Разрушители
Шрифт:
«Он думает, что найти бумажку могут только случайно, значит, спрячет ее там, где случайные люди не шастают. Ставлю пинту пива, тайник в кабинете либо в спальне».
Открыть дверь кабинета было немногим труднее, чем чердачное окно.
«Деньги в доме он точно не хранит, а то расстарался бы на замки получше», — усмехнулся Тень.
Вору не нужен был свет: со своим кошачьим зрением он различал все ночью как днем. Странно. Тень живет в моем теле, действует моими руками и видит моими глазами. Может, я тоже способен видеть в темноте?
«Ты токо щас об этом не думай, ладно?»
В кабинете обнаружились стол с запертыми ящиками, два шкафа для бумаг и сейф.
«Фигово! Сейф у него приличный,
«Куда?»
«Куд-куда! В спальню, конечно. Ключ от сейфа у него наверняка при себе: под подушкой либо на шее».
От мысли, что мне придется обыскивать спящего человека, я похолодел.
«Поздно дрейфить. Вперед! На крайняк ты ему бошку скрутишь, всего делов».
Знакомство с папочкой не пошло Тени на пользу.
Спал купец один, на большой кровати, почти в середине. Где у него может быть ключ, я не представлял даже теоретически.
«Погодь! Там еще тайник».
Тень углядел на полу неровно вытертую доску. Я опустился на колени, и пол подо мной тихонько заскрипел.
«Тише!!! Следи за собой. Не могу ж я один за всё думать».
Под половицей оказался железный ящик около локтя длиной и в две ладони шириной.
«А замочек-то ладненький! Хорошо хоть сталь не толстая, попробуем по-другому».
Тень собирался пустить в ход свою уникальную способность, до него я ни разу о такой не слышал. Следуя его указаниям, я разместил три пальца поверх замка и закрыл глаза. Что-то потекло по моей руке, собираясь вокруг пальцев, открыв глаза, я увидел подобие лужицы черной туши, растекающейся по металлу. Через минуту внутри ящичка тренькнула освобожденная пружина. Я кончиком кинжала приподнял крышку — часть замка и стенки рассыпались в тонкую металлическую пыль. Умеют же некоторые…
«Вот оно!»
В ящике лежали две пачки писем и трубочка, обернутая грубой тканью. Я испытывал острое желание развернуть ее и проверить, что внутри.
«Не вздумай! Просто хватай и беги».
Бежать мы не стали, тихо вернулись на чердак и вылезли на крышу. Немного удалившись от дома купца, я не выдержал и развернул дерюгу. По глазам мне ударила яркая вспышка, был ли это гипноз или иллюзия, я не разобрал. Тень противно захихикал.
«Ах ты…»
«Ша! То была шутка. Ну что там?»
Внутри действительно было завещание, имена и подписи были те же, а текст чуть подправлен. Покойный завещал не отдать, а продатьсвою долю компаньону за десять тысяч.
«Неплохая цена. Чего этому мужику не хватало?»
Риторический вопрос. Жадность, простая человеческая жадность. Пора было переходить к последней части мероприятия — подсунуть документ вдове. Она жила на той же улице, наверное, ее муж знал мошенника с детства. Какая штука жизнь… Тут я едва не засыпался — дом охранял живой сторож, он заметил какое-то движение и пошел проверить, в чем дело. Исчезнуть без следа подобно Тени Магистра я не мог, мне оставалось прятаться за портьерой и бороться с искушением всадить в парня кинжал. Нет и еще раз нет. Никакого кровопролития! Если что, придется открыться вдове и надеяться на ее снисходительность. Тень считал недостойной такую постановку вопроса и устранился, а я дождался, когда сторож удалится, нашел первое же открытое окно и сиганул на улицу со второго этажа. Домой, домой! И молиться, чтобы папа не заметил моего отсутствия.
