Разрушительный
Шрифт:
Затем появились Ултор и Шааб-на: первый был похож на видение дьявола, наполовину животное, наполовину гуманоид, а второй — насекомоподобный кошмар с броней и множеством глаз, в которых плескалась темнота.
Дульзек вырвался из тела убившего Эш, он раскололся, как перезрелый фрукт, и с душераздирающим воплем взмыл к потолку. Неупокоенный взмахивал крыльями, похожими на тряпки, пришитые к костям, его похожий на стервятника облик сочетался только с запахом разлагающейся плоти, который окутывал его отвратительным облаком зловония. Затем вперед вышел Назгахчул,
Когда упало последнее тело и появился Тлот, похожая на покрытую черным лаком коллекцию клинков, прикрепленных к центральному ядру бронированного разума, Баэн перехватил свой бердыш и обнажил клыки. Он не позволит этим монстрам объединиться.
Он зарычал и расправил крылья, одним сильным взмахом взлетел в воздух, бросившись на парящего Дульзека. Древко его оружия резко повернулось, лезвие вонзилось в ногу стервятника и подняло его вопль еще на один децибел. Звуки боли и ярости только подстегнули боевое неистовство Баэна, и он снова нанес удар. И еще раз.
Демон нанес ответный удар, метнувшись вперед, чтобы полоснуть Стража зазубренным краем своего злобного клюва. Увернувшись, Баэн проследил взглядом за фигурами жрецов Общества в капюшонах, и ему не потребовалось большего, чтобы понять, что они задумали.
— Жрецы! — крикнул он, предупреждая своих собратьев. — Они завершают призыв.
— Но Грем! — Кес закричал в ответ, и как раз вовремя, чтобы они успели увидеть, как последняя цепь, удерживающая демона, спадает с тела их последнего брата.
Баэн затаил дыхание. Хранитель так неподвижно лежал под этими цепями, что он опасался, как бы они не прибыли слишком поздно, чтобы спасти его. Тот факт, что жрецы завершили ритуал призыва, не возвращаясь к алтарю, на котором он лежал, лишь усилил это беспокойство.
Но теперь, когда последняя цепь спала, с него словно сняли заклятие, и Баэн решил, что так оно и есть. Глаза Грема распахнулись, и огромный воин вскочил на ноги на каменной поверхности. Запрокинув голову, он издал боевой клич, который отозвался в каждом дюйме подземного помещения Академии, а затем бросился в бой.
Грем был похож на темного близнеца Спара, с крыльями, покрытыми черными перьями, и чертами лица, как у падшего ангела. Он был высок, с мощными мускулами и когтями не только на кончиках пальцев, но и на запястьях, похожими на скрытые клинки. Он использовал их как смертоносные шипы, не призывая к себе никакого другого оружия. Грем сражался, как человек, почти побежденный, но теперь вновь ощутивший вкус свободы.
Песнопения жрецов становились все громче, неистовство магии повышало их голоса и увеличивало скорость ритма, пока отвратительные слова их Темного языка не слились в бесконечную визжащую какофонию.
Спешность их заклинания была очевидна, и, по мере того, как в комнате нарастало напряжение, Баэн почувствовал первый привкус страха, что все может получиться. Белгретнаккар может быть освобожден, и на мир опустится Тьма.
С другого конца комнаты ослепительно яркий сине-белый свет начал заполнять
— Мы защищаем этот мир от зла, ограничиваем его могущество, изгоняем его Тьму.
Его пара втянула в себя энергию, ее рыжая голова откинулась назад, когда она привыкла к наполняющей ее силе, и секунду спустя она снова сосредоточилась. Ее подбородок опустился, спина выпрямилась, и она оглянулась на Хранителей, ее серые глаза буквально светились Светом, исходящем от нее.
— Баэн!
Предупреждающий крик Дага заставил его пригнуться как раз вовремя, чтобы избежать одного из клинков Тлота в сердце. Проклиная себя за то, что отвлекся, он парировал следующий удар и подцепил копье противника своим бердышем, вырвав его и отбросив в сторону. Демон завыл так, словно ему отрубили конечность, что он и сделал, умудрившись издать звук при отсутствии рта.
— Стражи!
Следующий крик исходил от человека по имени Олдос, который притаился за пустым алтарем, прикрыв голову руками, стараясь стать как можно меньше. И Баэн понял, почему.
В центре собравшихся жрецов-ночных ткань реальности начала истончаться, предвещая разрыв между плоскостями. Как только разлом откроется, последний из Семи сможет пройти сквозь него, и Тьма снова объединится.
Они должны были остановить это.
Баэн бросился на демона, стоявшего между ним и магами Общества, и отбросил существо к одному из своих братьев. Полагаясь на то, что второй Страж прикроет его спину, он бросился к жрецам.
«БАЭН! НЕТ!»
Голос Айви заставил его остановиться, шокировав сразу по нескольким причинам. Во-первых, потому что он прорвался сквозь ярость и необходимость остановить жрецов, прежде чем они смогут высвободить последнего предвестника Тьмы; а во-вторых, потому что он услышал голос своей пары, произносившей совсем другие слова.
Пораженный, он посмотрел в ее сторону, чтобы убедиться. Она встретила его взгляд: ее глаза умоляли его прислушаться, даже когда она выполняла свою часть сложного заклинания с другими Хранителями. Она впитала энергию, посланную ей Драмом, который взял ее у Кайли, получившей ее в свою очередь после Уинн, Фил и Эллы.
Магия проходила через каждого Хранителя, усиливаясь по мере того, как все они добавляли свою собственную силу. И вот теперь Айви сосредоточилась и направила поток обратно к Роуз, завершив цепь и замкнув форму семиконечной звезды.
— Законом Света связан ты!
В смятении и отчаянии Баэн повернулся к жрецам. Он не знал, что пытается сказать ему Айви, но не мог позволить последнему демону вырваться из своей тюрьмы. Именно против этого все они боролись все это время. В этом и заключалась вся война. Он должен был остановить ее, и, надеюсь, они все проживут достаточно долго, чтобы Айви смогла объяснить ему, что означал ее умоляющий взгляд.