Разоблачение
Шрифт:
Сандерс кивнул.
– А теперь ты отказался от своей силы ради игр, в которых ты не силен.
– В каком смысле?
– Ты думаешь, что, угрожая судебным разбирательством, ты оказываешь нажим на нее и на компанию, а фактически ты бьешь по своим воротам. Ты разрешил ей установить правила игры, Томас.
– Я должен был что-то сделать: она нарушила закон.
– «Она нарушила закон», – передразнил его Дорфман нарочито писклявым голосом. – А ты такой беззащитный… Я прямо переполняюсь печалью, видя твое положение.
– Все это в самом
– Ну и что? Каждый администратор, имеющий могущественных покровителей, имеет не менее могущественных противников. И Мередит – не исключение.
– А я говорю вам, Макс, – сказал Сандерс, – что она опасна. Она из этих выпускников бизнес-школ, которые заботятся об имидже, и только об имидже, не заботясь о сути дела.
– Да, – подтвердил Дорфман, утвердительно кивая. – Так же как и многие молодые администраторы. Очень большой опыт по части имиджа. Очень большое желание обогатить свой опыт. Прекрасная тенденция!
– Я не думаю, что она достаточно компетентна, чтобы руководить отделом.
– Ну и пусть! – огрызнулся Дорфман. – Тебе-то какая разница? Если она некомпетентна, Гарвин в конце концов поймет это и заменит ее. Но тебя к тому времени здесь не будет! Только потому, что ты проиграешь эту игру, Томас. Она – лучший политик, чем ты, Томас, и всегда такой была.
– Да, – кивнул Сандерс, – она беспощадна.
– Беспощадна… Она опытна! У нее есть инстинкт. А у тебя нет! Если ты пойдешь по этому пути, то потеряешь все. И ты заслуживаешь такой участи, потому что ведешь себя, как дурак.
Сандерс помолчал.
– И что бы вы рекомендовали мне сделать?
– Ага, сейчас тебе понадобился совет?
– Да.
– В самом деле? – старик улыбнулся. – А я в этом сомневаюсь.
– Нет, Макс. Мне нужен совет.
– Ладно. Тогда слушай мой совет: иди назад, извинись перед Мередит, извинись перед Гарвином и получай обратно свою работу.
– Я не могу…
– Тогда тебе не нужен мой совет.
– Я просто не могу так поступить, Макс.
– Что, очень гордый?
– Нет, но…
– Ты ослеплен гневом. Как же, женщина посмела так вести себя!.. Она нарушила закон, и она должна понести справедливое наказание! Она опасна, и ее нужно остановить! Ты переполнен чувством справедливого негодования. Так?
– Черт возьми, Макс… Я просто не могу это сделать, вот и все!
– Мочь-то – ты можешь. Другое дело, что ты этого не сделаешь!..
– Пусть так.
Дорфман пожал плечами.
– А тогда чего ты хочешь от меня? Ты спросил моего совета специально для того, чтобы не принять его? Ничего странного. – Старик улыбнулся. – У меня полно других советов, которые ты тоже не примешь.
– Например?
– А какая тебе разница, если ты все равно с ними не согласишься?
– Да бросьте, Макс…
– Я серьезно. Ты не захочешь к ним прислушаться! Так что не будем зря тратить времени. Проваливай.
– Но просто сказать-то вы можете?
Дорфман
– Исключительно потому, что я помню тебя еще с тех дней, когда у тебя был здравый смысл. Итак, во-первых… Ты слушаешь?
– Да, Макс, слушаю.
– Во-первых, ты знаешь все, что тебе нужно знать о Мередит Джонсон. А теперь забудь ее – это не твоя забота.
– Как это понимать?
– Не перебивай. Во-вторых, играй в свою игру, а не в ее.
– В смысле?
– В смысле – решай свою проблему.
– Какую свою проблему? Судебное разбирательство?
Дорфман фыркнул и воздел руки.
– Ты невозможен. Я просто зря транжирю свое время.
– Вы хотите сказать, что мне нужно отказаться от судебного разбирательства?
– Ты родной язык понимаешь? Решай проблему! Делай то, что ты делаешь хорошо. Делай свою работу. Не уходи.
– Но, Макс!..
– О, я ничего не могу для тебя сделать, – сказал Дорфман. – Это твоя жизнь. У тебя есть свои ошибки, которые нужно сделать, а я должен возвращаться к моим гостям. Но попробуй прислушаться к моим словам, Томас. Не спи и помни, что у всех человеческих поступков есть причины. Все люди решают какие-то проблемы. Даже ты, Томас.
Старик развернул на месте свое кресло-каталку и поехал в сторону ресторана.
«Черт бы побрал этого Макса», – думал Сандерс, идя по Третьей улице сырым вечером. Своей манерой никогда не говорить прямо Дорфман мог кого угодно довести до белого каления.
Вся проблема в тебе, Томас, и возникла она не вчера…
Что, черт возьми, он хотел этим сказать?
Проклятый Макс. Разозлил и вымотал все нервы. Он всегда так себя вел, насколько Сандерс помнил те совещания, которые профессор проводил, когда работал в совете директоров «ДиджиКом». Сандерс всегда уходил с этих совещаний выжатым как лимон. В те дни молодые сотрудники в Купертино называли Дорфмана «Загадочник».
…Все люди решают какие-то проблемы. Даже ты, Томас…
Сандерс потряс головой. В словах старика не было никакого смысла, а тем временем нужно было что-то предпринимать. Дойдя до конца улицы, он вошел в телефонную будку и набрал номер Гэри Босака. Было восемь часов, и Босак должен был быть дома – наверное, только что вылез из постели и пьет кофе, готовясь к своему «рабочему дню». Сидит небось, зевая, перед полудюжиной своих модемов и компьютеров и обдумывает, как влезть чужие базы данных.
В трубке прозвучал сигнал, и записанный на магнитофон голос сказал: – Вы позвонили в «НЗ Профессиональные услуги. Продиктуйте ваше сообщение.» – И длинный сигнал.
– Гэри, это Том Сандерс. Я знаю, что вы слушаете, снимите трубку.
В трубке послышался щелчок, и Сандерс услышал голос Босака:
– Привет. Я ожидал звонка от кого угодно, но только не от вас. Откуда вы звоните?
– Из автомата.
– Отлично. Как у вас дела, Том?
– Гэри, мне нужно, чтобы вы кое-что сделали. Просмотрели кое-какие базы данных.