Тихим шепотом дело не кончилось. Я, грешным делом, надеялся, что вдова попробует договориться с мошенником, может, вытрясет из него побольше денег, но месяцы тяжбы и обманутое доверие настроили ее на боевой лад. Пожилая фурия ворвалась на заседание суда с шумом и скандалом. Когда на стол перед отцом легло дваподлинных завещания, взгляд его стал нехарактерно задумчив. Я заподозрил, что вместо разбора дела о мошенничестве буду присутствовать при массовом убийстве.
Почтенная вдова костерила обманщика, как базарная торговка, тот невнятно отбрехивался, судебные приставы пытались удержать всех на местах, а свидетели возбужденно гомонили. Папа встал и одним взглядом заткнул всех. Я постарался сманеврировать так, чтобы оказаться за его спиной и не отсвечивать. Впервые на моей памяти отец творил сложное колдовство, это выглядело эффектно и жутковато. Его руки мелькали в замысловатых пассах под звучный, но малопонятный речитатив, по волосам и одежде проскакивали голубые всполохи. При нем не было мантии или амулетов, но ни у кого не возникло сомнений, что перед нами по-настоящему сильный маг. Мне стало стыдно, я понял, что отцовское нежелание связываться с орденом вовсе не слабость, на самом деле чужие чародеи ему просто не нужны. Когда возникает нужда в мощной магии, он все может сделать сам, ему нет необходимости ломать себя, обращаясь за помощью к тем, кто его однажды предал.
Мне следует больше доверять ему.
Тень скромно отмалчивался. Провокатор…
Два свитка окутало голубое свечение, потом оно погасло. Теперь бумаги нельзя было спутать, перламутрово мерцающие заклятые печати остались только на одном документе.
Закончив ворожить, отец сел. Купец остался стоять. Подделка магических печатей была очень серьезным преступлением. Даже те, кто на прошлом заседании вроде бы свидетельствовали в его пользу, незаметно от него отодвинулись.
— Ввиду открывшихся новых обстоятельств, — тихо и многозначительно начал отец, — я, Божьей милостью и королевским словом правитель Шоканги и верховный судья провинции, постановляю… — Он выдержал паузу и обвел взглядом притихшее собрание. — Все обязательства и долговые расписки, данные до сего момента Кифару Бигману, купцу второй гильдии, считать недействительными. Приостановить членство упомянутого Кифара Бигмана в гильдии купцов и запретить ему совершение любых торговых сделок сроком на пять лет. Взять Кифара Бигмана под стражу в зале суда и обязать его дать королевской полиции исчерпывающие объяснения о происхождении подложного документа, предъявленного на заседании. Имущество купца второй гильдии Рейла Хоппека, установленное за ним на момент смерти, считать собственностью его вдовы Лауры Хоппек. На этом все.
У подданных не было повода подозревать отца в милосердии. Фактически он зарезал незадачливого мошенника без ножа: большая часть состояния купца конечно же заключалась в долговых расписках. Деньги были отданы в рост и теперь стали достоянием заемщиков. То-то парни будут рады! Но более того: он лишается всех приобретенных за долгие годы связей. Даже если кто-то захочет иметь с ним дело, за пять лет и поставщики, и покупатели найдут себе другого партнера. Я бы на его месте отправился выращивать грибы прямо сейчас, то есть когда королевские дознаватели с ним закончат.
Заседание закрылось под сдержанный шум голосов и визгливые вопли купца о пощаде. Мы покинули зал с соблюдением должных формальностей, величественно и непреклонно. Когда возбужденная толпа горожан осталась позади, отец повернулся ко мне:
— Ну, сын, каково твое впечатление о судебной практике Шоканги?
Я не удержался:
— Ты уже вчера понял, что завещание фальшивое?
— Нет, — признался отец. — Я ограничился внешним осмотром, а для выявления фальшивки подобного уровня нужны более сложные заклинания. Откровенно говоря, я не ожидал от наших купцов такой прыти. Ишь ты! Не иначе у столичного жулья привычек нахватались.