Разрушители
Шрифт:
– Нужно полить пол водой и промести, – по-хозяйски распорядился Джамбек и многозначительно посмотрел на самого младшего в отряде боевика.
Анзор Чараев без лишних слов отправился ломать веник.
Спустя час в новом пристанище обустроился весь отряд. Свет керосиновой лампы освещал довольно просторное помещение, в котором с легкостью могло разместиться в три раза больше людей, чем было у Хаважа. Одни застилали нары резиновыми ковриками, другие спальными мешками, третьи развешивали на устроенной слева от входа вешалке куртки. Кто-то стал ремонтировать развалившуюся лавку. Одна из стен каменного мешка была сырой, но отсутствие ветра создавало иллюзию, что здесь теплее, чем на улице.
– Когда можно будет печь растопить? – робко спросил Хаважа Джамбек.
– Давай сейчас, надо прогреть эту нору. Думаю, в таком тумане дыма никто не увидит.
Труба выходила в соседнюю расщелину, и над скалой, даже если топить буржуйку углем, дыма почти не будет видно. Это Хаваж знал точно, так как сам проверял.
Морщась и кривя губы, Нугзар Табагири снял с себя одежду. Оставшись в одной майке, он подошел к лампе и стал разглядывать свою рану. Пуля попала под ремень и оставила там неглубокую борозду. Однако лицо у Нугзара было таким, словно как минимум лишился ног.
– Иди, я посмотрю, – позвал его Бека.
Он уже приклеивал бедолаге тампон из марли, чтобы рану не так сильно терла одежда, но все это через час ходьбы набухало потом и отрывалось. Они дважды останавливались только из-за стенаний горе-разведчика. Раненный в грудь Геберт доставлял меньше хлопот.
Вот и сейчас грузин стал морщиться и стонать.
– Как они вообще собирались воевать с русскими? – с недоумением проворчал Джамбек.
– Э-ээ, – протянул Бека, осветив рану грузина небольшим фонариком. – А температура есть?
– Что там? – заволновался Нугзар.
– Совсем плохо дело, – подмигнул Бека Джамбеку, – заражение начинается. Еще день, и уже ничем тебе не смогут врачи помочь.
– Как заражение? – Придерживая край майки, грузин выгнулся вопросительным знаком, чтобы увидеть свою рану. – Так чего ты медлишь? Делай хоть что-нибудь!
– Я ничем не могу тебе помочь, – продолжал издеваться Бека. – Умирать, наверное, будешь. Не станем же мы все из-за тебя сдаваться русским?
– Как? Что? – Нижняя губа грузина скривилась, словно у ребенка, который собирается разрыдаться, а ноги затряслись. – Отправляйте меня в больницу! Я ничего не скажу русским...
– Так уж и не скажешь, – поддержал розыгрыш Хаваж. – Они тебе один укол поставят, все расскажешь.
– Нет! Я гражданин Грузии! – срывающимся голосом выкрикнул Нугзар.
– Ну и что здесь такого? – хмыкнул Джамбек. – Какая разница, где тебя закопают? Черви везде одинаковые.
От этих слов грузин пошатнулся, опустил руки, и окровавленная майка вновь закрыла рану.
– Ладно, это шутка, – хлопнул его по плечу Бека. – Два-три дня пройдет, затянется все. На ночь я тебе укол антибиотика сделаю.
Грузин с трудом подошел к нарам и медленно сел.
