Разрушители. Дилогия
Шрифт:
Кормили хорошо. В отсутствии Лорда обязанности перевертыша были просты: запускать иллюзии, сорить и переставлять в комнатах мебель, передавать непосвященным в происходящее слугам выдуманные приказы, проверять на присутствие ядов и уничтожать доставляемую еду. Результатом последнего стало то, что за месяц Э заметно поправился. Теперь принять его за немолодого боевого мага мог только очень ненаблюдательный человек. В прежней жизни Э был бы примерно наказан, а Лорд Бастиан только рукой махнул:
– Все равно о тебе известно всем, кому не надо.
Во время частых визитов в хемленское поместье, где Лорд Гэбриэл
– Считайте до трех прежде, чем чтолибо сделать, – советовал он новому владыке. – А лучше, считайте про себя непрерывно.
– Как же я смогу думать? – недоумевал Лорд.
– Думать в этот момент, как раз, не надо.
– Ты хочешь сказать, что мой сын – бездумный идиот?! – щетинился Драконис.
– При чем же тут бездумный? – удивлялся Э и пытался выразить словами впечатления, оставшиеся от общения с Гэбриэлом. – Когда чтото происходит, ваш сын сначала уточняет, имеет ли это отношение к нему, потом выясняет, не может ли ктонибудь решить проблему без него, и лишь затем начинает действовать. Получается раздватри как минимум.
– Раздватри, значит? – бормотал про себя Лорд. – Ну, пусть только вернется. Я ему покажу – раз, два, три!
Идея с внутренними монологами оказалась весьма продуктивной – теперь Драконису приходилось не только считать в уме, но декламировать про себя стихи, распевать навязчивые детские песенки. От одного сознания унизительности подобных действий величественные движения матерого хищника разбавлялись оттенком неуверенности. Добиться лучших результатов, не прибегая к методам своих наставников, Э не мог.
– Может, вам лучше отказаться от посещения Академии?
– Нет, – качал головой Лорд. – Гэбриэл собирался оставаться там еще два года и ни за что не изменил бы планов.
– Это так, – вздыхал Э.
С разницей темпераментов они худобедно справились, горделивая осанка вельмож была универсальным продуктом академического воспитания, а вот походка… Э подозревал, что перенять манеру движения Гэбриэла мог бы только очень талантливый перевертыш. Как описать непосвященному эту странную грацию, когда четкий, ритмичный шаг внезапно сменяется бесшумным скольжением, а изпод легкой грубоватости борца проступают вкрадчивые, неуловимые глазом жесты фокусника? Э мог описывать удивительное явление часами, то и дело срываясь на белый стих.
– Вот как, – хмыкал Бастиан. – Это жулика он своего наружу выпускает.
Объяснения Э не понял, но совет дал:
– Подковы с сапог снимите, хотя бы на слух разница будет меньше.
Великий Лорд старательно выполнял указания перевертыша, понимая, что лучшего мастера превращений ему не найти. Э подозревал, что в случае неудачи будет назначен главным виноватым, но остановиться не мог. День великого испытания неумолимо приближался.
Естественно, устраивать клоунаду с переодеванием сразу в Академии король и Орден не позволили. Для начала, Повелителю Шоканги была устроена строгая проверка, проводил которую мэтр Ребенген, имевший с Драконисом какието общие интересы (не за пыточным ли станком?). Дознаватель придирчиво осмотрел маскировку Лорда, попросил его пройтись и сказать чтонибудь, а под конец вручил какойто затянутый в бархат круглый предмет.
– Знаю, носить неприятно, но эта штука позволит тебе не только выглядеть, но и ощущаться, как Гэбриэл. Академия набита магами, при близком контакте личина их не обманет.
– Удачно! – хмыкнул Драконис и спрятал подарок под мундир (Э подозревал, что у Лорда там масса секретных карманчиков).
– Ты просто не представляешь – на сколько. Время на операцию резко увеличивается, – маг недоверчиво зыркнул на перевертыша и закруглил выступление. – Теперь все зависит от тебя.
Ха! Если бы так, то Лорду уже можно было бы выдавать утешительный приз. Все, абсолютно все возникающие проблемы решал Э, который процесс внедрения многократно отрабатывал с наставниками, а один раз даже удачно осуществил на практике. Перевертыш на всю жизнь запомнил главное правило: «Лучший способ произвести впечатление – не производить никакого впечатления». Поскольку на естественное поведение Дракониса стал бы рассчитывать только наивный, требовался отвлекающий маневр, простой по сути и изящный по исполнению. И осуществить его смог бы только сам Э. Перевертыш улыбнулся своей наглости и принял решение посетить Академию вторично.
В один из ничем не примечательных вечеров, за неделю до начала занятий из странствий вернулся наследник Повелителя Шоканги. Гэбриэл выглядел даже более рассеянным, чем обычно (Драконис перед выходом наглотался какихто эликсиров), а впереди катился румяный, жизнерадостный колобок – племянник мастера Першина, непонятно за какие заслуги занявший место личного мага молодого Лорда (в перспективе – главного волшебника провинции). На фоне шумного и болтливого волшебника тихоняГэбриэл смотрелся печальной тенью. Цель, поставленная перед собой Э, была блестяще достигнута.
Перевертыш наскакивал на любого, пытающегося пообщаться с фальшивым студентом, убалтывая до бесчувственного состояния. Очень скоро и ученики, и преподаватели стали явственно сторониться общительного чародея.
– Раньше ты держался тише, – бормотал Драконис.
– Но ведь убедительно? – не сдавался Э.
Через пару дней страсти улеглись, отец освоился на месте сына и перестал судорожно сжимать ладонь на месте отсутствующего меча. Внедрение вошло в следующую фазу – непосредственного общения – и тут перевертыш был спокоен: у Гэбриэла просто не было близких друзей, способных заметить изменение привычек.
– Ты уверен? – обеспокоено хмурился Драконис. – Он что, вообще ни с кем не общается?
– По моим наблюдениям, только с библиотекарем, – пожимал плечами Э. – Некоторые девицы были бы не против, но до откровенных предложений они еще не дозрели, а тонкой игры он просто не воспринимает. И вы не вздумайте!
Великий Лорд провожал задумчивыми взглядами фигуристых чародеек, использующих последние теплые деньки как предлог превратить ученическую мантию во чтото совершенно непотребное.
– Выберите книжку поинтересней и ни о чем не беспокойтесь.