Разоблачение
Шрифт:
– Как вы думаете, должны ли детям разрешать приходить сюда?
– Спросил Тони.
Джим откинулся назад и глубоко вздохнул.
– Я думаю, что дети могут быть мотивирующим фактором для людей, которые хотят стать лучше. Поэтому смотрю на это, как на то, что ребенок является напоминанием о том, почему человек пытается следовать правилам и быть лучше.
Тони обдумывал свой ответ и спросил:
– Но а что насчёт самих детей, разве посещение отца в тюрьме не травмирует их?
– А как вы считаете?
– Я спрашиваю вас.
– Энтони, вы привыкли получать ответы на свои вопросы,
– Да. И меньшего я не приму.
– Получает ли Энтони, который живет за пределами этой тюрьмы, то, что он ожидает?
– Я-я… - Он собирался ответить «да», но реальность его жизни с тех пор, как он вернулся из рая, обрушилась на него.
– Так было раньше.
– И как то, что вы не получаете того, чего ожидаете, заставляет вас себя чувствовать?
– Это разочаровывает. А мне не нравится быть разочарованным.
– Мы всегда говорим о Янктоне. Вы упомянули время год назад... вы испытали разочарование год назад?
Тони вспомнил тот период, год назад. Это был прошлый сентябрь, когда Клэр ушла, когда его мир развалился.
– Да.
– Ответил он тихо.
– Было ли это потому, что кто-то или что-то разочаровало вас?
– Я думаю о том, что собираюсь попросить поменять мне вид работы. Я имею в виду на работу в офисе. Я много чего могу предложить, работая в офисе.
Джим не спорил с Тони о том, что тот поменял тему.
– И чем бы вы занялись? Делопроизводством?
– Конечно, нет. Я мог бы сделать гораздо больше. Я уже убедился, как плохо организована система поставок, работая на складе. Я думаю, что смог бы помочь им использовать…
Тони продолжил описывать свой план логистики поставок.
– Не думаете ли вы, что кто-нибудь из заключенных мог сделать бы то же самое?
– Я уверен, что они могли бы, но они этого не сделали.
– Почему вы так считаете?
– Спросил Джим.
Тони поразмышлял над этим.
– Я предполагаю, что большинство людей не верят в то, что тюрьма действительно хочет раскрыть их способности.
– Вы так думаете?
– Я не знаю. Наверное, я хочу найти причину вставать с кровати каждый день. Я ненавидел спать, как будто что-то упускал. Теперь я убил бы за то, чтобы выспаться.
Джим усмехнулся.
– Опыт показывает, что после сеансов по управлению гневом «убил бы» не самая лучшая фраза, чтобы произносить вслух.
Уголки губ Тони подались вверх.
– Да, я не придавал этому значения. Возможно, это мое недосыпание?
– Между этим и вашим следующим сеансом есть кое-что, что я хочу, чтобы вы сделали.
Джим никогда не просил Тони сделать что-то, кроме того, чтобы приходить вовремя. С подозрением он спросил:
– И чего вы хотите?
– Я хочу, чтобы вы подумали о том, кто или что разочаровала вас год назад, и я хочу, чтобы вы решили, доверите ли вы мне эту информацию. Если вы решите, что не доверите её мне, я хочу знать почему. Вы сможете это сделать?
Он не хотел этого делать. Тони не хотел вспоминать то время, год назад. Он не хотел вспоминать, как думал, что здорово, как у них всё складывается с Клэр в поместье, как она приняла его кольцо, как он думал, что она в безопасности. Он не хотел вспоминать о раздирающей печали от ее исчезновения или о том, что именно Кэтрин
Когда он не ответил, Джим снова спросил:
– Энтони, вы можете сделать то, о чём я попросил?
Был ли отказ вариантом?
– Я постараюсь.
Ранняя осень 2014
“Моя жизнь – не такая, какой казалась, Глава 6…
У действий есть последствия. Это была фраза, которую я слышала снова и снова. Были негативные последствия и позитивные последствия. Все, что я делала или говорила, оценивалось: Энтони, и мной. Я действовала с крайней осторожностью на каждом шагу. Это началось с момента, когда я просыпалась, и заканчивалось после того, как я, наконец-то, засыпала. Я не хотела потерпеть неудачу: я не могла позволить себе потерпеть неудачу. Я очень быстро поняла, что у неудачи были последствия.
Физические наказания не были в ходу с какой-либо регулярностью по прошествии первых нескольких недель. В них не было необходимости. Хотя со мной обращались во многих отношениях, как с маленьким ребенком, ребёнком я не была. Я была взрослой женщиной с высшим образованием, которую поместили в экстремальный лабиринт выработки условного рефлекса. Что-то такое же простое, как взгляд темных глаз Энтони, все еще могло сдержать мои слова. Легкая хватка его пальцев, поднимающих мой подбородок, привела бы меня к подчинению. Я не нуждалась или не хотела чувствовать пощечину от его руки. Я выучила правила и старалась подчиняться.
Это был страх снова разжечь его гнев, который постоянно довлел надо мной. Были дни и недели, когда его взгляд оставался светлым. Несмотря на мои обстоятельства, жить было почти так же приятно, как я жила до этого. Я все еще была пленницей, но единственной в огромном доме с людьми, которые заботились обо всех моих нуждах. И тогда, без предупреждающего раската грома, тьма возвращалась.
– Остановитесь здесь.
– Сказал Джим.
На самом деле Тони хотел остановиться прежде, чем он вообще начал. Отчаянно пытаясь обуздать красный цвет, Тони положил книгу на стол Джима и подошел к окну. Чертов вид только напомнил ему, что он был таким же, как другие люди, которых он видел, гуляющих с места на место. Он был одет в ту же одежду цвета хаки и жил в том же аду.
– Скажите мне, о чём вы думаете.
– Попросил Джим.
– Я размышляю о том, что не могу дождаться, чтобы надеть что-то другого цвета.
– В самом деле, после того, что вы только что прочли, вы об этом думаете?
– Так и есть.
– Стойко ответил Тони.
– Тогда подумайте о том, что вы только что прочли.
Тони сжал челюсти, сдерживая только что начавший исчезать красный цвет.
– Вы пытаетесь заставить меня взорваться? Это ваша цель? Потому что я уверен, что вы выбрали этот чертов абзац не просто так. Почему бы вам не сказать мне, что это было?