Разорви себе мозг! Путь в мир без страха, или Жизнь и приключения Влада Штангера
Шрифт:
У Влада было некоторое сходство с одним тренером по единоборствам. С этим тренером Влада связывала глубокая личная неприязнь. Он объединял в себе все, что Владу не нравилось в людях.
Влад же, по-видимому, все, что не нравилось этому «сенсею» собрал в себе. Хотя Влад и полагал его отличным тренером. И считал, что он много сделал для популяризации ножа и топора…
А последние годы Влада часто спрашивали:
– Здравствуйте! Вы Кочерыжкин? Николай Андреевич?
– Увы, – отвечал Влад. – Меня часто принимают за него. Но я – не он.
Влад называл этого тренера и его последователей «БОЕВЫЕ КОЧЕРЫЖКИ».
Кочерыжкина, похоже, тоже нередко путали с Владом.
Что похоже, его
А больше двойников и похожих на него у Влада не было.
Что его, в общем-то, не огорчало…Страхи
Влад мало чего боялся.
Иногда мне казалось, что у него страх был ампутирован в раннем детстве. И он так толком и не узнал, что это такое. Когда я высказал эту гипотезу, Влад долго смеялся, а потом объяснил:
– Да нет, Вадим, конечно я испытываю страх. Только у вас он почему-то начинает управлять поведением, а у меня нет.
Мы разговорились. Я рассказал Владу о своем самом сильном страхе. Я всегда боялся, что в жизни появится что-то или кто-то, чего я буду бояться сильно-сильно. И вот этого несуществующего страха я почему-то всегда боялся в детстве и юности.
Влад сказал, что нечто подобное было и у него. ОН ОЧЕНЬ БОЯЛСЯ НЕПОДКОНТРОЛЬНОГО СТРАХА!
Влад помнил в детстве одного очень храброго мальчишку, который однажды безумно сильно забоялся нырять с высоты. Почему-то на всякие детские шкоды сил хватало, а тут вдруг и высота небольшая, и дно глубокое, и вода спокойная, а его как подменили. Бледность, дрожь и паника. Все его подвиги сразу забылись. Осталось в памяти одно: ОН СТРУСИЛ!
Влад очень боялся когда-нибудь так вот струсить…
В детстве Влад боялся огорчать родителей. Он отказывался от многих детских проделок просто потому, что, если родители узнают, они будут очень недовольны. Мама будет кричать и после криков ударится в слезы. Папа будет с умным видом осуждающе качать головой и нести какую-нибудь нравоучительную фигню. И всего этого Влад боялся настолько, что сердце начинало вылетать из груди, а в руках и ногах начиналась слабость. И еще Влад боялся, что родители его начнут допрашивать, а он не сможет им соврать и вынужден будет рассказывать правду.
А потом, однажды Влад вдруг осознал, что бояться-то НЕЧЕГО!
Ну поорут, ну с умным видом позадают идиотские свои вопросы. «Ну ты хоть осознал, что так нельзя?» или «Ты можешь пообещать, что такое никогда больше не повторится?»
Так достаточно, не поднимая глаз, сказать, что осознал, чтобы тебе поверили. И никакой системы проверки не было!
Когда Влад осознал это – ему стало смешно.
А еще Влад понял, что такое борьба со страхом. Представь свой страх в нелепом и смешном виде – и он потеряет над тобой власть…
Влад не боялся ни одной персоны, начиная с десятилетнего возраста.
Он вполне справедливо полагал, что ничей лоб не выдержит удар стального прутка. И не отобьет летящий шарик из ложки. И что никто не накачает такой пресс, чтобы его нож не смог проткнуть…
Хотя однажды Влад испугался. Реально. По настоящему. Страх начал сковывать его, но Влад не дал ему власти над собой.
Владу было восемнадцать. Гуляя по набережной, он познакомился с очаровательной девочкой. Но оказалось, девочка приглянулась сержанту ППС, который начал сразу ее клеить. Спросил у Влада документы. Студенческий взял с отвращением. На Влада смотрел, как на говно, и улыбался девочке.