Ольга подошла к окну. Вид с мансарды был действительно захватывающий. Особенно в это время, когда в городе включились сотни фонарей, рекламных огней и подсветок. Но уже второй день ей было не до красоты ночного Тбилиси. Она легко добилась чего хотела. Вот он, Леван Григалашвили, этажом ниже у себя в кабинете. Однако теперь, когда задача-максимум была выполнена, Ольга вдруг отчетливо поняла, что совершила по меньшей мере глупость. Обдумывая план, она не учла, что на нее в полиции есть все данные, от фотографий до отпечатков пальцев. Кроме Левана, ее видели Зураб и горничная. Как ни крути, если с Леваном что-то случится, главным подозреваемым окажется именно она. Теперь Ольга не знала как быть. Вчера она с трудом отбилась от предложения Зураба подвезти ее до гостиницы. Вернувшись на конспиративную квартиру, тут же собрала вещи и попыталась дозвониться до Бебури, но его телефон оказался отключен. Потратив шесть лари, она доехала до бань, а остаток пути прошла пешком. Однако уже у самых дверей ее вдруг осенило, что Леван может поручить проверить Зурабу, жила она в гостинице или нет. Немного поразмыслив, Ольга отогнала эту мысль и надавила на звонок.
Дверь открыла невысокая полная грузинка. Стянутые на затылке в тугой узел черные волосы, на висках серебрится седина. Сначала Ольга оторопела, решив, что это жена Левана, однако по тому, как женщина по-хозяйски взяла из ее рук часть вещей и направилась внутрь дома, она поняла, что это горничная.
Потом Леван лично показал ей свои апартаменты, а уже ближе к вечеру они вдвоем ужинали в гостиной. Несколько раз Ольга пыталась поднять вопрос об оплате комнаты, но он начинал шутливо сердиться и говорить, что она его гостья. Как ни странно, Леван не стал приставать, хотя с наступлением темноты они остались в доме одни. Она уснула далеко за полночь. Утром, после завтрака, который накрыла рано пришедшая горничная, Ольга сделала вид, будто отправляется осматривать достопримечательности Тбилиси. Леван уехал с Зурабом по делам. Она бесцельно бродила по улицам, периодически названивая Бебури, но тот словно сквозь землю провалился. Стало страшно. А что, если после того, как она выполнит задание, грузин так и не появится?
Вернувшись домой, Ольга за ужином выпила больше обычного, и сейчас слегка кружилась голова. Ей не было плохо, однако легкое опьянение усиливало депрессию. Нет, если даже завтра у нее будет возможность привести план в действие, она не станет этого делать. Нужно сначала посоветоваться с Бебури или подсыпать порошок перед самым отъездом. А если ее обманули и Леван сразу умрет?!
Ольга встала и начала ходить по комнате из угла в угол. Комната была небольшой, но уютной. Из-за двускатного потолка, опирающегося всего лишь на полутораметровые вертикальные стены, здесь стояла только невысокая мебель. Старинные комоды, просторная деревянная кровать. Между двумя креслами круглый столик с витиеватым узором на единственной толстой, похожей на рюмочную ножке. На нем всегда стояла ваза со свежими фруктами. На полу бордовый ковер, под которым все равно скрипел пол.
«Глупая курица! – ругала она себя. – Какого черта надо было соглашаться на предложение Левана? Ведь он сначала не хотел пускать меня в дом. Собирался отправить в свою гостиницу…»
От размышлений отвлек звук шагов на лестнице, и она замерла посреди комнаты.
– Тук-тук! – раздался голос Левана. – К вам можно?
– Да! Конечно! – Едва справляясь с волнением, Ольга включила висевшие на стенах бра.
Скрипнула дверь, и в комнату вошел Леван.
– Извини, но ты по моей голове ходила туда-сюда, вот я и решил, что у тебя неприятности. – Он показал взглядом себе под ноги и улыбнулся.
– Ой! – смутилась девушка. – Я совсем забыла, что вы в кабинете.
– Ничего, – отмахнулся Леван, прошел к столику, на который выставил бутылку вина и два бокала. – Мой дед делал. Два месяца назад стал пробовать. Хочешь?
– Я много выпила за ужином. – Ольга виновато улыбнулась и провела тыльной стороной ладони по лбу. – Извините. Обязательно попробую, но в другой раз.
– Вах! Где еще такое красивое место увидишь? – подойдя к окну, воскликнул Леван.
– Да, здорово здесь у вас, – согласилась Ольга, глядя на его мощную красную шею.