм.
Когда-нибудь, надеюсь, я к ней привыкну.
16:09:48:02
Во вторник расписание все тоже. Но геолог сразу же дает мне пропуск в библиотеку и отпускает.
В библиотеке я устраиваюсь за компьютером. Мне надо наверстать, что пропустила в классах, в которых буду учиться. Но сначала проверяю электронную почту - ничего интересного. Открываю гугл и набираю “радиационные ожоги”.
Раковые пациенты, солнечные ожоги - это не совсем то, что я ищу. И мне как-то совсем не хочется рассматривать эти картинки. Нет, уж, спасибо!
Когда я набираю “радиационное отравление”, открывается история о взрыве на Чернобыльской АЭС. В 1986 на Украине произошел взрыв атомной электростанции. 28 людей умерли в тот же день, больше трехсот тысяч были эвакуированы, около 60 000 подверглись излучению, 5000 из них умерли. И если бы мой Джон До был одним из первых 28, то заключение патологоанатома имело бы смысл. Но такое облучение не может быть единичным случаем.
Не удивительно, что ФБР привлекло к этому делу моего отца.
Группа новичков в сопровождении учителя заходят в библиотеку. Они слишком шумные и заполняют все пространство. А мне не терпится продолжить читать про радиационное отравление, особенно как радиацию можно превратить в некоторую форму вируса, если это возможно, конечно.
Но мое время на интернет ограничено, поэтому я захожу на страничку Алекса и скачиваю задания и лекции, за которыми пришла. Библиотекарь ведет новичков в специальную комнатку, где проводит презентацию “как пользоваться библиотекой”, которую показывают всем первоклассникам. Я достаю телефон и составляю список дел.
– Расписание отстой?
Мое сердце выскакивает из груди, я поворачиваюсь и вижу на соседнем стуле Бена Майклза. На нем сегодня белая толстовка, но капюшон привычно закрывает глаза и видны только коричневые кудри. Он криво улыбается мне.
Мне хочется задать ему миллион вопросов.
Но все слова застревают в горле, и я просто протягиваю ему расписание. Возможно, его расписание выглядит не лучше, но я уверена, ему плевать. Но тут он начинает ерзать на стуле и вздыхает, от чего мне кажется, он понимает и даже сочувствует.
И на этом все.
Мне хочется, чтобы он сказал что-нибудь еще, что угодно. В конце концов, это он сел рядом со мной, хотя вокруг полно компьютеров.
Я жду еще пару секунд. Да пошел он. Мне нужны ответы, я не буду молчать. Но, разворачиваясь к нему, замираю в восхищении, с этого угла он выглядит неожиданно-прекрасным - профиль, очертания лица, все настолько идеально, что удивляюсь, как я могла проучиться два года и не замечать такого красавца. Он прекрасен особой, загадочной красотой. А его глаза? Карие, но настолько темные, что кажутся черными. И держит он себя так, будто знает все свои особенности. Выражение его лица всегда немного грустное, будто у него есть какой-то секрет, который теперь мне не терпится раскрыть!
Он может прятаться в невыразительную одежду, но он прекрасен, как и Ник или Кевин. Я представляю, какой он в игре.
Но тут же подавляю эту мысль. Не мое дело, чем занимается Бен Майклз в свое свободное время. Я пытаюсь придумать, что же ему сказать, но мысли разбегаются. Мне хочется на него смотреть. Я разгадаю его тайну, я обязана!
Я смотрю на его компьютер.
На нем открыта страничка нашей школы с моим расписание. Пара движений и расписание чисто, он все удалил!
– Что ты делаешь?
– Меняю твое расписание, - говорит он самым обычным тоном.
– Но ты не можешь… как ты…
– Я подсмотрел пароль еще в первом классе. Я меняю расписание уже пару лет, - пожимает плечами он.
Я осматриваю библиотеку. Никто не обращает на нас внимание, но каждый может случайно посмотреть на его компьютер.
– Джаннель, - и то, как он произносит мое имя, заставляет меня повернуться. Его глаза улыбаются.
– Какие уроки ты хочешь?
Нынешний год для меня очень важен, он играет решающую роль в будущем поступлении в колледж. Я соблюдала все правила - вовремя делала домашние задания, посещала все уроки. Не моя вина, что они все напутали с моим расписанием.
Я объясняю ему это.
Бен с легкостью отыскивает учителей и уроки, которые я хотела бы посещать, компонует их с расписанием Алекса.
Когда я называю класс Публит, Бен улыбается. Но при попытке записать меня в ее класс выскакивает ошибка о переукомплектовании. От ужаса я чуть ли не задыхаюсь.
Бен ухмыляется, замечая мою панику, а я осознаю, насколько близко мы сидим. Я чувствую тепло его тела. Я улавливаю этот пьянящий микс запахов - мята, мыло и бензин. Мы не касаемся друг друга, но мои губы в опасной близости от его уха.
Если он чуть-чуть повернет голову, я могу его поцеловать.
Я не понимаю, откуда в моей голове такие мысли.
Я откидываюсь назад, отодвигаю стул.
– Не переживай, я все сделал. Ты не первая, кто хочет попасть в класс Публит, когда уже нет места, - говорит Бен.
Конечно, нет. Он вводит еще какой-то код и перед нами список учеников.
– Стой, не удаляй никого, это нечестно!
– я касаюсь своей рукой его.
Получается, у него есть доступ ко всему, КО ВСЕМУ.