Отозвав Влада в сторону, он прошипел:
– У тебя, гад, только одна печень и она не подлежит реставрации. А сейчас тебе оформят годик за сопротивление властям…
Но изнутри поднималась горячая волна! Она всегда смывала страх.
Влад искренне засмеялся, повергнув ублюдка в погонах в изумление, и, вспомнив слова
– Я тебя, скот, за превышение упеку. И добьюсь, чтобы ты, гад, сидел с уголовниками. А не сядешь, так из ментовки вылетишь. А станешь простым гражданином – тебя все иметь будут.
Ошарашенный мент свалил, оставив девушку Владу.Когда по стране пошла маршем «аристократия помойки» и везде запестрели красные пиджаки и златые цепи, Влад очень спокойно относился к бандитам.
Как правило, с Владом не связывались. А если связывались, то потом жалели, что связались.
Очень часто люди боятся, индуцируясь от чужого страха. Самые талантливые фильмы ужасов – не те, где монстры пожирают друг друга, а где талантливые актеры ИЗОБРАЖАЮТ ужас!
Влада почему-то чужие страхи никогда не цепляли. Папа с мамой и друзьями семьи часто обсуждали уличную преступность и то, какие бывают жестокие хулиганы, забивающие кого-нибудь насмерть.
Влад всегда недоумевал: почему нельзя стать жестче, чем они? Родители объясняли Владу, что преступники готовы убивать, а «нормальные» людиши – нет.
Влад понял тогда, что он не хочет жить в страхе перед кем бы то ни было.
И стал жить без страха перед персонами.
А потом осознал, что, кроме гнева Создателя, вообще бояться чего-либо в этом мире абсурдно!
Влад мало чего боялся…Западенцы
Влад любил тренировать сильных духом с тем, чтобы они становились еще сильнее.
Однажды Диана – очаровательная умница, организовывавшая тренинги Влада, сообщила, что с ним хотят поговорить из Львова. Влад перезвонил. Энергичный доброжелательный мужской голос поинтересовался, может ли Влад провести пятидневную боевую психологическую подготовку четверым подготовленным хлопцам? Цена вопроса принципиального значения не имеет.
Через две недели Влад вылетел. Прямого рейса Питер – Львов не было. Влад прилетел в Борисполь и завис там по метеоусловиям. До утра поселился в гостинице «Борисполь» и перезвонил Антону (так звали заказчика).
– Ладно, – сказал тот, – утро, так утро. Но будут задерживать дальше – звоните сразу. Надо было, конечно, вопрос с транспортом взять на себя.
«Вертолет, что ли за мной пришлют?» – недоумевал Влад.
Он понимал, что ребята, заказавшие тренинг – крутые. Он только не представлял, насколько!
Приземлившись во Львове, Влад начал спускаться по трапу. Возле трапа стоял шестисотый «мерс». На лобовухе красовался спецпропуск номер три. Влад потом узнал, что номер ОДИН был у пана КУЧМЫ. Номер два – у какого-то чинуши, а три – у Антона!
Мужчина между тридцатью и сорока стоял, облокотившись на капот.
– Влад? Штангер?
– Вы Антон?
– Ага! Приветствую, пан инструктор! Поехали!
Влада поселили в гостиницу, задней стеной выходившую на резиденцию Президента Украины. Десять номеров. Спокойный советский шик. И никакого названия. Только надпись «Готель». И внизу маленькими буковками приписка «особливый».
– Занятия начнем завтра, – сказал Антон. – Я заеду в семь – нам далеко добираться. Сегодня отдохните, по городу погуляйте. Жаль повозить вас не могу – дел куча.
Влад погулял по городу. Красиво. Все. Особенно тетки. Просто блеск! Каждая вторая – красавица. Каждая первая – еще краше. Или КРАЩЕ, как здесь говорят… С одной, ну вылитой Моникой Белуччи – на тот момент идеал красоты для Влада, – он договорился на завтра. Почему то на сегодня она была не готова, но была так хороша, что Влад ради нее мог бы еще зависнуть во Львове. Оксана. В отличие от своего сценического прототипа, рослая. Но такая же жопастая, титькастая и губастая – просто мечта подростка периода полового созревания. Влад таким оставался уже много лет…