Разрушение
Шрифт:
Я НИКОГДА не уйду от тебя.
Слова, сказанные Селеной, крутились в голове, пока я укладывал ее на кровать. Мне сразу же стало не хватать ощущения ее тела в моих руках, я с трудом сдерживался, отчаянно желая сорвать ее одежду и погрузиться в нее. Делая глубокие вдохи, я помог ей раздеться, а затем трясущимися руками разделся сам. Мне отчаянно необходимо ощущать ее обнаженное тело рядом с моим. Это успокаивает меня.
Я так разозлился из-за того, что она сказала Адриану, но спустившись позже вниз, понял, что злился не на нее. Я злился на себя. Я не могу
Я чуть не нарушил обещание, которое дал, когда решил вернуть ее, после того, как она уехала из моего загородного дома: наслаждаться отпущенным мне временем с Селеной и не тратить его на мелочи. Хотя теперь я вижу, что промахнулся. Видеть, как Селена злится, это нечто потрясающее. Я уставился на нее, как чертов дурак, не в состоянии произнести ни слова. Ее глаза горели от неприкрытой ярости, а грудь вздымалась от с трудом дающихся вздохов.
Она взглянула на меня, в ее глазах сверкало упрямство.
— Давай решать проблемы по мере их поступления. Мы справимся со всем, когда придет время. Ты не против, что Адриан будет называть тебя так?
Она закусила уголок нижней губы, ее глаза изучали мои. По ее лицу всегда очень легко понять, о чем она думает, но сейчас я не в состоянии сделать это.
— А ты? Он же твой сын, Ремингтон. Ты должен решить это.
Наши взгляды встретились, понимая друг друга без слов. Она выглядела такой уверенной, и я заподозрил, что ей это необходимо. Я видел, как ее манера вести себя менялась, когда она была с Адрианом. Выглядело это так, словно все остальное вокруг меркло. Я был несправедлив к своему сыну. Ему нужно это — женщина, которая будет отчаянно любить его, и которую он будет любить — кто-то, кого он сможет называть мамой. Любому ребенку нужен кто-то наподобие Селены, милый и легко отдающий свою любовь, но это вовсе не означает, что я могу позволить ей взвалить на себя такую ответственность. Я долго изучал ее лицо, пытаясь найти знак, который подскажет мне, что она не уверена в своем решении, но увидел только неукротимость, появившуюся в результате решения, которое она уже приняла.
В конце концов, я кивнул и притянул ее в кольцо своих рук, прижимаясь к ее спине и повторяя ее позу. Я просто держал ее. Затем кое-что пришло мне в голову. Несмотря на то, что моя потребность оказаться внутри нее сейчас так же сильна, как и в первый раз, когда я увидел ее, просто обнимая ее, я ощущаю другой вид спокойствия. Не могу объяснить это.
Не хочу давать этому определение.
Глава 14
Селена
Я проснулась, ощущая тревогу, безнадежность и пустоту. Мне было трудно дышать, и, казалось, комната давит на меня. Сердце болело, и я чувствовала себя так, будто за ночь из него вытекла вся кровь, хотя я и провела большую часть ночи, свернувшись в объятиях Ремингтона.
Пот заструился по вискам и всему телу, делая влажной мою ночную рубашку, и я задрожала.
Ох, Боже, только не сейчас. Не может быть, чтобы у меня случился приступ панической атаки, когда Ремингтон лежит рядом со мной.
Я оглянулась через плечо на Ремингтона, его освещал лунный свет, струящийся из окна. Он спал, слегка приоткрыв рот. Я медленно убрала его руки со своей талии. Они слегка сжались, но затем снова расслабились. Волна тошноты поднялась к горлу, и я помчалась в ванную. Вцепилась руками в раковину и меня начало выворачивать наизнанку, но из меня ничего не вышло. Я снова попыталась, слезы жгли глаза. В итоге колени подкосились, и я рухнула на пол. Боже, я умираю. Нужно выйти из замка. Мне нужен воздух. С губ сорвались громкие всхлипывания. Даже не знаю, почему заплакала, но слезы текли и текли. Я вспомнила ночь, когда случился последний приступ много месяцев назад, тогда мама обнимала меня и укачивала. Она сказала мне, что слезы — это способ очистить сердце от сердечной боли и страданий. Тем не менее, в этот раз ощущения были хуже, чем той ночью, и я не знаю, выдержит ли мое сердце.
Я задрожала, меня бросало то в жар, то в холод, и я стонала. Подтянула колени к груди и старалась делать глубокие вдохи, как меня учила терапевт.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Дыхание замедлилось, но я по-прежнему дрожала и мне было холодно. Я нуждалась в тепле, но вряд ли смогла бы добраться до душа.
Посчитает ли Ремингтон меня слабачкой, если я разбужу его?
Почему-то мне стало все равно. Он уже видел меня слабой и уязвимой в тот момент, когда я рассказывала ему, как потеряла ребенка. Он понимает, каково это быть в ужасе, парализованной от страха.
— Р-Ремингтон, — позвала я, стуча зубами. Я снова выкрикнула его имя, но мой голос был слишком тихим. Меня снова затошнило и я повернулась набок, так как у меня не было сил, чтобы встать.
— Селена? Боже мой, что случилось?
— Т-так холодно, — простонала я. — Мне так жаль, что я разбудила тебя…
— Ш-ш-ш, — он присел рядом со мной, обнял и прижал к своему горячему телу. — Сделай глубокий вдох.
— Сделала.
— Еще раз. Медленно.
Я сделала, как он сказал, наполняя легкие воздухом и выдыхая его. Он поглаживал меня рукой по спине и по рукам, и я начала согреваться рядом с его телом, мои мышцы расслаблялись с каждым вдохом.
— Подожди здесь. Я пойду включу душ.
Я кивнула, но как только он отошел, мне сразу же стало не хватать его тепла. Спустя минуту он вернулся и протянул ко мне руки. Я встала и Ремингтон, приподняв меня, шагнул в душ. Поставил меня на ноги, сел и притянул к себе на колени.
— Лучше?
— Да, спасибо, — несколько минут горячая вода стекала по нашим спинам, а затем я прошептала, — прости за это.
— Не стоит извиняться за то, что не можешь контролировать. Что произошло?
Я рассказала, что случилось, затем потерла глаза и вяло ему улыбнулась.
— Это та разновидность сумасшествия, с которой тебе придется иметь дело, если ты останешься со мной. Я не в порядке, Ремингтон. Иногда я до такой степени не в порядке, что не могу понять, где лево, а где право.
Он наклонил голову и встретился со мной взглядом.
— Не вижу ничего сумасшедшего. Напротив, я вижу сильную женщину. Жизнь неоднократно преподносила тебе тяжелые испытания, но ты все равно выстояла.