Разорванный мир
Шрифт:
– Ого!
Чена смущенно улыбнулась.
– Люблю книги. Ну и здесь вот, в летном клубе учусь.
– У нас в полку, кажется, библиотекарь нужен.
– Я летать хочу, - предупредила Чена.
– Да не беспокойся, будешь ты летать, надоест еще. А мать жива?
– Да. Мы живем на Солнечной. У меня еще две сестры, старшие. У них уже дети.
– А братьев нет?
– Нет.
– Твое счастье, - вздохнула Дали.
– Почему? Хотя...
– Я подумаю, - сказала Дали, - Если решу тебя взять, позвоню, хорошо?
Когда-то в древности это был католический собор. Длинные ряды скамеек,
Мать Феодосия в белом стихаре неслышно подошла к купели.
– Раскройте младенца, - тихо сказала она. Помощник - Дейл - поднес ей Библию в кованом переплете. Молодая мать, волнуясь, развернула одеяльце. Крошечная девочка, вся в белых кружевцах, спокойно смотрела на монахиню. Феодосия начала молитву. Окружающие женщины и Дейл тихо повторяли за ней.
– Крещу тебя во имя Отца и Сына, и Святого Духа, - произнесла Феодосия, брызгая на младенца водой из Купели. Девочка недовольно поморщилась, но не заплакала. Феодосия быстро закончила обряд. Крестная мать приняла ребенка, как положено. Бабушка - Берри - протянула Дейлу стокроновую бумажку, пожертвование на церковь.
Священнослужительница удалилась. Гости стали выходить из церкви. Дали, смочив пальцы святой водой, перекрестилась, и тут же вспомнила Римонду... Выйдя на улицу, все зашумели, зашевелились. Веселой процессией двинулись к дому Берри. Взрослая дочь - мать окрещенного младенца и еще одного, старшего мальчика - жила с ней. Тем более, дом был большой, целый особняк, не пропадать же ему.
Люция, мать девочки, тут же уселась в кресло и дала ребенку грудь. Трехлетний старший мальчик пристроился рядом, завистливо поглядывая на эту картину. Хэлл тоже очень ревновал, вспомнила Дали. Начал впадать в детство, соску взял, истерики устраивал без повода. Приходилось с ним часами гулять, играть, чтобы он поверил, что мама вовсе его не бросила.
Женщины во главе с Берри тем временем накрыли на стол. Напечено было множество пирогов, с мясом, с капустой, с грибами, соленые грибки стояли на столе, и икра, и салаты, и ветчина, оливки, овечий сыр... Так было принято, на крещение - пироги. На кухне ждала своей очереди еще и сладкая выпечка, яблочный пирог, творожный, кремовый торт, торт безе. Синди села рядом с матерью и накинулась на еду с такой прожорливостью, что Дали лишь диву давалась. Надо же, тощая, как глиста, а ест и ест... Растет она, что ли? А может, у нее и правда глисты завелись? Надо бы проверить. Вообще-то у них обоих конституция тощая, и у Хэлла тоже. Не в мать. Дали никогда особо худенькой не была. Удивительно, но Хэлл и Синди очень похожи, причем пошли не в Маттаури, а неизвестно в кого, в безымянную сперму, и не могла же она быть от одного и того же мужчины.
(Сперму сдавали оставшиеся в Арвилоне мужчины, в том числе, и женатые - добровольно, разумеется, для этого велась разъяснительная работа. Но этого было мало для поддержки генофонда, и сперму брали также у старших мальчиков, тоже на добровольной основе, не очень хорошо, но для выживания, что поделаешь...)
Люция уложила новокрещенную спать в коляске и сама уселась за стол. Мальчик взгромоздился ей на колени. Берри навалила целую тарелку пирогов.
– Ешь, ешь, тебе для молока надо.
– А потом худеть придется, - вздохнула Люция, с аппетитом уписывая пирог.
– А вот я...- начал кто-то, и пошел вечный разговор на тему: как похудеть после беременности. Дали повернулась к счастливой бабушке.
– Берри, вопрос есть.
– Да?
– У тебя там девочка есть, Чена Лаккор. Как она?
– Просилась к тебе?
– мгновенно среагировала инструкторша.
– Да. Как летает?
– Летает прекрасно. Пилотирует уверенно так, реакция отличная. Вообще пожаловаться не могу. Страха нет. Ну и ты знаешь, она готовилась много самостоятельно. С парашютом опыт есть, рэстан, стреляет отлично...
– Ты так говоришь, как будто хочешь сказать "но"... Как характер?
– Хороший характер. Правда, не то, чтобы общительна, предпочитает уединяться, но в общем, пользуется уважением...
– Религиозна?
– Да. Ну, не то, чтобы чрезмерно, но...
– Здоровье?
– Хорошее здоровье. Да нет, Дали, нет у нее никаких недостатков.
– А в чем дело?
– Дело... Видишь, Дали, честно говоря, жалко.
– В смысле?
– Девочка очень умненькая. Интеллигентная. Читает много. Сама что-то пишет, стихи такие хорошие... Жалко, понимаешь, ведь у вас там тяжело... А если убьют? Не хочется мне ее пускать, честно говоря. Ну что наша жизнь сама знаешь, сегодня жив, завтра сбили, да и бессмыслица - полеты, тренировки, все по кругу. Она для большего предназначена. Жалко.
– А других не жалко?
– холодно спросила Дали. Берри вздохнула.
– Всех жалко. Ладно, забирай. Все равно ведь уйдет.
Дали попросила, чтобы ее не провожал никто. Не хватало душераздирающих сцен на вокзале, то есть, конечно, мать и Синди сцены закатывать не будут, но ведь как это больно... Как договорились, на вокзале под часами ее ждала Чена.
Дали так и не познакомилась с родными Чены... Хотелось, но она запретила себе это. Ни к чему узнавать девчонку ближе. Она в моем звене, и точка. Она мне не подруга, просто ученица. И лучше, если это состояние продлится подольше. Чтобы в случае чего не сойти с ума от горя и ужаса.
Чена вскинула на плечи рюкзак, подняла гитару в чехле. ("А можно гитару с собой взять?" - "Возьми, это лишним не будет").
– Там поезд уже стоит, госпожа капитан, - обратилась она к Дали, объявили уже.
– Пойдем, - Дали кивнула, - кстати, не нужно обращаться по званию. У нас это не принято, только к командиру полка, когда докладываешь, говоришь "госпожа полковница".
– А как же к вам обращаться?
– они быстро шагали по перрону.
– А как ты к Берри обращалась?
– Мисс Берри...
– Можешь и ко мне так же.
Кажется, это какое-то древнее слово, мисс, вспоминала Дали, вскакивая в вагон. Еще было "миссис", одно из них означало замужнюю даму, другое девушку. Спросить бы Чену, она начитанная, помнит, наверное. Но неловко авторитет ронять. И на каком это языке? На английском, вроде бы...
В купе, едва поезд тронулся, Чена вскарабкалась на верхнюю полку и раскрыла книгу. Дали, встав, чтобы прикрыть окно, глянула на обложку: Рина Виолани, "Второй Рим и разделение церкви". Надо же, довольно известный историк. Ну и вопросы интересуют юную летчицу и мастера рэстана.