Разум Галактики
Шрифт:
В нескольких сотнях ярдов за кормой взлетел фонтан воды.
– Их пушки куда дальнобойнее, чем мы предполагали, — Эрган повернулся к рулевому. — Отойдем от берега еще на милю — уж лучше бороться с течением, чем с ядрами.
В это же мгновение послышался нарастающий свист. Он успел заметить черный заостренный снаряд, летящий прямо на галеру. Снаряд попал в самую середину судна и взорвался. Доски, бревна, обломки металла разлетелись в разные стороны, галера переломилась посередине, сложилась и пошла ко дну.
Эрган успел прыгнуть в воду, отбросил свое оружие, шлем, наколенники, едва его ноги коснулись серой ледяной воды. Задыхаясь от холода, он поплыл прочь от уходящей под воду галеры, то и дело погружаясь в воду с головой. Внезапно он натолкнулся на обломок бревна, схватился за него и поднял голову.
От берега Рэкланда отошел баркас и направился к месту гибели галеры. Белая пена поднималась у носа, когда баркас переваливался с вершины одной волны в ложбину другой. Эрган оттолкнул от себя бревно и устремился прочь от обломков галеры. Лучше утонуть, чем попасть в плен: он знал, что милосердие голодных рыб, плавающих в этих водах, все же предпочтительнее допросу безжалостных рэков.
Он отплывал все дальше и дальше, однако сильное течение прибило его к берегу, и изнемогающий от усталости Эрган был выброшен на пологий каменистый берег.
Там его нашла группа юношей-рэков, и Эргана отвели на ближайший сторожевой пост.
В полутемной камере он сидел перед офицером секретной полиции рэков, мужчиной с серой жабьей кожей, влажным серым ртом и пронзительными серыми глазами.
– Ты Эрган, — сказал офицер, — эмиссар, посланный в Барджи Саломдек. В чем заключалась твоя миссия?
Эрган посмотрел ему в глаза, не моргая, надеясь, что в голову придет убедительный ответ. Но ответ не появился, а Эрган знал, что если он скажет правду, то тут же последует вторжение узкоголовых рослых солдат армии рэков, одетых в черную форму и черные сапоги.
Он молчал. Офицер наклонился вперед.
– Я спрошу тебя еще раз, после этого тебя отведут в подвал. — Офицер произнес слово «подвал» так, словно оно начиналось с заглавной буквы, и в его голосе Эрган услышал нескрываемое удовольствие.
По спине Эргана текли струйки холодного пота — он слышал о рэках, специализирующихся по допросам пленных.
– Я не Эрган, меня зовут Эрвард, я простой торговец перламутром.
– Это ложь, — ответил офицер. — Мы захватили твоего помощника, и вместе с остатками легких он выплюнул твое имя.
– Меня зовут Эрвард, — ответил Эрган, внутренне сжимаясь от ужаса.
– Отведите его в подвал, — скомандовал офицер. Человеческое тело, нервы которого служат, чтобы предупреждать об опасности, словно специально создано для боли и всегда идет навстречу усилиям мучителей. Эти свойства человеческого тела были досконально изучены специалистами рэков; кроме того, чисто случайно им стали известны и многие другие особенности нервной системы человека. Выверенная последовательность давления, огня, напряжения, трения, поворотов, рывков, воздействия на слух и зрение, отвратительного запаха и других гнусностей порождает необходимый мучителям кумулятивный эффект, тогда как одно из воздействий, примененное отдельно, даже если оно доведено до предела, быстро теряет действенность.
Чудовищная лавина всех этих приемов обрушилась на нервную систему Эргана. После нескольких часов безумных мучений его отхаживали — причем заботливо, — приводили в порядок и разрешали посмотреть на мир, откуда он ушел, по-видимому, навсегда.
Затем Эргана возвращали в подвал.
Но из его уст неизменно слышался ответ: «Я Эрвард, торговец». Он всячески старался заставить свой ум перешагнуть микроскопический порог между жизнью и смертью, и каждый раз разум колебался перед последним шагом. Эрган продолжал жить.
Рэки пытали своих пленников методически, с пунктуальной точностью, так что одно лишь ожидание момента страданий приносило не меньше мучений, чем сами пытки… А затем слышались тяжелые неторопливые шаги у входа в камеру, слабые попытки сопротивления, хриплый смех палачей, когда они хватали его и тащили в подвал пыток. Затем, три часа спустя, с таким же отвратительным смехом они бросали его в камеру и запирали дверь. Израненный и стонущий Эрган падал на охапку грязной соломы — свою постель — и терял сознание.
– Я Эрвард, — повторял он, заставляя себя поверить в это для того, чтобы его мучители не смогли застать его врасплох. — Я Эрвард, торгую перламутром и жемчугом!
Он попытался задушить себя свернутым жгутом соломы. Но через глазок в двери за ним постоянно следил раб, и Эргана вытащили из петли. После этого ему пришлось спать на голом каменном полу.
Эрган не оставлял попыток покончить с собой, и ему едва не удалось умереть, сдерживая дыхание, но снова и снова, когда он погружался в блаженное забытье, мозг уходил из-под его контроля и заставлял тело дышать.
Он отказывался есть, но это не имело значения для рэков, которые вводили ему тонизирующие препараты и витамины, так что перед допросом Эрган всегда был в сознании.
– Я Эрвард, — тупо повторял Эрган, и рэки скрежетали зубами от ярости. Они не жалели сил, чтобы заставить его признаться; Эрган бросил им вызов, выдержал самые страшные пытки, и теперь они долго и тщательно обдумывали дальнейшие мучения, пускались на самые изощренные приемы, придумывали новые орудия пыток. Даже теперь, когда уже не имело значения, кто он — Эрган или Эрвард, — потому что кипела ожесточенная война, его держали в погребе и ежедневно пытали по нескольку раз.
Наступил день, когда галеры Белакло причалили к берегу и солдаты с перьями на шлемах взяли штурмом неприступные стены Корсапана.
Мучители смотрели на Эргана с сожалением.
– Нам приходится уходить, а ты все еще отказываешься признаться.
– Я Эрвард, — прошептало то, что лежало на столе пыток. — Торговец.
Сверху донесся сокрушительный грохот.
– Пора уходить, — сказали рэки. — Враг захватил город. Если ты скажешь нам правду, мы не убьем тебя. Солжешь — умрешь. Перед тобой выбор. Жизнью заплатишь за правду.